— Да, — сказал он, хмурясь. — Да, конечно.
Холли начала составлять список требований:
— Она должна любить детей?
Грей кивнул.
— Она должна иметь сертификат об окончании курсов первой медицинской помощи?
— Я... думаю, это было бы неплохо. Главным образом, она должна быть хорошим педагогом.
— Тебя наверняка не привлечет человек с квалификацией учителя, который не умеет организовывать интересные мероприятия для детей.
— Правильно.
«О боже, помоги мне выдержать», — подумала Холли.
— Уверена, ты предпочтешь учителя, который будет разрабатывать для детей различные методики, способствующие развитию у них жизненных навыков.
Грей зажмурился:
— Звучит неплохо.
— И ты захочешь проверить рекомендательные письма этого человека.
С невеселым видом он кивнул.
— А как насчет страхования гражданской ответственности?
— С этим мы разберемся. Я уже застраховал своих работников на ранчо. — Вздохнув, Грей стал переставлять на столе солонку и перечницу, словно шахматные фигуры.
Холли крепко сжала левую руку, которую держала под столом, в кулак. Ногти впились в ладонь. Чем будет больнее, тем проще ей отвлечься от грустных мыслей.
— Я думаю, в этом перечне указаны наиболее важные требования, — сказала она. — Можешь что-нибудь добавить?
— Нет.
— Если ты скажешь, в какие газеты хотел бы поместить объявление...
— Тед даст тебе список газет завтра утром. И... э-э-э... Я думаю, можно воспользоваться Интернетом.
— Да, обязательно.
— Тед поместит объявление в Интернете.
— Отлично. — Холли сделала пометку: «Интернет — обратиться к Теду». Она так сильно надавила на шариковую ручку, что проделала отверстие в бумаге. Отложив ручку в сторону, она потерла ладони, почувствовав, что внезапно замерзла.
— Думаю, мы не будем заморачиваться с чтением сегодня вечером, — сказал Грей.
— Вероятно, так лучше. — Она не сводила взгляда с перечня. — Сегодня был трудный день. Ты всегда можешь почитать книгу... — у нее зарделись щеки, — в постели.
— Ты предложила мне хорошую идею.
«Займи чем-нибудь руки», — приказала себе Холли и потерла глаза, будто ее одолевала сонливость. Но в основном она хотела убедиться, что не расплачется. Затем она вырвала страницу с перечнем из своего блокнота и встала, чтобы положить блокнот и шариковую ручку в ящик. За спиной она услышала, как скрипнул стул Грея.
Она поняла, что дрожит от напряжения, и приказала себе успокоиться. Она не может раскисать только потому, что они составили текст объявления для поисков няни. Холли всегда знала — это должно случиться. Она планировала такое развитие событий с самого начала, когда Грей попросил ее помочь ему с детьми. И все равно, она чувствовала, что расстроена. Можно подумать, она только что подписала собственный смертный приговор.
Возвратившись к столу, она потянулась за перечнем, но так и не смогла заставить себя взглянуть на Грея, хотя он теперь стоял совсем близко.
Она услышала его тяжелый вздох и задалась вопросом, отчего он так вздыхает.
— Я сожалею, что этой няней не можешь быть ты, — тихо сказал он.
Холли замерла.
— Я знаю, что веду себя эгоистично, — произнес он тем же мягким и тихим голосом. — Но я хотел бы, чтобы нам не приходилось искать новую няню.
И тогда Холли посмотрела на него. Его глаза сильно блестели, он крепко сжал губы, будто сдерживая эмоции. Едва заметно улыбнувшись, он пожал плечами:
— Где мы найдем другую Холли?
У нее пульсировало в ушах. Она изо всех сил старалась игнорировать вспыхнувшую в душе надежду:
— Меня можно заменить.
— Нет, нельзя.
Она глотнула воздух и схватилась за спинку стула.
— Ты хочешь, чтобы я осталась?
— Я знаю, ты не можешь остаться. Ты должна делать головокружительную карьеру.
— Но если я действительно здесь нужна...
Он округлил глаза:
— Ты бы осталась?
— Я... я могла бы.
Неужели она действительно так ответила? В своем ли она уме?
У Грея дергался кадык.
— Было бы идеально, не так ли? Дети тебя любят. Ты так хорошо с ними ладишь, Холли. — Он говорил спокойно, но испытывал такое ощущение, будто стоит перед военным трибуналом.
Холли ждала, что он скажет дальше.
«Пожалуйста, пожалуйста, пусть он скажет, что я ему тоже нужна!»
Они провели вместе ночь, и оба поняли, что испытывают друг к другу не просто физическое влечение, но нечто более серьезное и прекрасное.
Они стояли в центре кухни, и Холли чувствовала, как австралийская ночь окутывает их своей тишиной. Единственным звуком, ее нарушавшим, было тиканье старомодных часов на стене рядом с комодом.
Холли видела, как Грей сжимает и разжимает кулаки, и вспомнила, как ее обнимали его мускулистые руки.
«Скажи что-нибудь, Грей. Я не останусь, если ты этого не захочешь. Скажи мне правду о своих чувствах. Прогони меня или удержи рядом с собой, только не позволяй томиться в неведении».
Грей молчал, и Холли решилась:
— А ты? — Ее голос прозвучал невероятно громко, отражаясь от стен. Затем она произнесла тише: — Ты хочешь, чтобы я осталась?
Глава 11
Грей едва сдержал стон разочарования. Конечно, он хотел, чтобы Холли осталась, но как он мог просить ее об этом?
Это означало просить ее отказаться от всего — своей работы, дома, своей страны. Это означало просить ее принять на себя новые обязательства и принять его образ жизни, его семью, его страну. И еще это означало позволить их отношениям выйти на совершенно новый уровень.
Он поклялся, что никогда не будет рисковать снова.
Челси быстро возненавидела ранчо, как и его мать. Они были здесь несчастны. Ему ненавистно думать, что и Холли будет здесь несчастной.
Ей вроде бы нравилось на ранчо, и, если бы Грей искал жену и составлял перечень качеств, которые хотел видеть в своей спутнице, Холли идеально подошла бы.
Ему было с ней весело. Она легко прижилась на ранчо, словно являлась уроженкой австралийской деревни. Его дети ее обожают. Джанет и Тед тоже ее полюбили.
И Грей стольким ей обязан. Она помогла ему сбросить с плеч невероятный груз забот и доказала, что его будущее не определяется его прошлым. Но помимо всего вышеуказанного, она была просто милой... и невероятно сексуальной.
