Церемония подходила к концу. Слова клятвы были произнесены, все подписи поставлены, и оркестр заиграл гимн, возвещая, что на острове Хризеис теперь вернулась к власти исконная княжеская фамилия. Стефанос помог Зои спуститься с трона, наклонился и что-то прошептал ей. Зои посмотрела на дядю, потом на собравшихся в зале гостей. Тут по сигналу Стефаноса музыка смолкла, и в тишине раздался звонкий детский голосок:
– Я пойду с Эльзой! Эльза, иди сюда, пожалуйста. Пойдем вместе!
– Скорее, – подбодрила новую знакомую Лили. – И нос у тебя нисколько не красный. Отлично выглядишь.
Так они и покинули собор: впереди шли Зои с Эльзой. За ними – Стефанос.
«Она должна была бы идти сейчас рядом со мной. Но я поспешил, слишком надавил на нее и все испортил. Потребовал от бедной девочки всего и сразу!» – размышлял принц.
Еще он радовался, как хорошо держится сегодня Зои. Конечно, все было отрепетировано заранее, девочка знала, что от нее потребуется. Но все же ее умение себя вести – заслуга Эльзы. Она воспитала ее так, чтобы у Зои не пропала уверенность в себе, чтобы, несмотря на полученные травмы, она умела достойно жить и радоваться жизни.
«Она должна была бы идти со мной к алтарю, – вновь вернулся к назойливой мысли принц. – Я обязательно попытаюсь еще раз, время есть. Но ведь Эльза права! Она понимает, что со мной творится, лучше, чем я сам. Я и правда не разобрался в себе. У Эльзы хватает силы воли, чтобы, приняв решение, смело идти вперед. Я же, ступив на новый путь, продолжаю оглядываться назад. И поэтому она не хочет быть моей женой».
Когда торжественный прием в честь коронации подошел к концу, Зои наконец смогла усесться к Эльзе на колени и склонить головку ей на грудь. Девочка мужественно выдержала все мероприятия, была со всеми мила и учтива. Но вот последние речи произнесены, гости ушли, и можно расслабиться.
– Правда, Стефанос очень красивый? – сонно проговорила она, прижавшись к своей милой Эльзе. – Знаешь, и совсем не страшно быть принцессой, когда Стефанос рядом. Жаль, что ему нужно уехать.
– Мне тоже жаль, – прошептала молодая женщина.
– Но ведь он скоро вернется, и мы будем жить все вместе долго и счастливо, да?
– Конечно, он же обещал. Может, нам и не удастся постоянно быть вместе, но Стефанос всегда будет рядом.
– Это хорошо. Но мы с Бастером будем очень по нему скучать. – Девочка едва шевелила губами от усталости. Ее клонило в сон.
– И я буду скучать. И боюсь, так сильно, что, пожалуй, все же решусь на радикальные перемены в жизни, – тихо сказала Эльза, глядя на уснувшую крестницу.
Но такой возможности ей не представилось. Ночью Стефаноса срочно вызвали в Нью-Йорк. Его присутствие требовалось безотлагательно, и последние часы на острове он провел в спешке: подписывал важные документы, оставлял распоряжения заместителю. На рассвете принц тихо постучался в спальню Эльзы.
– Уже уезжаете? Но вы вернетесь? – Голос ее дрожал и звучал жалко.
Стефанос взял Эльзу за руки, привлек к себе и крепко обнял.
– Конечно вернусь. К Рождеству я уже буду дома. – Сегодня Стефанос был в обычной одежде, что Эльзе всегда очень нравилось. Потертые джинсы, кожаный пиджак, легкая небритость – занятой человек, спешащий по срочным делам. – Черт побери, Эльза. Мне самому не хочется бросать вас, но пациенты ждут. Я обещал.
– Вот было бы здорово, если бы вы могли работать по специальности здесь.
– Мы оба знаем, что это невозможно.
– Да, конечно. – Эльза помнила его объяснения по этому поводу.
– Присмотрите за Зои, за Бастером и за черепахами, договорились? – попросил он.
– Договорились.
– В Австралии в декабре жарко, да? Как считаете, может, отметим Рождество по-австралийски?
– Точно, приготовим рождественский десерт Эми! – воскликнула Эльза. Это было очень странно – стоять на пороге комнаты босиком, провожать любимого мужчину и обсуждать с ним рождественский десерт погибшей подруги.
– Что за десерт?
– Это такой ягодный торт-мороженое. Вообще на Рождество полагается подавать горячий пудинг, но в семье Эми его терпеть не могли. Да и в жару хочется чего-то прохладного. И они придумали этот десерт. Его начинают готовить за месяц до Рождества: подбирают ягоды, делают мороженое и заливают в форму слой за слоем, причем каждый слой имеет свой вкус. Перед праздником форму переворачивают и все это сверху покрывают протертыми ягодами. Торт получается огромный, иногда мы его только к концу января доедали!
– Так вы готовите этот торт каждое Рождество?
– Нет. – Эльза замялась. – После гибели Эми не делали ни разу. Ягоды очень дорогие.
– Понятно, – бодро сказал принц и сжал ее руки. – Тогда слушайте и повинуйтесь: берете кредитную карту, которую я вам дал, и покупаете столько ягод, сколько нужно. Хотите – ищите здесь, хотите – закажите по Интернету, но достаньте все, какие требуются. Готовьте десерт Эми, и мы будем есть его до конца января.
Стефанос нежно смотрел на нее, Эльза почувствовала, что сейчас расплачется. Принц попробовал отвлечь ее:
– Что вам привезти из Нью-Йорка?
– Пожалуйста, на обратном пути заскочите в Австралию и заберите моих котов. Я по ним скучаю.
– Знаете, если лететь из Америки в Средиземноморье, Австралия оказывается немного не по дороге, – засмеялся Стефанос.
– Подумаешь. Разве для принца-регента это помеха?
– Не помеха. – Он улыбнулся самой ослепительной из своих улыбок. Тут где-то внизу хлопнула дверь и послышался тихий зов дворецкого. – Черт побери, уже пора. Скажите Зои, что я заходил попрощаться? Не хочу ее будить.
– Конечно скажу. Счастливого пути, – улыбнулась Эльза. – А про кошек я пошутила!
– Я понял. Эльза… – Принц внезапно посерьезнел, однако она перебила его:
– Все, вам пора.
– Да, уже иду. – Но вместо этого он лишь еще раз прижал ее к себе и крепко поцеловал.
– Уходите!
– Я люблю вас, – громко и отчетливо произнес Стефанос, развернулся и ушел.
Эльза закрыла дверь, легла. Ей хотелось рыдать и молотить кулаками по подушке, но рядом спала Зои, поэтому эмоции приходилось сдерживать.
«И что я буду делать дальше? О Зои заботиться не надо. Например, через пару часов будет накрыт завтрак – из восьми блюд на выбор. А после Рождества она пойдет в школу. Что ж, займусь черепахами. Стану ведущим специалистом по оливковым черепахам. И хорошо. Лишь бы Стефанос наконец разобрался в себе, нашел способ не предать свое призвание, но при этом остаться на острове. Со мной. Я так люблю его! Броситься, что ли, вдогонку? Нет, это несерьезно. Ладно, будем готовить рождественский десерт и ждать, когда наш принц вернется домой».
Стефанос летел прямым рейсом из Афин в Нью-Йорк. Он попытался изучить присланные по факсу истории болезни тех, кого ему предстояло оперировать, но не мог сосредоточиться. Перед глазами стоял образ Эльзы – босой, с распущенными волосами, в прелестном пеньюаре. Жутко хотелось обнять ее и не выпускать до скончания веков.
