— Ну и что это даст? — не понял Горбовский. — Он снова
пришлет письмо. Или новую фотографию. Нужно звонить в милицию, чтобы они взяли
всю эту банду.
— Никакой банды не существует, — поморщился Дронго, —
неужели вы еще ничего не поняли? Сделайте, как я говорю, а я пока побеседую с
вашей супругой, если вы не возражаете.
— Она в таком состоянии, что ее лучше не трогать, — невесело
усмехнулся Горбовский.
— Ничего, — ответил Дронго, — я постараюсь убедить ее, что
вы не такой плохой, как кажетесь. А вы готовьте чемодан с газетами. И не
забудьте проверить ваши винтовки, вдруг они нам пригодятся.
— Сделаю, — сказал Горбовский, — кстати, я вызвал из города
еще троих своих охранников. Они спрячутся с другой стороны северной стены и
постараются задержать того, кто возьмет чемодан.
— Ни в коем случае, — ахнул Дронго, — вы хотите, чтобы они
кого-нибудь пристрелили? А если шантажист действительно один из близких вам
людей? Или у того, кто возьмет чемодан, будет оружие, и он откроет ответную
стрельбу? Вы представляете, в какую историю вас втянут?
— Что же мне делать? — недовольно спросил Горбовский.
— Выполнять мои инструкции, — ответил Дронго. — Никакой
самодеятельности. Когда приедут ваши люди, позовите меня, я сам им объясню, что
нужно делать. И обещайте, что не станете больше ничего предпринимать, не
посоветовавшись со мной. Поймите, что речь идет о ваших близких, о вашей семье.
— Хорошо, — недовольно согласился Горбовский, — я сделаю
так, как вы мне скажете.
Дронго поднялся по лестнице и, пройдя к большой спальне, где
должна была находиться хозяйка дома, постучал в дверь.
— Уходи, — услышал он голос Виктории, — я не хочу с тобой
разговаривать.
— Извините, — сказал Дронго, — мне кажется, что вы приняли
меня за другого человека. Я ваш гость…
Она открыла дверь. Строго взглянула на Дронго. На лице были
явные следы слез.
— Что вам нужно? — простонала она. — Неужели вы не видите, в
каком я состоянии?
— Именно поэтому мне и нужно срочно с вами переговорить, —
настойчиво сказал Дронго.
Она посмотрела на него. И неожиданно спросила:
— Кто вы такой? Антон мне говорил, что вы совсем не тот, за
кого вас выдает Роман. Это правда?
— Отчасти. На самом деле я приехал сюда действительно по его
приглашению. Но я не финансист. Я эксперт по расследованию особо тяжких
уголовных дел. — Он намеренно сказал так, чтобы она смутилась. И с большим
любопытством взглянула на него.
— Разве у нас в доме есть применение вашим талантам?
— Есть, — ответил Дронго, — смертельная опасность угрожает
вашему мужу.
— Что? — Она даже сделала шаг назад. Потом опомнилась. —
Входите, — сказала она, — входите и садитесь. Рассказывайте.
Пространство большой спальной комнаты было разделено
японской ширмой. В углу при входе стояли небольшой столик и диван с креслами. А
большая двуспальная застеленная кровать была за ширмой. Очевидно, Виктория
относилось к тому типу женщин, которые даже ночью убирают свою постель, перед
тем как выйти из спальни. Они сели за столик.
— Что происходит? — спросила она. — Объясните мне наконец.
— Вы видели руку вашего мужа? — спросил Дронго.
— Да. Он порезался, когда был в гараже. А почему вы об этом
говорите?
— Его дважды ударил ножом нападавший на него человек, от
которого Роман Андреевич убегал в дом, пытаясь спастись, — начал вдохновенно врать
Дронго.
— Что вы такое говорите? — испугалась она.
— Все так и было, — строго подтвердил он, — хорошо еще, что
тогда вашему мужу повезло и нападавший на него убийца упал и ударился головой о
бассейн.
— Я ничего не знала, — растерянно сказала она.
— А сегодня напали на вашего мужа и хотели его убить. Но
Саша успел его защитить, и вместо вашего мужа тяжело ранили его телохранителя,
— продолжал врать Дронго.
— Какой ужас, — всплеснула она руками, — и я ничего об этом
не знала. Значит, Саша не сам упал?
— Нет, конечно. Его уже увезли в больницу, настолько тяжелая
у него травма. Убийцы уже успели сбежать, но они шантажируют вашего супруга.
Сделали несколько фотографий, на которых фотомонтажным способом совместили
вашего супруга и Наташу, няню вашей дочери.
— Какая гадость, — поморщилась Виктория, — но в такую чушь я
не поверю. К тому же в Наташу безнадежно влюблен еще и Антон.
— Откуда вы знаете?
— Знаю. Мне и Наташа говорила, и сам Антон сознавался.
Только все это напрасно. Она все равно уезжает во Францию, к своему бывшему
другу. А Роман напрасно беспокоится. Я бы все равно никаким фотографиям не
поверила. Я своему мужу вполне доверяю.
— И очень правильно делаете. Вы представляете, в каком он
сейчас положении? Его и шантажируют, и пытались убить. А вы устраиваете ему
скандалы. Он в таком состоянии…
— Вы правы, — она вздохнула, — я не думала, что все так
сложно. Я сейчас спущусь вниз. Может, я смогу ему чем-то помочь?
— Только вниманием и пониманием, — глубокомысленно изрек
Дронго.
Спускаясь вниз по лестнице, он подумал, что в браке есть
свои преимущества и свои недостатки. Найдя Горбовского в каминном зале, где тот
набивал старыми газетами «дипломат», он рассказал хозяину дома о своем
разговоре с его супругой.
— Зачем вы сказали ей про фотографии, — разозлился Роман, —
а если она теперь догадается?
— А если фотографии попадут к ней сразу после того, как вы
перебросите чемодан через стену? — разозлился в свою очередь Дронго. — Об этом
вы подумали? Если шантажист выполнит свою угрозу и передаст все фотографии
вашей супруге? Вы знаете, что у женщин есть своеобразный комплекс превосходства
над близкими мужчинами. Они не могут адекватно оценить живущих рядом с ними
мужчин. И уже тем более никогда не верят в их оправдания. К тому же они сразу
чувствуют ложь. Поэтому в слова посторонних они верят безусловно. И она
поверила мне, когда я сказал, что все фотографии — это всего лишь фотомонтаж.
Теперь никто не сможет убедить ее в обратном. Она не поверит даже собственным
глазам. Кстати, вот она спускается вниз. Постарайтесь изобразить раскаяние,
тревогу и печаль, столь несвойственные вашему лицу. Договорились?
— Я начинаю думать, что вы не только эксперт, но еще и
консультант по вопросам брака и семьи, — прошипел Горбовский, выходя из
каминного зала навстречу своей супруге. Через мгновение Дронго услышал, как они
обнимаются. Он улыбнулся. Кажется, мир в семье восстановлен. До пяти часов утра
есть еще немного времени. Но он прекрасно знает, что все равно не заснет. У
него впереди еще один важный разговор. Дронго посмотрел на часы. «Подожду до
пяти утра, — решил он. — А потом посмотрим».
