— А вы вообще-то когда-нибудь занимаетесь делом? — огрызнулась Кейт и снова повернулась к машине, склонившись над двигателем.
— Я все время работаю, Кейт. Работаю, чтобы постоянно быть в форме, работаю, чтобы всегда иметь то, что хочу. — Он тоже склонился над машиной, и глаза Кейт над всеми этими гайками и проводами на долю секунды встретились с его глазами.
— Но вы, должно быть, уже имеете все, что можете пожелать, — не так ли?
— Нет, далеко не все. А, вот в чем здесь дело! Дайте мне гаечный ключ.
— Лучше скажите мне, в чем дело. Я смогу все сделать сама, — упрямо возразила Кейт.
Его большая рука накрыла ее обе руки, а другая решительным жестом отобрала у нее гаечный ключ. Кейт отстранилась, лицо вспыхнуло, и она уже готова была взорваться от этой явной демонстрации силы. Он тоже на некоторое мгновение замер, бросил на нее сердитый взгляд, а потом сел за руль, чтобы включить зажигание. Она почти мечтала о том, чтобы у него ничего не получилось, хотя именно сегодня машина была ей нужна позарез. Но ему, естественно, удалось завести двигатель.
Он с насмешливой улыбкой протянул ей гаечный ключ:
— А теперь, я полагаю, дорогая Кейт, что вы наградите меня благодарственным поцелуем.
Пытаясь осознать смысл сказанного, она продолжала неподвижно стоять на своем месте.
— Нет? Ну, я сам не настолько горд, чтобы отказаться от того, чего мне даже не предлагают. — И, прежде чем она успела что-либо сообразить, Роберт обнял ее и поцеловал, настойчиво и нежно, превратив этот поцелуй, пользуясь ее замешательством, в нечто большее, чем знак благодарности. И пока Кейт не пришла в себя, ее руки вместе с гаечным ключом медленно гладили его мускулистый торс. Потом она очнулась и постаралась высвободиться из его объятий, но когда эта борьба не увенчалась успехом, она огрела его гаечным ключом так, что он даже вскрикнул.
— Вы… Как вы смеете… — начала было Кейт и яростным жестом отбросила назад свои волосы.
— Вы сами виноваты, Кейт. Маленький знак благодарности с вашей стороны избавил бы вас от столь неприятной процедуры. Хотя… — он внимательно смотрел на ее раскрасневшиеся щеки, — мне показалось, что сначала вам это даже очень понравилось.
Она буквально кипела от ярости. Взглянув на него, она увидела у него на щеке большое темное пятно — целуя ее, он вымазался машинным маслом. Она немного успокоилась и сказала холодным тоном:
— Вам надо зайти в дом и вымыть лицо. Когда они поднимались по ступеням, он непринужденно заметил:
— Я вижу, бегонии не пережили заморозков, которые были на прошлой неделе, — и игриво улыбнулся в ответ на потемневший взгляд Кейт.
Луиза удивилась, когда они вдвоем появились в кухне.
— Извини, Луиза, но мы сегодня остались без газет. Машина не заводилась. Но мистер Бомон решил эту проблему.
— Да, я умудрился решить эту проблему, — улыбнулся он, — хотя не могу сказать, что мне всегда так везет.
Луиза поблагодарила его и внимательно посмотрела на пятна машинного масла, красовавшиеся на обоих лицах.
— Вы можете пройти в ванную первым. Сегодня вы — герой дня, — язвительно проговорила Кейт и с удовольствием отметила про себя, что он был немного раздосадован.
— Как это любезно с вашей стороны, Кейт.
Когда Кейт, освежившись, вышла из ванной и вернулась в кухню, она увидела, что Роберт наслаждается не только своей обычной чашкой кофе, но и вообще завтракает вместе с ними.
— Что это — мед? — спросил он Луизу, когда она поставила на стол глиняный горшочек.
— Не просто мед — это дикий мед! Один из клиентов Макса с фермы угостил его. А Макс всегда привозит нам что-нибудь попробовать.
Он попробовал и кивнул в знак одобрения.
— Я сто лет не пробовал дикий мед, — произнес он и посмотрел на Кейт. — Впрочем, я недавно наткнулся на такой мед в одном месте, но он оказался довольно кислым.
Кейт нахмурилась, Роберт напоминал ей о горе Кут-тха и той первой глупой встрече.
— Но ведь мед никогда не бывает кислым, — продолжала Луиза, насторожившись при виде явной напряженности, возникшей между Робертом и Кейт.
— Иногда бывает… Но я абсолютно уверен, что скисание можно предотвратить, если вовремя остановить сам процесс скисания.
Пожалуй, впервые в жизни Кейт не нашла что ответить. Что, в конце концов, означают все эти двусмысленности? Уж не вообразил ли он себе, что сможет бесконечно унижать ее, а она будет безропотно сносить все его критические замечания, как и положено делать всякой ничего не понимающей и ни в чем не сведущей женщине?
— Но этот мед просто великолепен, — произнес Роберт, поворачиваясь к Луизе с очаровательной улыбкой. — Мне так необходимо было чем-нибудь перебить вкус машинного масла — просто не представляю себе, каким образом оно могло попасть мне в рот!
Луиза бросила на него непонимающий взгляд, а он с самым безмятежным видом протянул ей свою чашку, прося подлить еще немного кофе.
— Кейт, вы свободны завтра? — спросил он, и голова Кейт нерешительно повернулась в его сторону.
— А в чем дело?
— Ваше пари — то, первое. Помните? Прошло уже шесть недель, а картина так и осталась непроданной. Пора расплачиваться, Кейт.
Она вспомнила слова, которые он говорил ей в тот вечер, когда она дала ему повод поцеловать себя. Предательский румянец залил ее щеки.
Роберт смотрел на нее и ждал, и она отчетливо понимала, что он намеренно использовал те же самые слова, которые произносил в тот раз: он желал пробудить в ее памяти воспоминания о том вечере, которые сама она предпочла бы забыть. Как, впрочем, забыть и еще несколько других эпизодов, имевших место уже после того вечера.
— Завтра, — еще раз с нажимом повторил он. — Днем я приглашаю вас поработать в моей галерее, а вечером мы вместе пообедаем.
— К сожалению, вряд ли это возможно, мистер Бомон. — Дело в том, что у меня на завтра запланированы кое-какие важные дела и…
— Вы же говорили, что никогда не откажетесь от пари, Кейт.
Луиза сердито вздохнула:
— Послушайте, но ведь это какое-то ребячество. Роберт, ну как вы можете настаивать на выполнении какого-то идиотского пари? Вы уже встречались с Филиппом и, надеюсь, поняли, почему Кейт решила принять его картину.
— Именно об этом я и говорил Кейт. Я предложил ей забыть о том пари, но она так настаивала на том, чтобы оно осталось в силе!
Бросив на Кейт испепеляющий взгляд, Луиза поднялась из-за стола:
— Я пошла, а вы оба разбирайтесь здесь сами, — сказала она и ушла в свою студию.
Винсент совершил головокружительный прыжок в сторону шторы, пытаясь поймать пролетевшую муху. В кухне воцарилось мертвое молчание, которое нарушал лишь слабый звук когтей Винсента, прыгавшего по кухне. Кейт встала и начала собирать пустые чашки и тарелки.
