Райли как раз подчищал остатки на своей тарелке, и его рука остановилась на полпути.
— Она этого не говорила.
— Может, и не этими словами, но… — усмехнулась Александра.
Райли схватил блюдо и выложил остатки спагетти себе на тарелку. Намазал маслом горбушку хлеба и откусил порядочный кусок. Потом посмотрел на Александру тем высокомерным взглядом, который, вероятно, всегда служил ему средством устрашения. Этот взгляд на всех производил впечатление. На всех, кроме его матери. Как будто почувствовав, что и в данном случае взгляд не подействует, он вздохнул.
— Каролина — дочь старого друга нашей семьи и в последнее время она, кажется…
— Влюбилась в вас? Бедный Райли! Женщины повсюду вас преследуют.
— Ей всего восемнадцать. Вообще-то она неплохая, но она поздний ребенок и страшно избалована. Она очень энергична и не по годам сексуальна. Я стараюсь выпутаться, но так, чтобы ее не обидеть.
— Значит, вы поцеловали меня, чтобы отбить у Каролины охоту бегать за вами?
— Более или менее. Кажется, это сработало. Сегодня она ни разу мне не позвонила. А вы почему ответили на мой поцелуй? — спросил он, не отрывая взгляда от губ Александры.
— Если вы так стремитесь отделаться от Каролины, зачем было одалживать ей свою машину? — вместо ответа в свою очередь спросила Александра.
— Это ее отец одолжил мою машину. Мы договорились, что он за мной заедет, а он поручил это сделать Каролине. Дело в том, что ее родители… они… э…
— Они ничего не имели бы против, если бы их энергичная крошка вышла замуж за богатого адвоката из достойного семейства. Может, стоит над этим задуматься? — рассмеялась Александра. — Она молода и без ума от вас. А готовить она умеет? Судя по тому, с каким аппетитом вы поглощали спагетти, я не удивлюсь, если узнаю, что вы сегодня вообще ничего не ели.
— У Каролины просто сейчас такой возраст, вот и всё. А я уже был однажды женат на девушке, очень похожей на Каролину. Это длилось два года. Мы с Дэвиной давно разведены.
— Ваша мать упомянула о ней сегодня утром.
— Моя мать лелеет надежду, что мы снова сойдемся. Дэвина ушла от меня, чтобы выйти замуж за другого. Сейчас она снова в разводе, но на сей раз у нее двое детей. — Пауза. — Двое мальчиков, которые выглядят не очень счастливыми. — Райли задумался, машинально вытирая рот салфеткой. — При иных обстоятельствах они могли бы быть моими.
Что это были за обстоятельства? Дэвина хотела иметь детей? Не это ли послужило причиной развода? А теперь она снова свободна, у нее есть дети, и бывшая свекровь поддерживает ее в желании снова выйти замуж за Райли. Судя по его задумчивому виду, он не исключает такой возможности. Может быть, он так и не разлюбил свою бывшую жену, которая ушла от него, чтобы получить то, что хотела?
Александра неожиданно почувствовала ненависть к этой неизвестной ей Дэвине за то, как та подло обошлась с Райли, а теперь задумала пойти по второму кругу.
Наступило молчание. Лягушка в соседском пруду продолжала квакать. Райли последним куском хлеба вытер тарелку.
— В моем доме все вверх дном, — сказал Райли, отвечая на вопрос Александры, — потому что ко мне залезли воры. Они испачкали краской стены, полы и двери, молотком расколотили все, что могли, перебили все в кухне, вдребезги разбили холодильник. Всю неделю я питаюсь готовыми блюдами, которые отпускаются на дом, и разогреваю их в микроволновке.
— Боже, Райли, но это же ужасно!
— Не знаю. Иногда эта еда не так уж и плоха.
— Я не о том, — засмеялась она. — Что, если бы вы были дома, когда это произошло, — вы могли бы пострадать. А те люди, которые кричали и угрожали вам, имеют к этому отношение?
— Не думаю, что именно эти. Возможно, это были другие, но они тоже, видимо, имеют на меня зуб. Думаю, что это был акт непреднамеренного вандализма. Я живу в старом доме, в котором нет охранного устройства.
Александра встала, чтобы убрать со стола. Райли пошел за нею на кухню, а потом вернулся с тарелочками для десерта. Александра поставила на стол блюдо фруктового салата.
Она вспомнила, как он накануне оглядывался вокруг, выходя из джаз-клуба.
— Наверно поэтому ваша мать отнеслась ко мне с таким подозрением, когда я попыталась войти в ваш кабинет.
— К несчастью, все случилось именно в то время, когда мама работала у меня в офисе. Я не смог скрыть от нее то, что произошло, а теперь я шагу ступить не могу без того, чтобы она не позвонила. Проверяет, все ли у меня в порядке. Я понимаю, что она беспокоится, но меня это тяготит. Вот почему я скрываю от нее и от Каролины, что бываю в клубе. Это своего рода убежище… — Он склонился над блюдом, и щелкнув пальцами, воскликнул:
— Это манго. Конечно же, манго!
Такая реакция на ее десерт показалась Александре несколько странной, но их дальнейший разговор касался только семейных проблем.
Отец Райли был адвокатом, так же, как и дед. Он погиб в авиационной катастрофе. Сестра Райли жила с мужем-дипломатом и двумя детьми в Зимбабве. Александра рассказала о своем отце-скульпторе и показала статуэтки, которые он оставил ей по завещанию.
Они поговорили об искусстве, праве и книгах. Все было так, словно они познакомились в нормальной обстановке и сейчас сидят вместе не потому, что их вынудили к этому обстоятельства, а потому, что хотят этого. Как будто находят общество друг друга приятным.
Бренна проснулась и заплакала, напоминая им о том, что они вместе только из-за нее. Атмосфера миролюбивого благодушия была нарушена.
— Надеюсь, — сказала Александра, — что она не будет плакать всю ночь, как вчера.
— А вы будьте с ней построже, — посоветовал Райли.
Но они оба пошли в спальню и по очереди носили девочку на руках, укачивая.
Бренна была безутешна. Александра положила ее в кроватку и, сев рядом и протянув руку сквозь перекладины, стала гладить девочку по головке и напевать. Ребенок не умолкал до тех пор, пока к Александре не присоединился Райли.
Через двадцать минут, в результате объединенных усилий, Бренна заснула. Через двадцать пять минут они на цыпочках вышли из комнаты.
В коридоре они остановились, в изнеможении прислонившись к книжным полкам и ожидая, не заплачет ли девочка снова. Все было тихо. Лишь скрипнула балка в потолке да лягушка продолжала квакать в своем пруду. Они глянули друг на друга. Райли поднял руку ладонью к Александре, и она ударила по ней своей. Этот жест, означавший пусть маленькую, но победу, рассмешил обоих. Предполагалось, что жест будет мимолетным, но Александра почему-то не отняла руку.
— Эта лягушка квакает так с самого ноября. Она живет в пруду через дорогу.
— Зачем она это делает?
Его пальцы проскользнули между пальцами Александры.
— Думаю, так она дает о себе знать самцу.
