Гилдер взглянул на страницы, но не взял их, словно не имел времени рассматривать столь абсурдные обвинения.
— В «Маршалл и Гилдер» не ведут и никогда не вели тайную бухгалтерию.
— Неужели? — не выдержал Найт. — Даже в отношении валютных транзакций со счетов наиболее состоятельных клиентов?
Руководитель хеджевого фонда ничего не ответил, но Найт мог поклясться, что нездоровый, пятнами, румянец чуть побледнел на его щеках.
Поуп продолжала:
— Согласно этим документам, вы и сэр Маршалл прикарманивали долю цента с каждого британского фунта, доллара и любой валюты, проходившей через ваш отдел торговых операций. Это может показаться мелочью, но когда речь идет о миллионах фунтов в год, доли цента складываются в кругленькую сумму.
Бывший партнер Маршалла поставил скотч на стойку, стараясь казаться спокойным, но Найт заметил, что лежащая на колене рука Гилдера дрожит крупной дрожью.
— Все это заявляет убийца моего лучшего друга?
— Нет, — ответил Найт. — Он пишет, что деньги переводились на офшорные счета и в конце концов перечислялись членам комитета, выбиравшим в 2007 году место проведения следующей Олимпиады. Кронос утверждает, что ваш партнер подкупил организаторов тендера и обманом добился проведения Игр в Лондоне.
Серьезность обвинения, казалось, смутила Гилдера. Он смешался и стал вдруг осторожным, словно спохватившись, что слишком пьян для такого разговора.
— Нет, — сказал он, — это не так… Джо, пожалуйста, пусть они уйдут.
Масколо, еле сдерживаясь, раздельно произнес:
— Оставьте его до завтра. Позвоните Джеку, он вам то же самое скажет.
Не успел Найт ответить, как раздался тонкий короткий звон и звук брызнувших осколков, словно разлетелся тонкий хрустальный бокал. Пуля, выпущенная через окно, вдребезги разнесла огромное зеркало над баром, чудом не задев Гилдера.
Найт и Масколо мгновенно поняли, что произошло.
— Пригнитесь! — закричали они, выхватывая пистолеты и оглядывая окна в поисках стрелявшего.
Но они опоздали. Второй выстрел был сделан через другое стекло. Пуля вошла Гилдеру в солнечное сплетение с глухим звуком, будто взбивали подушку.
Ярко-алая кровь расцвела на белоснежной крахмальной рубашке, и руководитель хеджевого фонда рухнул ничком на бледный мрамор пола, задев ведерко с шампанским.
ГЛАВА 25
Странная тишина повисла в легендарном «Лобби-баре». Стрелок, проворная тень в черных мотоциклетных крагах и шлеме со щитком, метнулся вниз с наружного подоконника.
— Вызовите «скорую»! — закричала Поуп. — Его ранили!
Бар взорвался криками. Джо Масколо перепрыгнул через своего распростертого клиента и ринулся вперед, не обращая внимания на крики посетителей, нырявших под скатерти.
Найт на шаг отстал от своего нью-йоркского собрата, который, перемахнув стеклянный коктейльный столик, прыгнул на спинку серого плюшевого дивана у стены. Поместившись рядом с Масколо, Найт с удивлением увидел, что американец вооружен.
Законы о ношении оружия в Великобритании очень суровы. Найту пришлось два года попрыгать через обручи, прежде чем он получил разрешение на пистолет.
Не успел он толком подумать об этом, как Масколо выстрелил в окно. Звук выстрела показался пушечным грохотом в мраморно-хрустальном зале. В баре началась паника. Стрелок уже добежал до середины тупиковой Хардин-стрит. Лица не было видно, но движения выдавали женщину. Когда Масколо выстрелил, она извернулась и выстрелила в падении. Профессионал высшего класса.
Выстрел опередил Масколо и Найта. Пуля пробила ньюйоркцу горло. Мертвый Масколо тяжело рухнул с диванной спинки на кофейный столик, разлетевшийся вдребезги.
Теперь стрелявшая целилась в Найта. Молниеносно присев, он выставил пистолет над подоконником и выстрелил. Выждав секунду, он осторожно приподнялся, и тут же две пули разнесли стекло в раме чуть выше его головы.
На Найта посыпался стеклянный дождь. Вспомнив своих детей, Найт замешкался с ответным выстрелом — и услышал визг шин.
Он вскочил. Черный мотоцикл — задняя покрышка дымилась, оставляя резиновый след, — стремительно уносил убийцу прочь. В конце улицы она свернула на Кроуфорд-стрит и скрылась прежде, чем Найт успел выстрелить.
Выругавшись, он обернулся и на миг застыл при виде мертвого Масколо, но тут же в уши ворвался крик Поуп:
— Гилдер жив, Найт! Где «скорая»?
Найт соскочил с дивана и пробился сквозь кричащую толпу к скорчившемуся Ричарду Гилдеру. Поуп стояла возле него на коленях в луже шампанского, крови, льда и стеклянных осколков.
Финансист хватал воздух ртом и прижимал руку к подреберью. Пятно крови на рубашке стало темнее и больше.
Секунду Найту казалось — дежа-вю, пятно крови, расплывающееся по простыне, но он отогнал видение и присел рядом с Поуп.
— Сказали, «скорая» уже едет. — В голосе журналистки звучало отчаяние. — Я не знаю, что делать! Здесь никто не знает…
Найт сорвал свой пиджак, оттолкнул руки Гилдера и прижал свернутый пиджак к его груди. Партнер Маршалла смотрел на Найта, словно тот был последним человеком, кого он видит в жизни, и пытался что-то сказать.
— Потерпите, мистер Гилдер, — остановил его Найт. — Помощь сейчас будет.
— Нет, — тихо промолвил Гилдер. — Слушайте…
Найт нагнулся к самому лицу финансиста и выслушал тайну, пересказанную хриплым шепотом до того, как в бар вбежали врачи. Когда Гилдер договорил, у него будто иссякли силы.
Кровь потекла у него изо рта, глаза остановились, и он весь стал вялым, как рука спящей женщины, соскользнувшая с края кровати.
ГЛАВА 26
Найт стоял на улице. Хорошо одетые люди обходили его, спеша в рестораны и театры, а он все смотрел на удалявшуюся «скорую» с включенной сиреной, увозящую Гилдера и Масколо в ближайшую больницу.
Почти три года назад Найт так же стоял на тротуаре поздней ночью, глядя, как уносится прочь другая «скорая», и сирена постепенно затихает вдали, крича на весь мир о несчастье, с которым он до сих пор не смирился.
— Найт! — окликнула его Поуп, подойдя сзади.
Он моргнул, заметил резко тормозящие даблдекеры, сигналящие такси и множество людей, спешащих домой, и почувствовал себя одиноким среди толпы, почти так же, как той давней ночью.
«А Лондон живет себе, будто ничего не случилось», — подумал Найт без тени осуждения. Лондон всегда будет жить по заведенному порядку, который не пошатнут трагедии и смерти, кто бы ни стал их жертвой: коррумпированный руководитель хеджевого фонда, телохранитель или молодая женщина.
Кто-то щелкнул пальцами прямо у него перед носом. Он вздрогнул. Поуп раздраженно смотрела на него.
