У Джилл был крайне опечаленный вид, когда она направилась к себе.
Мне было очень ее жаль… но я вздохнула с облегчением. Я нервничала из-за встреч Джилл с Микой. Я беспокоилась, не столкнемся ли мы с драматической и романтической ситуацией, когда Джилл заявит, что не станет отказываться от Мики, потому что слишком сильно любит его. Мне следовало больше доверять девушке. Она не настолько незрела, как я иногда считала. Джилл осознавала истинное положение вещей и намеревалась самостоятельно разрешить проблему.
Кроме того, я не могла выбросить из головы ее слова об Адриане. Когда я следующим вечером заехала за ним перед нашим первым занятием по самообороне, то опять вспомнила разговор с Джилл. Адриан пребывал в веселом настроении — не заметно ни депрессии, ни сумасшествия. Я заметила, что он очень хорошо одет — наряд, пожалуй, отлично бы подошел для встречи с отцом. Адриан также обратил внимание на мою одежду.
— Ух, ты! Я никогда еще не видел тебя в таком… неформальном одеянии.
На мне были оливково-зеленые брюки для занятий йогой и фирменная амбервудская футболка.
— На сайте сказано: «Явиться в удобной спортивной одежде», — как я тебе и писала. — Я многозначительно взглянула на его шелковую рубашку.
— Все очень удобно, — заверил меня Адриан. — Кроме того, спортивных вещей у меня нет.
Когда я выруливала «Латте» на подъездную дорожку, то мельком взглянула на левую руку Адриана. Мне покачалось, что она в крови. Потом я поняла, все дело в красной краске.
— Ты рисовал! — с восторгом воскликнула я. — Я думала, ты бросил!
— Сейдж, это невозможно, если учишься в художественном колледже.
— Я считала, ты и колледж бросил.
Адриан искоса взглянул на меня:
— Хотел. Но однажды я убеждал одну девушку, что если она даст мне шанс и поможет поступить в колледж, то я его закончу. Буду впредь знать, что обещать.
Я молча улыбнулась.
Мы приехали на занятия пораньше, чтобы осталось время на регистрацию. Днем я позвонила в школу самообороны Вольфе, и какой-то взволнованный мужчина сказал мне, что раз уж мы записались в последний момент, то можем просто привезти деньги с собой. Школа располагалась за пределами центра, в районе, не пытающемся зеленеть и бороться с жарким климатом. Пустыня властвовала здесь, придавая зданию мрачный, заброшенный вид. Если бы не надпись «Вольфе» на почтовом ящике, я решила бы, что мы заблудились. Мы въехали на посыпанную гравием дорожку — моя машина оказалась единственной — и огляделись по сторонам.
— Место подойдет для съемок триллера, — заметил Адриан. Когда беспечные герои попадут к серийным убийцам.
— По крайней мере, сейчас светло, — сказала я. После происшествия в переулке темнота начала у меня ассоциироваться с опасностью. — Все не настолько плохо.
Адриан открыл дверцу автомобиля:
— Давай выясним.
Мы позвонили в дверь и услышали в ответ лай и рычание. Я неуверенно отступила назад.
— Терпеть не могу плохо обученных собак, — пробормотала я. — Они должны вести себя как следует.
— Как и все, кто тебя окружает? — поинтересовался Адриан.
Дверь отворилась, и нас встретил мужчина лет пятидесяти с лишним со светлой бородой с проседью. На нем были шорты-бермуды и футболка с надписью «Лэнад Скинард»
[3]
. Еще у него имелась повязка на глазу.
— Невероятно! — донеслось до меня бормотание Адриана. — О таком я и не мечтал!
Меня увиденное застало врасплох. Повязка напомнила мне про стеклянный глаз Кита, что в свою очередь привело к мыслям о моем участии в появлении этого стеклянного глаза. Не самые приятные события! А теперь — передо мной очередной одноглазый тип! Мужчина отпихнул свору собак — похоже, все они представляли из себя помесь чихуа-хуа и неизвестной мне породы — и шагнул за порог. Это удаюсь ему, но с большим трудом — пришлось извернуться, чтобы «питомцы» не выскочили следом.
— Да? — спросил он.
Мы приехали на занятия. По самообороне, — уточнила я на всякий случай. А то мало ли, вдруг он ведет занятия по разведению собак или серфингу. — Я Сидни, а это Адриан. Я звонила сегодня утром.
— Ах, да. — Он поскреб бороду. — Вы привезли деньги? Принимаю только наличные.
Я вручила ему сто пятьдесят долларов. По привычке я чуть было не хотела попросить квитанцию, но вовремя опомнилась. Мужчина сунул купюры в карман шортов.
— О’кей, — сказал он. — Вы приняты. Подождите в гараже, пока не соберутся остальные. Боковая дверь открыта.
Он указал на здание индустриального типа, размером вдвое больше его дома, построенное в дальнем конце участка. И, даже не задержавшись посмотреть, выполнили ли мы его указание, скользнул обратно к рычащим собакам.
Внутренняя обстановка гаража, к моему облегчению, обнадеживала. На полу лежали чистые маты, на стенах висели зеркала. Здесь был и телевизор с кассетным видеомагнитофоном, а рядом лежало несколько запыленных кассет с записями по самообороне. Другие детали вроде висящих на стене нунчаков смущали чуть больше.
— Не трогай! — предупредила я, когда именно к ним Адриан и направился. — Вещи явно хозяйские.
Адриан воздержался от близкого знакомства с нунчаками.
— Как считаешь, нас научат ими пользоваться?
— В описание занятий использование оружия не входило. У нас — курс базовых навыков самообороны и рукопашного боя.
— Тогда зачем здесь все пылится? — Адриан прошел к стеклянному ящику, наполненному несколькими разновидностями латунных кастетов. — Такими штуками Кастиль занимается целыми днями. Он мог бы нас тренировать.
— Я хотела кого-нибудь более доступного, — объяснила я.
Наподобие этого Капитана Мак-Шорты? Где ты его вообще откопала?
— В Интернете. — Стремление защитить результаты своих исследований заставило меня добавить: — У него — очень хорошие рекомендации.
— От кого? От Джона Сильвера?
Не выдержав, я рассмеялась.
В течение следующих тридцати минут подтянулись остальные участники. Одной оказалась женщина на вид лет семидесяти. Другая только что родила четвертого ребенка и решила, что ей необходимо «научиться защищать своих детей». Последние две женщины лет двадцати пяти пришли вместе. Их футболки украшали гневные феминистские лозунги. Адриан и я были самыми молодыми. Адриан являлся единственным мужчиной в группе, не считая инструктора, который велел называть его просто Вольфе.
Все начало внушать мне глубокие сомнения, особенно когда занятия начались. Мы уселись на полу, а Вольф прислонился к одному из зеркал и уставился на всех сверху вниз.
— Раз вы здесь, — начал он, то, вероятно, желаете научиться пользоваться этими штуковинами, — он указал на нунчаки.
