«Только маленькая фобия, – подумал Луис. – Конечно,
правильно!»
– Я не могу.., себя пересилить. Мысленно я знаю, ты – прав.
Смерть совершенно естественна.., хорошо. Но это знает мой разум.., где-то там
внутри…
– Конечно, – согласился он.
– В тот день я налетела на тебя, – продолжала Речел. – Я
знаю, Элли плакала от одной мысли.., о том, что может случиться.., и тут я
ничем не могла ей помочь. Извини, Луис.
– Да, можешь не извиняться, – сказал он, погладив волосы
жены. – Ну и черт с ним, раз после этого ты стала чувствовать себя лучше.
Речел улыбнулась.
– Теперь ты знаешь. Да, теперь я чувствую себя лучше. Я
чувствую себя так, словно меня вытошнило чем-то, что годами отравляло мою
жизнь.
– Может, и так.
Глаза Речел сузились, превратившись в щелки, и снова широко
открылись…медленно открылись.
– И не обвиняй во всем моего отца, Луис. Пожалуйста. Для
моих родителей это было ужасное время. Счета.., счета за лекарства для
Зельды.., невообразимые счета. Мой отец отчаялся добиться чего-то в пригороде
Чикаго… К тому же во время этой истории с Зельдой моя мать чуть не сошла с ума…
Ладно, все прошлое. Смерть Зельды стала словно сигналом для наступления хороших
времен. Тогда был спад экономики, обесценивались деньги, но папочка взял займ,
с тех пор удача не покидала его. Но именно из-за смерти Зельды родители так
тряслись надо мной…
– Чувство вины, – заметил Луис.
– Да, я тоже так думаю. Не обижайся на меня, если вдруг мне
станет нехорошо перед похоронами Нормы?
– Нет, милая, не обижусь, – он помолчал, а потом взял жену
за руку. – Могу я взять с собой Элли?
Ее рука сжала руку Луиса.
– Ах, Луис, я не знаю, – сказала Речел. – Елена такая
маленькая…
– Она уже год или того больше знает, откуда берутся дети, –
снова повторил Луис.
Некоторое время Речел молчала, глядя в потолок и кусая губы.
– Если ты думаешь, что так лучше, – наконец сказала она. –
Если ты думаешь, что это не.., не повредит ей.
– Иди сюда, Речел, – сказал он. В эту ночь они спали,
обнявшись, на половине Луиса, и когда Речел посреди ночи проснулась.., валлиум
перестал действовать… Луис успокоил ее, обняв и прошептав на ухо, что все в
порядке. Речел снова заснула.
Глава 33
«Мужчины.., и женщины.., похожи на цветы в долине, которые
сегодня цвели, а завтра их бросили в печь. Время людей определено… Давайте
помолимся…»
Элли, сверкая в синей матроске, одетой по особо
торжественному случаю, так резко опустила голову, что Луис, сидевший рядом с
ней на скамье в церкви, услышал, как хрустнули ее позвонки. Элли бывала в
нескольких церквах, но это были первые похороны, на которых она присутствовала;
похороны пугали ее непривычной тишиной.
По мнению Луиса, такое поведение было не характерным для ее
дочери. По большей части ослепленный своей любовью к Элли (так же, как он был
ослеплен любовью к Гаджу) Луис невозмутимо наблюдал за ней. Сегодня Луис
подумал, что видит едва ли не случай из учебника, иллюстрирующий завершение
первой стадии приближения ребенка к концу жизни. Элли же состояла почти из
чистого любопытства, впитывала в себя все для нее новое и ни минуты не сидела
на месте, но вела себя спокойно, даже когда Джад, выглядевший непривычно, но
элегантно в черном костюме и в ботинках со шнурками (Луис решил, что первый раз
видит Джада в чем-то, кроме как в кожаных туфлях типа мокасин или зеленых
резиновых сапогах), наклонился к ней, поцеловал и сказал:
– К тебе еще придет счастье, милая моя. И я уверен, Норма
тоже так считает.
Элли смотрела на старика, широко открыв глаза. Сейчас,
совершающий богослужение священник – Реверенд Лаухлин, прочел отходную молитву,
попросив Бога обратить к ним свой лик и подарить им мир.
– Тот, кто понесет гроб, подойдите, – попросил он. Луис
начал вставать, но Элли вцепилась в него, бешено дергая за руку. Она смотрела
испуганно.
– Папочка! – зашептала она. – Куда ты идешь?
– Я буду одним из тех, кто понесет гроб, дорогая, – сказал
Луис, на мгновение снова опустившись рядом с ней и обняв ее плечи. – Это
значит, что я должен помочь нести Норму. Четыре человека понесут гроб. Я, два
племянника и брат Нормы.
– Где я потом найду тебя?
Луис задумался. Все остальные, кто должен был нести гроб,
уже собрались рядом с Джадом. Большая часть приехавших на похороны гуськом
выходила из зала. Некоторые плакали.
– Ты должна вместе с остальными выйти и подождать меня
снаружи. Я сам подойду к тебе, – сказал он. – Договорились, Элли?
– Да, – ответила девочка. – Только не забудь обо мне.
– Конечно, не забуду.
Он снова поднялся, но она опять дернула его за руку.
– Папочка!
– Что, крошка?
– Не урони ее, – прошептала Элли.
* * *
Луис присоединился к остальным, и Джад представил его
племянникам, которые на самом деле были племянниками во втором или третьем
колене.., потомками брата отца Джада. Брату Нормы было за пятьдесят. Луис
попытался прикинуть, сколько ему на самом деле. Несмотря на то, что печаль
омрачала лик брата Нормы, выглядел он хорошо.
– Рад с вами познакомиться, – сказал Луис, чувствуя себя
немного неудобно – чужой в их семейном кругу. Все кивнули.
– С Элли все в порядке? – спросил Джад и кивнул в сторону
выхода. Девочка замешкалась в вестибюле церкви, поглядывая назад.
«Она хочет быть уверенной, что я не растаю в клубах дыма», –
подумал Луис, а потом улыбнулся. Тут ему вспомнились слова Речел: «Оз Веикий и
Ушшасный». И улыбка исчезла.
– Да, думаю, все будет нормально, – ответил Луис и махнул
девочке рукой. Она махнула в ответ и вышла из церкви, словно через двери
пронесся голубой вихрь. На мгновение Луис сжался, посмотрев ей вслед. Элли
показалась ему призраком. Ничто материальное не может двигаться с такой
скоростью.
– Ну, готовы? – спросил один из племянников. Луис кивнул,
вместе с младшим братом Нормы.
– Гроб легкий, – сказал Джад. Его слова прозвучали грубо.
Потом, отвернувшись, он медленно отошел в сторону, низко опустив голову.
Луис подошел к дальнему левому углу серого, под цвет стали
американского «вечного» гроба, который Джад выбрал для Нормы. Крепко взявшись
за ручки, он и трое остальных медленно понесли гроб наружу, на февральский холод.
Кто-то (церковный сторож – так решил Луис) насыпал черную дорожку угля поверх
блестящей дорожки снега. Снаружи катафалк-кадиллак уже покрылся белым снежным
налетом. Рядом с машиной стоял распорядитель похорон и его рослый сын. Они
наблюдали за выносом тела, готовые подхватить ручки гроба, если кто-нибудь
(брат Нормы, к примеру) поскользнется или ослабеет.
