Губы Курца плотно сомкнулись.
— Мы ведь в одной упряжке, так?
— Да.
— Отдаем честь одному флагу? Мочимся в один писсуар?
— Да.
— И какими мы собираемся выйти из всего этого, Перли?
— Чистыми?
— В точку! И какими еще?
На какую-то ужасную секунду он растерялся. Но тут до него
дошло.
— Улыбающимися, сэр.
— Назови меня сэром еще раз и получишь в морду.
— Извините, — прошептал Перлмуттер.
По дороге, вернее, почти по обочине, медленно полз школьный
автобус, опасливо сторонясь вертолетов. Большие черные буквы на желтом фоне
гласили: МИЛЛИНОКЕТ СКУЛ ДЕПТ.
Командирский автобус. Внутри Оуэн Андерхилл и его люди.
Команда класса А. При виде автобуса Перлмуттеру стало легче. Оба они в разное
время работали с Андерхиллом.
— Медики прибудут к вечеру, — сообщил Курц. — Все доктора,
какие только потребуются. Усек?
— Усек.
Направляясь к автобусу, остановившемуся перед единственной
бензоколонкой магазина, Курц глянул на часы. Почти одиннадцать. Боже, как летит
время, когда веселье в разгаре! Перлмуттер шагал рядом, но спаниелья упругость
походки куда-то исчезла.
— А пока, Арчи, осматривай их, обнюхивай, выслушивай
небылицы и регистрируй все случаи Рипли. Надеюсь, ты знаешь, что такое Рипли?
— Да.
— Прекрасно. Только не вздумай дотрагиваться.
— Господи, нет! — воскликнул Перлмуттер и тут же залился
краской.
Курц растянул губы в улыбке, не более естественной, чем
первая, акулья.
— Превосходно, Перлмуттер. Респираторы есть?
— Только что привезли. Двенадцать ящиков, и доставят е…
— Хорошо. Нам необходимы полароидные снимки Рипли.
Документация должна быть самой тщательной. Образец А, образец Б, и так далее, и
тому подобное. Дошло?
— Да.
— И надеюсь, ни один из наших гостей… не ускользнет?
— Ни в коем случае! — сказал Перли с видом человека,
возмущенного подобной мыслью.
Губы Курца снова раздвинулись на немыслимую ширину, как
нельзя более напоминая акулью пасть. Пустые глаза смотрели сквозь Перлмуттера,
пронизывали, по твердому его убеждению, землю до самого центра. Он невольно
задался вопросом, уйдет ли кто с Блю-базы, когда все будет кончено. Кроме
Курца, разумеется.
— Продолжайте, гражданин Перлмуттер. Приказываю продолжать
во имя правительства.
Арчи Перлмуттер посмотрел вслед Курцу, идущему к автобусу,
откуда вывалился Андерхилл, более всего напоминавший квадратный банковский
сейф. Перли в жизни не был так рад увидеть чью-то спину, как в этот момент.
2
— Привет, босс, — бросил Андерхилл, одетый, подобно
остальным, в простой зеленый комбинезон. Правда, он, как и Курц, тоже носил
оружие. В автобусе сидело человек двадцать, большинство из которых дожевывали
завтрак.
— Так что у нас тут, старина? — осведомился возвышавшийся
над Андерхиллом Курц. Правда, тот, в свою очередь, весил больше Курца фунтов на
семьдесят.
— «Королевский бургер». Представляете, проехали прямо
насквозь. Не думал, что автобус поместится, но Йодер клялся, что все получится,
и оказался прав. Хотите бургер? Правда, он немного остыл, но даже в этой дыре
должна быть микроволновка. — Андерхилл кивком указал на магазин.
— Воздержусь. Холестерин вреден для печени.
— Как ваш пах?
Шесть лет назад, играя в ракетбол, Курц получил серьезную
травму, что послужило, хоть и косвенно, причиной их единственной размолвки. По
мнению Андерхилла, пустяковой, но от такого типа, как Курц, можно всего
ожидать. За бесстрастной маской скрывался дьявольский ум, готовый выдавать идеи
со скоростью света, строить бесчисленные планы, создавать немыслимые программы,
управлять молниеносной сменой эмоций. Немало людей считали Курца сумасшедшим.
Оуэн Андерхилл не знал, так это или нет, но понимал, что с таким человеком
следует быть осторожным. Крайне осторожным.
— Как говорят ирландцы, мой пах — как огурчик.
Он театрально дернул себя за мошонку и удостоил Оуэна своей
фирменной крокодильей улыбки.
— Рад слышать.
— А вы? В порядке?
— Как огурчик, — кивнул Оуэн, и Курц засмеялся.
Теперь по дороге так же медленно и осторожно, как автобус,
катил новенький с иголочки «линкольн-навигатор», с тремя одетыми в оранжевое
охотниками, дюжими верзилами, потрясенно пялившимися на вертолеты и усердно
трудившихся солдат в зеленых комбинезонах. Но в основном их занимали пулеметы.
Хвала Господу, Вьетнам пришел в Северный Мэн. Скоро они присоединятся к
остальным в карантинном блоке.
Едва «навигатор» остановился за автобусом, рядом сразу
появилось с полдюжины солдат. Судя по виду, эти трое были адвокатами или
банкирами, со своими холестериновыми проблемами и толстыми пакетами акций,
адвокатами или банкирами, которым пришло в голову притвориться добрыми старыми
парнями, поиграть в охотников в стране, которую искренне считают старой доброй
мирной Америкой (от последнего убеждения их скоро избавят). Через несколько
минут они окажутся в коровнике (или загоне, если так уж жаждут свежего
воздуха), где никто не благоговеет перед картой «виза». Им позволят оставить
сотовые. Правда, в этой глуши они не работают, но пусть себе развлекаются,
тыкая в кнопку перенабора!
— Район окружен надежно? — спросил Курц.
— Думаю, да.
— По-прежнему быстро все схватываете?
Оуэн пожал плечами.
— Сколько всего народа в Блю-зоне, Оуэн?
— По нашим подсчетам, около восьмисот человек. В зонах
А-прим и Б-прим — не больше сотни.
Неплохо, при условии, что никто не проскользнул сквозь
кордоны. Правда, с точки зрения возможного загрязнения, несколько беглецов
значения не имеют, новости, по крайней мере в этом отношении, были довольно
обнадеживающими. А вот с точки зрения утечки информации это окажется
катастрофой. В наши дни скакать на призрачной лошади становится все труднее.
Слишком много людей с видеокамерами. Слишком много вертолетов с
телеустановками. Слишком много любопытных глаз.
— Заходите в магазин, — сказал Курц. — Меня обещали поселить
в отдельном трейлере, но его еще не подвезли.
