Книга Охота на Пиранью, страница 70. Автор книги Александр Бушков

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Охота на Пиранью»

Cтраница 70

Над головой просвистели крылья – стайка каких-то птиц торопилась спасаться. «Медведя жалко, – подумал Мазур. – Ничего, авось уйдет... Там вроде озерцо виднелось, может, пересидит...»

Разгорелось на славу, в лицо пахнуло сухим жаром, и он отступил навстречу ветру, летевшему с юга, неспешно раздувавшему огонь, тяжело откатывавшему пожар к северу. Пламя уже стояло сплошной стеной, юрко прокатывалось по сухому кустарнику, трещало, выло, брызгало горящими каплями сосновой смолы, лизало стволы, пыталось пробиться к кронам. Давно пора было сматываться, но Мазур стоял и завороженно смотрел на огонь, поддавшись загадочному инстинкту.

Опомнился – огонь уже появился и справа, и слева – кинулся бежать назад, к откосу, где ждали женщины.

* * *

...Они давно уже шли по равнине – но Мазур, стоило на ходу оглянуться, каждый раз видел на севере, над темно-синей кромкой иззубренного горизонта, полосы черного дыма. Они все уменьшались, пока не пропали окончательно. Пожар раскочегарился, ушел с ветром. Заимка, вероятнее всего, не пострадает, очень уж далеко, но та цистерна с горючкой уже должна взорваться, прибавляя огоньку пищи и размаха. Меж нею и местом, где Мазур распалил костры, – сплошная тайга...

Ночлег выдался царский. Ввечеру они наткнулись на курьез природы, рукотворный замок. В глубокой ложбине выходили на поверхность мощные пласты молочно-белого кварца, там и сям пестревшие проемами – за сотни лет подземные воды выточили сущий лабиринт пещер, запутанных ходов, лазов, где пролезешь только на четвереньках, и тоннелей, где можно выпрямиться во весь рост и все равно не задеть макушкой потолка.

До захода солнца оставалось еще часа два, но Мазур, не колеблясь, объявил привал. Амазонки вконец выдохлись, нужно дать им отдых, а этот лабиринт был не только крышей над головой, но и надежной крепостью – Мазур, наскоро обойдя ближайшие переходы с пучком горящих веток, убедился, что они тянутся на десятки метров в глубину и вниз, а выходов на поверхность столько, что перекрыть их все не под силу и взводу. Вряд ли у кого бы то ни было имелась точная карта лабиринта, и ни один разумный человек туда не сунется. Предположим, можно залить внутрь с полтонны бензина и поджечь, но сначала беглецов нужно выследить. Под толстым слоем кварца присутствия человека не откроет ни один детектор, земля возле входа в пещеры каменистая, да и не земля это вовсе – голый кварц, на котором кое-где желтеет принесенный ветром песок. Взвесив все «за» и «против», Мазур устроил женщин в отдаленной пещере и до темноты таскал туда сушняк и лапник.

Получилась классическая картинка из жизни первобытных людей – в полукруглой пещерке жарко пылал костер, на котором Мазур решил приготовить всего барсука зараз (жареное мясо все же чуточку дольше сохранится, чем сырое). Пещерка была большая, и потому углы тонули во мраке, а женщины в колышущихся отсветах чистого, бездымного пламени, казались прежними красавицами, чья прелесть ничуть не пострадала от долгих странствий по дикой тайге, где единственным аксессуаром дамского обихода был вырезанный Мазуром гребешок, с первого взгляда напоминавший старинное орудие пытки. Чтобы чем-то занять руки, а заодно и голову, он принялся вырезать из кедрового сука другой, стараясь сделать его чуточку поизящнее. Не дожидаясь, Ольга расплела косу и принялась расчесывать волосы старым, временами морщась. В пещере стало тепло, даже жарко, и она непринужденно расстегнула куртку до пояса. Сам Мазур давно уже сидел голым по пояс и пытался прикинуть, сможет ли побриться ножом, тем, что с роговой рукояткой. А заодно – где бы ему уединиться с Ольгой. Несмотря на многодневный марш-бросок, выматывавший тело и душу, он, стоило задержать взгляд на молодой жене, всегда слышал над ухом шепот беса. Особенно сейчас, когда в пламени костра Ольга казалась чуточку незнакомой и оттого еще более влекущей.

На алых головешках трещало капавшее туда барсучье сало. Поплыли аппетитные запахи. Поблизости, где-то внизу, журчал невидимый ручеек.

– Что вы на меня так уставились, гардемарин? – спросила Ольга наивным тоном. – Взгляд у вас больно уж звероватый... Вика, меня, чует мое сердце, соблазнить хотят. Вступишься, если угроза для добродетели возникнет?

Никакой реакции. Вика лежала спиной к костру, в тени, подложив под щеку сложенные ладони – вот уже добрых полчаса, почти не шевелясь, только иногда вздрагивая всем телом. Больше всего Мазур боялся, что она сломается. Тут все как на ладони, муженек, хоть и дешевка, был для нее единственным б л и з к и м существом, надежно связывавшим с большим миром и всем, что там осталось. Они с Ольгой, как ни крути – не более чем случайные попутчики, чужаки. У них – с в о я связь, свой мирок, замкнутым он и остается, как ни притворяйся, будто сей микрокосм открыт для бедолажной спутницы...

– Вот, – гордо сказал Мазур, вручая Ольге вполне приличный на вид гребешок, – точная копия изделия неизвестного мастера, творившего в каменном веке неподалеку от будущего Рима...

– Похоже, – фыркнула она. Подсела к Вике, все-таки растормошила чуточку, заставила сесть и стала причесывать, как маленькую. Украдкой посмотрела на Мазура с немым вопросом во взгляде. Он растерянно пожал плечами, решительно не представляя, что тут можно сделать. Поправил вертела с барсучатиной – заранее натаскал больших камней, обложил ими костер, и получился вполне приличный очаг.

– Ладно, – сказал он, вставая. – Вы тут пошепчитесь о девичьих секретах, а я дозором пройду...

Повесил на плечо автомат, взял горящую ветку и, пригибаясь, двинулся по туннелю. Оказавшись у поворота, за которым был выход, тщательно ветку затоптал, прислушался и выскользнул наружу, под звездное небо.

Воздух в ложбинке был совершенно неподвижным, ни малейшего дуновения. Высоко над верхушками сосен висела луна, похожая на освещенный изнутри стеклянный шар. Ночная жизнь, как обычно, себя почти что и не проявляла звуками: пару раз в глубине тайги жутко ухнула сова, кто-то пискнул неподалеку, шустро взбегая по стволу. Мазур пошел по ложбинке. На откосе, на уровне его взгляда, на миг сверкнули два серебристо-зеленых глаза, но он равнодушно прошагал мимо: судя по размеру глаз и расстоянию меж ними, на него таращилась какая-то таежная мелочь вроде лисы.

Поднялся по косогору, повернулся лицом к северу. Потом передвинулся левее, чтобы округлая сопка не закрывала горизонта. Ага. Далеко на севере на горизонте чуть заметно подрагивала бледно-золотистая полоса – пожар зажил собственной жизнью, ширясь и распространяясь. Все было в порядке, скоро там начнется ад кромешный...

Второй раз в жизни он устраивал пожар, чтобы спастись. Так что беспокоиться рано, чертов колдун напророчил насчет т р е т ь е г о...

Первый пожар был двенадцать лет назад, в месте, которое Мазур даже сам с собой привык называть просто Порт. Потому что секретность была небывалая, превосходившая все прежнее – и, как ему потом мимоходом шепнули по великому секрету, даже обаятельный англосакс Драммонд, инкогнито стоявший за теми, кто пытался группу Мазура отловить, твердый профессионал, чье генеалогическое древо где-то в прошлом соприкоснулось боковой веточкой с потомками Генриха Плантагенета, даже он так и не просек, с кем конкретно имеет дело.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация