Пролог
Колорадо, лето 1850 года
Маленькая девочка растерянно бродила между распростертыми на земле телами матери и отца. Она никак не могла понять, почему они не шевелятся и не отвечают на ее призывы. Родители малютки лежали на земле рядом с перевернутым фургоном, и девочка, наконец, тоже уселась между ними, плача и посасывая грязный палец. Ей страшно хотелось есть и пить, и у нее болела голова. Малютка не понимала, в чем дело и где ее брат и сестра. На ее серебристо-серые глаза набегали слезы и текли ручьями по пухлым щекам. В свои три года она не могла представить себе, что такое смерть. Когда индейцы напали на их фургон, мать поспешила спрятать младшую дочь в большой сундук, и та не видела, с какой жестокостью были убиты ее родители.
На затылке вскочила огромная шишка, и девочка время от времени осторожно дотрагивалась до нее, испытывая острую боль. Она разбила голову, когда индейцы из племени кроу, напавшие на семью переселенцев, перевернули их фургон и сундук, в котором пряталась малютка, упал на землю. Девочка лишилась чувств. А когда она снова пришла в себя и выбралась из сундука, ее глазам предстала страшная картина смерти и разрушения, однако разум трехлетнего ребенка не мог постичь смысла увиденного.
Поняв, что она не в силах воскресить родителей, маленькая Сьерра Ларсон отправилась на поиски брата и сестры. Она была уверена, что Райдер и Эбби сумеют найти выход из создавшегося положения. Но к несчастью, ее брата и сестру увезли с собой охотники из племени шайеннов, внезапно появившиеся на месте событий. Шайенны не заметили малютку, находившуюся в сундуке, и она была оставлена одна посреди безлюдной местности на милость дикому зверью и природным стихиям.
Глава 1
Сан-Франциско, август 1868 года
Рамзи Хантер распахнул двери салуна «Леди Удача» и шагнул на улицу. Ступив на деревянный тротуар, построенный для того, чтобы уберечь ноги пешеходов от непролазной грязи, он на минуту остановился, порывшись в кармане в поисках спичек. Чиркнув одной из них по неровной выщербленной поверхности столба, на котором давно уже облезла краска, Хантер поднес ее к срезанному кончику толстой сигары, зажатой в зубах. Однако порыв пахнущего солью ветра с моря задул пламя, чуть не сорвав с головы Рэма дорогую шляпу. Натянув ее поглубже и опустив поля на глаза – такие же синие, как безоблачное небо, – Хантер извлек из кармана еще одну спичку, чиркнул ею и прикрыл огонек ладонью. Однако новый порыв ветра, дующий с моря, со стороны залива, снова погасил робкое пламя.
Пробормотав проклятие, Хантер швырнул спичку в грязь и сунул сигару в карман жилета. Рэм Хантер не любил терять время зря. Если бы он принадлежал к тому типу людей, которые занимаются делами, обреченными на неудачу, он остался бы в Техасе и смирился со своей судьбой. Однако он восемь лет скитался по свету, пытаясь свести старые счеты. Леди Удача благоприятствовала ему – чего он, собственно говоря, совершенно не ожидал, – и поэтому Хантер назвал свой салун в честь этой капризной дамочки.
Рэм взглянул на огромные лужи и поморщился. Последние дожди превратили весь город в сплошное болото. Если бы не собрание учредителей банка, расположенного на той стороне улицы, Рэм этим утром вообще бы не вышел ив дома. Будучи одним из самых богатых жителей города, он вкладывал деньги в различные учреждения и государственные проекты, все это приносило немалые доходы.
За последние десять лет Рэм очень переменился, и при мысли об этом он невольно усмехнулся. Из наивного мальчика Рэм превратился в человека, привыкшего не доверять никому, кроме самого себя. Теперь он был крупным собственником, инвестором, одним из учредителей городского банка, удачливым бизнесменом. У него было все, о чем он когда-то мечтал, включая салун с постоянной клиентурой, состоявшей из заядлых игроков, кутил и мужчин, любивших развлекаться в женской компании. Рэм обеспечивал своим клиентам все эти три удовольствия, причем его «Леди Удача» обслуживала завсегдатаев по высшему разряду. Рэм не любил дешевку. Он нанимал первоклассных проституток, а его виски было лучшим в городе. Хантер не признавал никаких суррогатов и уличных потаскух.
– Доброе утро, Рэм.
Рэм улыбнулся поздоровавшемуся с ним человеку. Это был один из завсегдатаев его салуна, владелец небольшого магазинчика, расположенного поблизости.
– Если бы не этот адский ветер, все было бы превосходно, Стен, – отозвался Рэм. – Кроме того, черт возьми, я должен перейти эту улицу, постаравшись не утонуть в грязище.
Стен Уолтон окинул взглядом длинные мускулистые ноги Рэма, затянутые в безупречно отглаженные узкие брюки, и, оценивающе посмотрев на дорогие сапоги владельца салуна, сочувственно кивнул:
– Мне самому предстоит сегодня перейти эту дорогу, чтобы попасть в банк. Возможно, когда-нибудь улицы Сан-Франциско будут, наконец вымощены.
– Если городские власти смогут проложить в городе рельсы, то они, думаю, смогут вымостить и улицы города, – проворчал Рэм.
– Да когда это еще будет! – воскликнул Уолтон. – Говорят, что прокладка рельсовой дороги начнется года через два. Вот будет шума на нею Калифорнию. Ну, я, пожалуй, пойду. Миссис Хили наверняка уже ждет у дверей магазина, когда он откроется. До вечера, Рэм. Может быть, счастье улыбнется мне сегодня за карточным столом.
Новый порыв ветра распахнул полы сюртука Рэма и продул его до костей. Рэм запахнул сюртук и тщательно застегнул его на все пуговицы. Элегантно сшитый сюртук красиво облегал его стройную фигуру. Рэм еще раз смерил недовольным взглядом море грязи, залившее всю улицу, и, не видя другого выхода, приготовился сойти с тротуара прямо в лужу.
А тем временем стоявшая на противоположном тротуаре Сьерра Олден с той же самой безнадежностью взирала на трясину, образовавшуюся на проезжей части. Сьерра приехала в город рано утром для того, чтобы сделать необходимые покупки, и теперь ей ничего не оставалось, как только перейти улицу и добраться до магазина Уолтона. Ей была невыносима мысль о том, что она должна испортить свое платье и ботинки, сшитые по последней моде. Сьерра привезла из Нью-Йорка, где она недавно окончила школу, прекрасный дорогой гардероб самого модного платья. Она прибыла домой на корабле всего лишь две недели назад после двухлетнего отсутствия, и это была ее первая поездка в город.
Рэм заметил Сьерру сразу же, как только та вышла из банка. Он замер на мгновение от восхищения при виде ее стройной фигуры. Девушка как будто сошла с вывески модного магазина – такая она была расфуфыренная и нарядная, а ее головку увенчивала смешная шляпка – Рэм в жизни такой не видывал. На губах Хантера заиграла улыбка, он наблюдал за тем, как девушка пыталась поймать подол платья и нижние юбки, раздуваемые ветром. Ей не сразу удалось это сделать, и восхищенному взгляду Рэма предстали ее точеные лодыжки и красивой формы икры.
Слегка приподняв юбки – так, чтобы это не нарушало правил приличия, – Сьерра отважно шагнула на проезжую часть улицы, тут же утонув по щиколотку в грязи. Недовольно сжав губы, она вытащила из трясины ногу, одетую в невысокий ботинок, и сделала еще один шаг. Правила приличия и скромность не позволяли ей поднять повыше юбки, и подол платья волочился по грязи, затрудняя движения девушки. И хотя она была рада тому, что вернулась домой к Холли и Лестеру Олден, Сьерра все же не могла в этот момент не вспомнить с сожалением магазины Нью-Йорка и чистые улицы, ведущие к ним.
