— Точно не знаю, — ответил Шутт, немного подумал и добавил:
— Пожалуй, мне следует найти робота, чтобы перепрограммировать его и занять его место. Кто-нибудь знает, где он поселился?
— На офицерской половине, я так думаю, — сказал Суши, осторожно заглянув за угол. — Вам бы туда ходить не надо.
Еще на майора не ровен час наткнетесь.
— Это ерунда, — махнул рукой Шутт. — Он решит, что я — робот. Хотя… он-то насчет робота ничего не знает, верно?
— Никто из нас ничего про робота не знал, пока вы нам не сказали, — признался Суши и еле слышно хихикнул. — Ох и посмеюсь же я над кое-кем, когда они узнают, что на самом деле беседовали вовсе не с вами. До того как мы ушли с базы, я слышал парочку занятных историй про…
— Тс-с! Что-то происходит, — шикнула Каменюка, исполнявшая в отряде роль разведчика.
— Что? — сразу стал серьезным и собранным Шутт. Но ответа от Каменюки он не дождался. Вместо ответа со стороны казарм донесся оглушительный вой сирены.
Легионеры переглянулись. За время командования Портача они успели привыкнуть к этому звуку — майор обожал устраивать учебные тревоги. Либо сейчас, в столь неподходящее время, была затеяна очередная учебная тревога, либо кто-то действительно решил, что на лагерь совершено нападение!
— Что же нам делать, капитан? — взволнованно спросил Суши.
Из казарм уже выскакивали вооруженные легионеры и разбегались по своим номерам боевого расчета.
Шутт нисколько не смутился.
— Вы все отлично знаете, что вам делать. Оружие при вас. Отправляйтесь на свои места согласно расчету и будьте наготове.
— Но мы… мы ведь только-только вернулись в лагерь, — пролепетала Каменюка. — Наверняка мы значимся повинными в самовольной отлучке.
— Никто вам слова не скажет, если вы окажетесь там, где должны быть, — заверил ее Шутт. — Ступайте, ступайте, только так вы избежите ненужного внимания.
— Капитан прав, — сказал Суши и поддел Каменюку локтем. — Если мы останемся здесь, это будет все равно что белой краской вымазаться. Пошли, давайте разбегаться по своим местам. Капитан, если мы вам понадобимся, вы знаете, где нас найти.
— Точно, — кивнул Шутт. — Ну, поспешим, пока никто не заметил, что мы выбежали не из казарм.
Легионеры без лишних слов рассыпались по лагерю. Каждый побежал к тому месту, которое было ему предписано согласно боевому расписанию. Но у лейтенанта Квела такого места не было. Проводив взглядом своих товарищей, он еще немного постоял, обернулся и спросил у Шутта:
— Это все поистине замечательно, но куда отправится капитан Клоун?
— Первым делом мне нужно известить о происходящем Бикера, чтобы он успел укрыться, — ответил Шутт. — Если лагерь поднят по тревоге, то очень может быть, что аэроджип засекли радаром и решили, что это враждебное транспортное средство. Не сомневаюсь, Бик способен уговорить кого угодно, но думаю, ему тяжеловато будет это сделать, если по нему начнут палить.
— Согласен, переговоры будут затруднительны, — кивнул Квел. — Чем я мог бы оказать вам помощь?
— Может быть, попробуете разыскать робота — моего двойника? — предложил Шутт. — Мне обязательно нужно перепрограммировать его, пока никто не догадался, что я здесь в двух экземплярах. А если вы сумеете отвлечь нового командира роты, это будет еще лучше.
— Можете на меня положиться, — торжественно заверил его Квел.
— Молодчина, — похвалил зенобианца Шутт и тронулся в сторону казарм. Он пока не решил, как поведет себя, но понимал, что все рано или поздно встанет на места — так бывало всегда. Поэтому пока он отправился в то единственное место, где никто почти наверняка не стал бы его беспокоить до тех пор, пока он не был бы готов.
* * *
Дженни Хиггинс спала неважно. Это для нее было нетипично. Она привыкла спать и в более неудобной обстановке во время служебных командировок. К тому же здесь, на Зенобии, ночью жара спадала, и засыпать было легко и приятно. По ночам здесь даже дул легкий прохладный ветерок. И хотя зверьки, обитавшие в здешней пустыне, издавали не такие мелодичные и приятные для слуха звуки, как флендеры и олоксы, жившие на родной планете Дженни, эти звуки вряд ли бы не дали ей заснуть. Раскладушка и спальный мешок у Дженни были самые лучшие, какие только можно было купить за деньги.
Нет, она слишком хорошо знала, что не дает ей заснуть.
Она переживала из-за Уилларда Шутта, которого в легионе называли капитаном Шутником. Она и не догадывалась, что он ей настолько небезразличен. Это было совсем непохоже на отличавшуюся жестким характером Дженни Хиггинс. Профессия репортера приучала не принимать многое близко к сердцу.
Видимо, ей пора было прощаться с темой роты «Омега».
Легко сказать, но трудно сделать.
Дженни нравился Шутт. Ей нравились все, кто служил в роте «Омега». И она ужасно злилась из-за того, что все они стали заложниками в политической игре шишек из генштаба. Но Дженни никак не предполагала, что Шутт так легко смирится с назначением нового командира. Тот капитан Шутник, что был ей знаком, непременно нашел бы способ сражаться за свои права, а его легионеры с превеликой радостью бросились бы в бой за него.
А тот человек, которого Дженни утром застала за просмотром каких-то бумажонок, был напрочь лишен даже малейших признаков наличия духа сопротивления. Он даже в глаза ей посмотреть не решился.
Дженни понимала, что ей нужно делать. Она должна была подготовить такой материал, чтобы начальство Легиона предстало в истинном свете, чтобы генералы впредь дрожали от страха, завидев ее лицо на экранах головизоров. Но Дженни никак не могла собраться с силами, ей трудно было бы подготовить такой материал без помощи Шутта. А от нынешнего Шутта помощи ждать не приходилось.
Быть может, она вообще зря прилетела на Зенобию.
Мысль о том, чтобы бросить на произвол судьбы роту «Омега», была ненавистна Дженни. Этих легионеров она привыкла считать своими друзьями. И все же репортер был вправе выбирать для себя поле боя. Здесь же Дженни вряд ли была суждена победа. Если только не…
От воя сирены Дженни рывком села на раскладушке. В лагере что-то происходило. Она уже слышала громкие голоса, топот ног разбегавшихся в разные стороны людей.
Дженни вскочила с кровати и поспешно облачилась в комбинезон, подаренный ей легионерами в старые добрые времена. «Может быть, мне все же удастся состряпать какой-нибудь захудалый сюжетик», — думала она.
Она торопливо пригладила растрепавшиеся волосы, но не стала зажигать свет, чтобы посмотреть, как выглядит.
Дженни была настолько уверена в себе, что даже непричесанная была готова работать «под камеру». Она отбросила полотнище на входе в палатку и, подбежав к спавшему под открытым небом оператору, принялась стаскивать с того спальный мешок. Нужно было торопиться, если уж представилась возможность заснять более или менее оживленные действия. Вдалеке продолжала мерзко завывать сирена.
