- Это пустяки, папа. Стоит ли беспокоиться из-за клочка ленты! Его так легко заменить другим.
«Да, Кэт, ты без труда найдешь для кошелька другую ленту, но не так-то легко обретешь ты снова спокойствие духа! С голубой лентой исчез твой сердечный покой».
Должно быть, именно такие мысли и промелькнули в голове девушки, ибо взгляд ее стал еще грустнее. Мистер Лофтус помолчал, затем посмотрел в окно. Он увидел Смизи, гонявшегося за бабочками, и попытался привлечь к нему внимание дочери. Это было тем более просто, что Смизи можно было не только видеть, но и слышать, ибо музыкальный денди напевал песенку:
Если б мне родиться
Легким мотыльком,
Целый век кружиться,
Виться над цветком...
И тут же, словно опровергая воспеваемые им приятности жизни легкокрылых созданий, мистер Смизи, поймав великолепную бабочку, раздавил хрупкое создание пальцами, обтянутыми лайковой перчаткой.
- Какой достойный молодой человек! Не правда ли, Кэт? - воскликнул мистер Воган с преувеличенным энтузиазмом и посмотрел на дочь в ожидании ответа.
- Наверно, правда, папа, раз все так говорят.
- А разве ты сама не разделяешь этого мнения?
- Его разделяешь ты, папа, и поэтому этого достаточно.
Тут снова донесся голос Смизи:
Мне не нужно почестей.
Золота и власти.
Власть приносит горести.
Золото - напасти.
Я мечтать не стану
О рабах покорных...
- Еще бы! - подхватил мистер Воган. - Уж конечно, ему ни о чем мечтать не нужно - у него и так все есть. Ведь ему принадлежит замок Монтегю, этих рабов у него пять сотен.
А Смизи все распевал:
Слава за собою
Много бед приносит,
А богатство счастье
От людей уносит...
- Слышишь, Кэт? Как он умеет выражать тонкие чувства!
- Чувства и выражения тонки, но ни то, ни другое ему не принадлежит, - не без сарказма заметила Кэт. - Впрочем, раз он их разделяет, это почти то же самое.
- А какое имение! - вернулся мистер Воган к теме, интересовавшей его больше, чем благородные чувства, которыми была полна песенка. Иронического тона дочери он не заметил. - Просто великолепное имение! Лучше трудно сыскать, смею тебя уверить. А если присоединить его к нашему, то получится самое крупное поместье на всей Ямайке. Да что я говорю - на Ямайке! Во всей Вест-Индии! Слышишь, дочка?
- Слышу, папа. Но разве мистер Смизи собирается покупать Горный Приют? Или это ты думаешь купить замок Монтегю?
Кэт говорила нарочито простодушно. Она отлично знала, куда клонится разговор, и ее раздражала неопределенность, становившаяся для нее невыносимой. Ей хотелось все окончательно выяснить и решить. В этом ее желания вполне совпадали с отцовскими.
- Ах ты, плутовка! - сказал отец, довольный, что разговор сам собой перешел на нужную тему. - Ну, ты прямо попала в цель! Ты угадала, Кэт: речь идет о продаже, только мы оба с мистером Смизи покупатели. Он собирается приобрести Горный Приют, это верно. Но чем он собирается заплатить, как ты думаешь? Угадай-ка!
- Право, папа, понятия не имею. Но, во всяком случае, мне будет жаль расстаться с нашим домом. Хотя теперь и здесь мне нечего ждать радостей, все-таки в другом месте я буду, мне кажется, еще несчастнее.
Мистер Воган был слишком увлечен ходом своих мыслей и не заметил, как явно подчеркнула Кэт слово «теперь». Не понял он и скрытого смысла слов дочери.
- Нет, мистер Смизи не лишит нас Горного Приюта, - рассмеялся он. - Не бойся, детка. Ты лучше угадай, чем он нам заплатит.
- Я не стану даже пытаться, отец. Все равно я ошибусь на несколько тысяч фунтов.
- Он нам не даст ни единого фунта, если только не считать, что не одну тысячу фунтов весит его великодушное сердце и щедрая рука. Потому что, Кэтрин, это и есть та цена, которую он нам заплатит!
Мистер Воган завершил свою витиеватую речь многозначительным и торжественным взглядом. Он был поражен собственным красноречием и выжидательно посмотрел на Кэт, полагая, что дочь с восторгом примет радостную весть. Его ждало разочарование: Кэт упрямо не хотела понять, что имеет в виду отец.
- Не думаю, чтоб сердце и рука мистера Смизи весили так много, - сказала она. - И не слишком ли это мало за целое поместье, в котором столько рук и сердец?
Мистера Вогана начинало раздражать явное нежелание Кэт понять.
- Я уже сказал тебе, - снова начал он с особой внушительностью, - что в этой сделке мы с мистером Смизи оба приобретаем. Каждый свое. Он получит Горный Приют, а я - замок Монтегю. Он отдает в уплату свои руку и сердце, а я плачу ему тем же: отдаю твои руку и сердце.
- Мои?
- Ну, разумеется. Надеюсь, тебя это радует?
- Отец! - Теперь и Кэт заговорила тоном глубочайшей серьезности. - Никакого обмена сердцами между мной и мистером Смизи быть не может. Положим, что он готов отдать мне свое. Мне это безразлично. Я не стану обманывать тебя, отец: я никогда не полюблю его, это не в моих силах.
- Вздор! - Неожиданное заявление дочери совершенно сбило с толку Лофтуса Вогана. - Ты не понимаешь, что говоришь, дитя мое. Не любишь мистера Смизи? Такого любезного, такого одаренного, такого красивого молодого человека? Да ты просто шутишь, Кэт! Неужели он тебе не нравится, неужели он противен тебе?
- Нет, он мне не противен. Он не совершил ничего такого, чтобы внушить к себе отвращение. Я считаю его весьма достойным человеком.
- Но это все равно, что сказать, что он тебе нравится!
- Нравится человек или ты его любишь - это не одно и то же, - прошептала Кэт.
- Одно легко переходит в другое. Так часто бывает, особенно после брака. Даже не так уж хорошо, когда влюбляются сразу, с первого взгляда. «Скоро полюбили - скоро разлюбили», - говорит пословица. Ничего, Кэт, ты полюбишь мистера Смизи, когда станешь хозяйкой замка Монтегю и первой дамой на Ямайке. Это ли не счастье для женщины, малютка!
«С ним я была бы счастлива и в хижине», - подумала Кэт, но она, как, наверно, легко догадался читатель, имела в виду не мистера Смизи.
- Став миссис Монтегю Смизи, - продолжал судья, стараясь пробудить в дочери тщеславие, - ты будешь вращаться в самом фешенебельном обществе, приобретешь толпы друзей. Пойми, пока все это для тебя закрыто. Ты же знаешь, Кэтрин...
Он намекал на что-то, как будто обоим им хорошо известное. Даже не обратив внимания, какое действие произвели на дочь его намеки, он продолжал расписывать в розовых тонах картину будущей жизни Кэт в роли миссис Монтегю Смизи.
- Да, детка, на тебя будут устремлены взгляды всего общества. Выездные лошади, кареты, наряды, толпы слуг - все будет к твоим услугам. А великолепная, упоительная поездка в Лондон! В столице ты сведешь знакомство с важными, знатными лордами и леди, станешь посещать оперу и балы, где будешь блистать и прослывешь первой красавицей, - слышишь, дочка? О тебе заговорят, тобой будут восхищаться. Ну неужели все это тебя не прельщает?
