Так вот, геологи обнаружили, что значительный участок местности имеет температуру немного более высокую, чем полагается. Кем и почему полагается – в этом Степан разбираться не стал. Раз специалисты утверждают, значит уверены. Для него важнее то обстоятельство, что очерченный район совпадает с той зоной, в которой разрушения, произведенные землетрясением, особенно выразительны.
А еще нашли в приповерхностном слое воздуха довольно высокую концентрацию водорода. Нет, на самом деле она крошечная, но, измеряя эксхаляцию радона из грунта, обнаружили еще и этот легкий газ в значительно больших количествах, чем могли ожидать. Ну а дальше руки у них зачесались начать научное бурение.
Что сразу напрягло, так это совпадение зоны, считавшейся проклятой, с «тепловым пятном», и области интенсивного выделения водорода с ними обеими. Нет, средств на это не жалко. За людей боязно. Они ведь и до этого со своей аппаратурой успели полазить там, где гнездится какая-то неведомая опасность, а теперь снова туда хотят отправиться. Не дело это. Людей беречь нужно. Поэтому сомневался он, что загадку землетрясения так уж нужно разгадывать.
Группа технологов, что по указанию Степана занималась обследованием оборудования ГОКа, и следственная группа прокуратуры, проделавшая такую же работу с точки зрения проверки правильности оценки стоимости собственности обанкротившегося предприятия, составили два пространных отчета. Их изучение заняло два дня. На балансе госбанка – правопреемника национализированных коммерческих банков – оказалась уйма недомонтированных установок, о которых было точно известно, что предназначены они, прежде всего, для производства кислот и работы с ними.
Судя по всему, объемы этих необходимейших большой химии жидкостей планировались просто чудовищные. Прерии сейчас столько не надо, да и в дальнейшем не потребуется. Но можно запустить часть агрегатов, чтобы удовлетворить реально существующие нужды. Опять куча хлопот, поручить которые решительно некому.
Порассуждал об этом за завтраком, услышал новое для себя слово «лизинг» и заторопился в дорогу. Им с супругой пора было возвращаться на службу. Бизнесмены в общих чертах ознакомились с его взглядами на очередность проблем, которыми следует заняться, а он учел высказанные ими мнения – в длиннющем перечне необходимых производств сделаны немалые корректировки. И очень хорошо, что удалось обойтись без официоза, без возвышенных речей или категорических заявлений. Нет, он не планировал устраивать никакого совещания. Оно собралось явочным порядком. Так что через годик он сюда, наверное, снова наведается. Только бы стол не сделали длиннее, а то разговора не получится.
Собственно, и на этот раз не всем понравились его поступки. Вот владелец сейнеров так и не добился решения о закрытии рыбного рынка в Ново-Плесецке. А хозяин сети продовольственных магазинов – ограничения на торговлю вразнос.
Стартовали на мотопарапланах прямо со двора дома отдыха, и пошли к океану, навстречу утреннему солнцу. Нет, на этих медлительных леталках они до дому не доберутся. Во-первых, далеко, во-вторых, восточное побережье материка, вдоль которого надо проделать пару-тройку тысяч километров, практически не населено. Ночевать же вне человеческого жилья – дело опасное. Прерия не жалует дураков.
А они просто-напросто осмотрят по дороге два глубоких залива на предмет целесообразности установки в них турбин приливной электростанции, а потом сядут на кораблик, везущий в столицу плоды хлебного дерева.
Суденышко постройки верфи грабена, то самое, что заложили еще при них. А плоды из самого северного поселения, организованного беспорточными в период превентивной эвакуации. Последние дни отпуска проведут среди своих. Надо же когда-то и по-настоящему отдыхать.
По мере понижения высоты местности, а происходило это энергично, прохлада уступала место душной жаре влажных тропиков. Альпийская зона закончилась, и под ногами расстилалось зеленое безумие махровых тропических лесов. Недалекий уже океан манил глубокой лазурью, грозные скалы чередовались с песчаными пляжами, а бухты, которыми они интересовались, оказались мелководными – дно уверенно просматривалось с воздуха.
Искомое судно нашлось сразу – спутниковая навигация такие задачи облегчала просто до неприличия. Сели на корму – там просторная гладкая площадка.
– Мы сами с нее взлетаем и садимся, когда приходит желание осмотреть окрестности. – Встретивший их парень был знаком еще по Виловым горам. – Давайте ваши ружья.
Едва «десятка» и «двадцатьчетверка» перекочевали в его руки, из-под палубы выбрался махайрод.
– Он не тронет, только обнюхает. Главное, чтобы вы в него не пальнули с перепугу.
– Это что, который в грабене жил? – Степану было откровенно не по себе от этого холодного равнодушного взгляда, и от того, в какое место на теле супруги эта тварь сунула свой нос.
– Ага, ваш крестник. Ну, тот, что в сетке запутался. Дети его прикормили, а потом мать одного из шалопаев как увидела – визгу было! Он сразу смылся и неделю не показывался. Потом глядим – мороженая рыба стала пропадать из холодильника. В общем, засранцы ему полный рацион предоставили, а он их наверху поджидал и потом сопровождал на прогулке по долине. Короче, поставили мы его на довольствие и по рекомендации фельдшерицы трехразовое питание ему назначили: понедельник, среда, пятница. Он смирный, только рыбу предпочитает морскую, причем свежую. Ну, насчет рыбалки, сами понимаете, проблем нет. А когда к берегу приходим, запираем животную в кубрике, чтобы грузчики ее не обидели.
Делла посмотрела на мощные, как кинжалы, клыки, выступающие за пределы нижней челюсти, и промолчала. Они с мужем так и стояли, стараясь не дышать и не двигаться, пока зверь не отошел от них и не растянулся на палубе, сразу закрыв глаза.
«Кончайте трястись, – говорила его поза. – Я нынче сыт».
– Так он что, разумный? – Степан помнил вывод, сделанный корреспонденткой.
– Нет. Просто домашнее животное мегакотиков. Они, вишь, начали около арбузоводни тусоваться и парня этого на охоту приглашать стали редко. А то ли ему неловко без загонщиков да проводников, то ли неинтересно в одиночку дичь скрадывать, неизвестно наверняка. Еще есть версия, что все от лени. По этому виду спорта он непревзойденный специалист. Вот, глядите, улегся. До завтрашнего полудня, до самой кормежки, даже не шелохнется.
Глава 53
Хозяин
Саблезуб отзывался на кличку Мешок. Когда хотел. Или не отзывался ни на какую, сохраняя неподвижность, лишь бы на хвост не наступили. Первые часов восемь после кормежки он вообще ни на что не реагировал. Разве что, если начинало штормить, то спускался в кубрик, где сразу делалось тесно. То есть абсолютно доминантная личность, от носа до хвоста пропитанная эгоизмом.
Именно этот эгоизм и настораживал Степку своим несокрушимым цинизмом. Зверь не пакостничал, не мешал и сотрудничал во всех случаях, когда это имело значение. Для него. То есть подозрение о наличии у животного разума не покидало не только пассажиров, но и членов экипажа, знающих своего корабельного любимца уже давненько.
