– Я это… Вас искал.
– Меня? – не в шутку удивился собеседник и даже ослабил давление на затылок.
– Ну, не вас конкретно, а так сказать… – Матиас замялся, ведь он хотел довершить фразу словами «американскую армию», но теперь начал сомневаться, с кем имеет дело на настоящий момент.
– Ну, Матиас? – Пистолет надавил.
– Вообще других, – наконец родил Матиас Соранцо.
– Других? – не понял собеседник.
– Искал других, я имею в виду, – пояснил Соранцо.
– Что-то ты темнишь? – сказал неизвестный, переходя на английский. – А почему ты, Матиас Соранцо, служишь русским? – Вопрос был на засыпку.
– Да нет, нет, – замотал, или скорее хотел замотать, головой Соранцо. – Неправда. Точнее, правда. Но это только с недавних пор.
– С каких пор, Матиас?
– Неделю… Нет, меньше, меньше. Честно говорю. Я не просился – так получилось. Да и вообще мы не здесь были – на севере.
– И что вы там делали? На севере?
Соранцо совсем запутался. Если он все ж таки попал в лапы американцев и докажет, что у русских недавно и не имеет отношения к их делам, то как штатовские законы рассматривают те поступки, которые он только недавно творил в районе реки Лимпопо, да и во всех прочих местах? Вот насчет того, что нельзя признаваться в том, что он профессиональный стрелок из слепящей винтовки, – это он знал точно, и, чтобы выведать у него такое, требовалось бы, наверное, долго-долго пытать. Но как быть насчет остального? В принципе, по логике можно наврать с три короба. Как вопрошающий проверит? Но, с другой стороны, кто помешает ему чуточку надавить курок, если почувствует вранье?
– Дай сюда фонарик! – приказал неизвестный. Это было удобное переключение темы, можно было подумать или просто посчитать бесценные секундочки никчемно-короткой жизни. Матиаса Соранцо снова обыскали, теперь уже более внимательно. Отобрали пистолет «ПМС-2». Соранцо почему-то совсем забыл о нем. Теперь ему завели за спину руки и умело стянули какой-то бечевкой. «Странно», – подумал Пепе, он считал, что у каждого американского солдата хранится набор специальных пальцевых наручников именно для таких случаев. Откуда ему было знать, что в этот момент работала телепатия и вяжущий его человек клял себя за то, что не прихватил столь важный элемент снаряжения.
– Так, Матиас, – сказал этот неправильно экипированный командос. Сказал значительно повеселевшим голосом, ибо его наличный арсенал утроился, а может, даже учетверился, ибо штурмовая винтовка «steyr AUG 77» никак не приравнивалась к простому пистолету. – Так, Матиас, ну показывай, где засели русские?
– В смысле? Надо идти туда? – растерялся Матиас Соранцо.
– Разумеется, Матиас, – подтвердил собеседник.
– Но я не хочу. Я только что оттуда сбежал, – быстро залепетал Соранцо. – Понимаете, мне надоело это засилье русских. Я решил…
– Помедленнее! – тихо рявкнул собеседник. – Точнее, или помедленнее, или на английском. Я, знаешь, хоть и итальянского происхождения, но в Италии не жил, тем более на твоем острове Сардиния.
– О, вы итальянец! – Матиас Соранцо обрел крылья надежды. Да и говорить было легче, когда пистолет подразумевался где-то впереди, в темноте, а не щемил волосы на затылке. – Американская армия? Я все, все расскажу. Меня эти русские достали.
– Ладно, Матиас. Я послушаю. Передохнем немного. Только не заговаривай мне зубы долго.
– Понятно, – кивнул Матиас Соранцо, облизывая пересохшие губы. – Можно попить? – решился спросить он.
– Хорошо, раз уж мы с тобой земляки, то можно. – Соранцо поднесли флягу, и он дважды хлебнул.
– Спасибо, – сказал он, пялясь на темную фигуру, и, совсем набравшись смелости, спросил: – А где ваши остальные?
– А тебе что, Матиас, меня одного мало?
Вообще-то Матиасу Соранцо этого было действительно мало. Он ведь шел на встречу с американской мощью, а не с отдельным партизаном.
120
Кабинетные эмпиреи
– Господин президент, есть только один способ остановить эскалацию конфликта.
– Что еще, министр? – скривился Буш Пятый. – Публично попросить извинения у этих негроидов? Или, может, сразу уйти в отставку? Или вы все-таки решились признать за собой вину? Правда, придется снимать не только вас, но и целый класс кораблей с вооружения. Вы об этом подумали?
– Ну, насчет кораблей-арсеналов мы с вами обсуждали. Здесь можно было бы свалить все даже не на предыдущую, а на бог знает какую администрацию.
– Понимаю, на моего дедушку, – невесело ухмыльнулся Буш Пятый.
– Господин президент, мы хотим поговорить не об этом, – вмешался в разговор глава Центрального разведывательного управления.
– Ладно, а о чем?
– Есть только один способ остановить эскалацию конфликта, – повторился министр обороны.
– Ну?
– Поверьте, мы долго думали, прежде чем это предложить. Но в любом ином варианте мы втягиваемся в затяжную войну с неясным результатом.
– Стоп! Так что вы все-таки предлагаете, господа министры? – оборвал излияния президент США.
– Мы считаем, что единственным выходом из сегодняшнего кризиса будет нанесение по Новому Южно-Африканскому Союзу ограниченного атомного удара.
– Вы сошли с ума! – Президент Буш вскочил.
– Подумайте, господин президент. Мы с вами вместе сколько уже не спим, разыскивая выход. Все другие методы – практически капитуляция, к тому же с неизвестными последствиями, – нажал министр обороны. – А наше предложение сразу поставит все на свои места. Это тут же приструнит остальных обиженных. Ведь вы же знаете, что все их возмущения – чистое фарисейство. До настоящего момента в своих бесконечных братоубийственных войнах они стирали напрочь целые племена. И плевать им было на возмущение цивилизованного мира. Теперь, в результате технической оплошности, у них покалечилось по паре десятков человек, и они… Вы же все понимаете, господин президент. Эти дикари уважают только подачки и силу. В данном конкретном случае подачками не отделаться.
– Постойте. – Буш Пятый сел. – Но ведь у них, кажется, имеется собственное атомное оружие.
– Да, имеется. – Голос министра обороны продолжал крепчать. – Но сейчас это нам абсолютно на руку. Можно даже сделать так, чтобы они нам ответили – раз-другой. Это оправдает любые встречные меры с нашей стороны. По мнению некоторых из наших генералов, если мы скатаем Преторию и окрестности в стекло, это станет надежнейшей подпоркой всей нашей дальнейшей политике.
– Да вы что?
– Это мнение лишь некоторой части военных, а не мое, господин президент. Я, например, против удара по Претории. Лишь по воинским частям, по складам ядерного оружия, по концентрации носителей, и, пожалуй, все.
