Разочаровавшись в отечественных преподавательских кадрах и с
грустью подумав о том, в чьи руки попадают неокрепшие умы нашей молодежи, я
отвела душу, прислушавшись к мыслям рыженькой девушки, которая проигрывала про
себя фрагмент «Брандербургских концертов» Баха.
Тут я заметила, что моя подопечная дама в пальто встала и
направилась к выходу. Стараясь не привлекать ее внимания, я тронулась тоже, и
так долго не выходила из вагона, подражая героям кинобоевиков, что еле успела
выскочить в последнюю секунду, чуть меня дверью не прищемило.
Мы находились на «Горьковской». Моя злодейка поднялась по
эскалатору, вышла из метро и свернула направо мимо сквера к памятнику
«Стерегущему». Я исправно следовала за ней на приличном удалении, так как место
было довольно уединенное, несмотря на близость станции метро.
И тут я заметила впереди припаркованный у тротуара бежевый
«крайслер». Угу, дама, которая купила то самое пресловутое пальто в бутике на
Вознесенском, по наблюдению продавщиц тоже приезжала на бежевом «крайслере».
Моя подопечная, как и следовало ожидать, открыла дверцу и села рядом с
водителем, а я, очень расстроившись, осталась стоять, потому что вся моя
сегодняшняя авантюра не принесла никаких ощутимых результатов. «Крайслер»
развернулся и поехал прочь, я сделала несколько шагов следом, стремясь
запомнить на всякий случай номер машины, и уже подивилась на странность этого
номера, как вдруг ощутила за спиной подозрительное шевеление. Я хотела
обернуться, но дальше намерений дело не пошло: чья-то сильная и грубая рука
обхватила меня за шею, в то время как вторая рука прижала к лицу платок, смоченный
сильно и неприятно пахнущей жидкостью. Я пыталась сопротивляться, но в глазах
потемнело, памятник «Стерегущему» поплыл в туманную даль, и я потеряла
сознание.
Я очнулась от странных звуков – как будто кипел чайник со
свистком, причем свист раздавался через равные промежутки времени. Не открывая
глаз, я постаралась сосредоточиться, потому что в голове бродили смутные
воспоминания о чем-то нехорошем. Свист очень мешал до тех пор, пока я
окончательно не очухалась и не сообразила, что свист издает моя носоглотка,
пересохшая, как колодец в пустыне. Я закрыла рот, свист прекратился, но в горле
страшно запершило. В тишине думалось лучше, и я вспомнила, как преследовала
злодейскую даму, как вдруг кто-то подошел сзади и прижал к моему лицу тряпку с
пахучей жидкостью, я вдохнула, и дальше все пропало. Стало быть, меня усыпили и
похитили. В комнате было тихо, так что я отважилась приоткрыть один глаз.
Ничего не произошло, тогда я широко раскрыла оба и села. Оглядевшись по
сторонам, я определила, что лежу, вернее сижу на старом продавленном диване,
который еще к тому же страшно вонял не то карбофосом, не то еще какой-то
гадостью для уничтожения домашних вредных насекомых. Вся моя одежда была на
мне, и обувь тоже, правда, в карманах отсутствовали кошелек и косметичка с разными
дамскими мелочами. Комната была маленькая, но с высокими потолками, из чего я
сделала вывод, что нахожусь в старом доме. Еще в комнате совершенно не было
окон, да и мебели, кроме моего дивана и старого стула со сломанной спинкой,
тоже не было. Ну что ж, в старых квартирах бывают кладовки размером с небольшую
комнату. Я еще раз внимательно оглядела комнату и заметила на потолке множество
пятен, а один угол просто даже покрылся плесенью. Если протечки, то кто-то
сверху должен регулярно лить воду. Такое бывает редко, поэтому я сообразила,
что квартира находится на последнем этаже, и пятна на потолке появились от
того, что протекает крыша.
В голове моей немного прояснилось, только очень хотелось
пить. Я решила даже постучать в запертую дверь, чтобы не мучиться ожиданием и
жаждой, но тут раздались шаги, и ко мне вошел мужчина.
«Старый знакомый!» – чуть не сказала я. Потому что хотя я
этого человека никогда раньше не видела, Валентин Сергеевич описал его очень
точно. Мужчина был невысок ростом, очень худой, но жилистый и крепкий. Прямые,
достаточно длинные волосы он зачесывал за уши, и на лице его выделялись густые
черно-бархатные брови, совершенно не гармонирующие со всеми остальными
составляющими его физиономии. Глаза были маленькие и так близко посажены, что
казалось они сейчас скатятся с длинного носа. В общем, передо мной стоял
главарь тех самых бандитов, которые отравляли последние дни жизни Валентину
Сергеевичу, и, думаю, именно он распорядился устроить ту самую аварию, после
которой старик потерял память и в результате умер. Так-так, значит, они решили
взяться за меня. В квартиру вломиться побоялись – все-таки Гораций, и соседи
кругом, а тут прихватили меня на улице, когда я увлеклась слежкой и потеряла
бдительность. Внезапно я осознала всю глупость своего поведения. Ведь велел же
Эрик мне тихо сидеть дома и носа не высовывать на улицу! И кем он после этого
меня посчитает? Полной идиоткой! Тут я немножко подумала и решила, что,
во-первых, Эрик очень вежливый мужчина и не употребляет ругательных слов, а во-вторых,
неизвестно, увижу ли я еще в своей жизни Эрика. Стало очень себя жалко, но
потом я рассердилась и от злости вспомнила содержание записок Валентина
Сергеевича, а также о том, что я приняла двадцать миллиграммов препарата В-17
или его аналога и могла читать чужие мысли. Я прислушалась к себе. В голове
стоял ровный гул, ничем не напоминающий те шепоты и крики, которые там звучали
перед тем, как меня заставили вдохнуть пахучую гадость. Очень жаль, как раз
сейчас бы мне очень пригодилось умение читать мысли. Я напряглась, сделала
титаническое усилие, в голове раздался знакомый скрежет, но был он какой-то
тихий, очевидно, действие препарата ослабело, пока я спала. Но все же мне
удалось если не прочесть мысли этого типа, то увидеть мысленно картину, которая
осталась у него в мозгу. Я зафиксировала эту картину теперь уже в собственной
голове и все, больше ничего не смогла выяснить.
– Ты знаешь, кто я такой? – начал мой визитер.
– Не знаю и знать не хочу! – отрезала я хриплым
голосом. – И пока не дадите воды, слова не скажу.
– Ага, сейчас, – миролюбиво отозвался он, –
пить, есть, писать, горячую ванну, чашечку кофе… Для того мы тебя сюда
привезли, чтобы вокруг тебя бегать.
От того, что я начала говорить, в горле запершило еще
больше, я закашлялась нарочно посильнее и даже сделала вид, что задыхаюсь.
– Сейчас отек Квинке начнется, – просипела я между
приступами кашля, – запросто помереть могу. Вам это надо?
Бровастый злодей промолчал, но я поняла, что на него
произвела впечатление незнакомая фамилия Квинке, потому что он крикнул что-то,
и на зов явился здоровенный такой амбал со стаканом холодной воды. Я взяла в
руки стакан и принюхалась: пахло ржавчиной и хлоркой.
– Это что – из-под крана, что ли? – брезгливо
осведомилась я.
Главный бандит сверкнул на меня глазами из-под нависших
бровей.
– Не зарывайся.
– И правда, Корень, что ты с ней возишься? –
оживился амбал. – Я бы с ней за пять минут разобрался.
– Иди-иди, – прикрикнул бровастый, – ты-то
разберешься за пять минут, да только она потом ничего не скажет…
