– Александра Юрьевна, я даю вам карт‑бланш. Эта
статья, – он помахал статьей про несчастный случай в ванне, – пойдет
в сегодняшний номер. Убийство Антонова – громкое дело. Ясно, что все ваши
выкладки справедливы. Милиция пока не подпустит к делу Антонова журналистов,
так что попытайтесь кое‑что выяснить через своего источника. Занимайтесь
только этим делом, борьбой за рынок коммерческой недвижимости. Анфиса
Николаевна получила от меня указание оказывать вам всяческую поддержку, любые
ваши материалы на эту тему сразу же пойдут на первую полосу. Ну и, конечно,
вопрос с вашими гонорарами мы решим сегодня же!
Все это было очень приятно, особенно то, что Гюрза получила
приказ оказывать мне поддержку. Представляю, как ее перекосило!
Но оказанное руководством доверие надо оправдывать, а как
его оправдаешь, если я всю эту историю высосала из пальца? Где мне взять
источник информации, которым я так необдуманно хвасталась в своих статьях?
Провожаемая традиционным напутствием Главного: «Идите и
работайте!», я покинула «святая святых» и в глубокой задумчивости направилась в
родной отдел.
В дверях меня встретил стонущий Кап Капыч и потащил к своему
столу с горестными причитаниями:
– Сашенька, детка, выручай, на тебя вся надежда! Гюрза
не отстает, требует этот проклятый эротический рассказ, а у меня Мура в
командировке и нет совершенно никакого вдохновения!
Мура – это давняя и трепетная любовь нашего Кап Капыча,
железная леди, директор по маркетингу на Металлическом заводе. Армейская
походка, стальное рукопожатие, металл в голосе. Подозреваю, что в этом дуэте
Мура играет мужскую роль. Живут душа в душу. Почему они до сих пор не
поженились, остается для всего отдела тайной, но кто‑то говорил, что у
Муры вроде бы в Конотопе есть муж, который ни в какую не дает ей развод.
Только было я собралась в мягкой и интеллигентной форме
отвергнуть наглые Петины домогательства, как из своего кабинетика выскочила
Гюрза и злобно на него зашипела:
– Капитонов! Оставь в покое Александру Юрьевну! Ей не
до тебя, у нее серьезная срочная работа!
Мужики уставились на нее с таким изумлением, как будто наша
Анфиса неожиданно исполнила посреди отдела стриптиз. А когда она вернулась в
свой гадюшник, точнее, гюрзятник, все воззрились на меня.
– Александра Юрьевна?! – в изумлении повторил Кап
Капыч. – Это что же такое творится в датском королевстве?
– Сама не знаю, – ответила я почти правду, –
подозреваю только, что меня хотят силой вытолкнуть на передовую, под пули.
Мишка Котенкин, не найдя слов от изумления, присвистнул и
жестом коварного соблазнителя показал мне на банку растворимого кофе. Конечно,
меня только что угощали роскошным напитком в кабинете Главного, а у Мишки
всегда такая бурда, которую можно назвать кофе только с сильного перепоя, но
зато Мишка – старый приятель и душевный человек, с ним и третьесортное пойло
доставит удовольствие, к тому же срочно требовалось собрать в кучку
расползающиеся мысли.
Я подсела к его столу, насыпала в чашку с отбитой ручкой
полную ложку кофе и тяжело вздохнула.
– Ну, в чем дело, рассказывай! – Мишка налил мне
кипяток и приготовился слушать.
– Да и рассказывать‑то нечего, –
пожаловалась я почти шепотом, чтобы никто больше не услышал, – выдумала
историю на свою голову, а события прямо по моему сценарию легли. Антонова‑то
грохнули – вот теперь от меня ждут новых сенсаций.
– Ну и что? – Мишка был жизнерадостен, как
всегда. – Переквалифицируйся в управдомы. То есть в частные детективы.
Поговори с директором этого, как там он называется… «Домового»…
– «Домовенка», – машинально поправила я.
– Тем более. – Мишка достал из ящика стола пакет
печенья.
Это было что‑то новое: обычно у Мишки ничего нет,
кроме кофе, а еду он клянчит у окружающих.
– Для частного детектива мне не достает пудовых
кулаков, – жалобно проговорила я, – и железных челюстей. Вот из Муры,
наверное, вышел бы настоящий Майк Хаммер, – при этих словах я невольно
взглянула на Кап Капыча, мучившегося над своей мягкой порнографией, он
перехватил мой взгляд и умоляюще простонал:
– Сашуля, как ты там пишешь – «мои соски призывно
затвердели» или «зазывно отвердели»?
– Надрывно офигели, – машинально ответила я и
снова повернулась к Мишке.
– Кулаки – это необязательно, – возразил тот
вполголоса, – извилины гораздо важнее. Бери за образец не Майка Хаммера, а
Эркюля Пуаро с его серыми клеточками. «Домовенок», говоришь? Сейчас я тебе по
базе данных найду их телефон.
– Телефон я и так знаю. Лучше уж погляди, как зовут их
директора. Попробую с ним поговорить.
Мишка застучал пальцами по клавиатуре и через минуту
сообщил:
– Записывай. Ахтырский Борис Борисович.
Я набрала номер «Домовенка» и, услышав знакомую слезливую
девицу, попросила максимально вежливо и доброжелательно, чтобы ни в коем случае
не вызвать в ее памяти воспоминания о хамском звонке из отделения милиции:
– Будьте добры, соедините меня с Борисом Борисовичем!
Я готова была услышать «Борис Борисович в Москве… или в
Токио… или на Луне…», да и вообще директора фирм очень часто бывают подставными
фигурами, но девушка вполне нормальным голосом ответила:
– Одну минуточку, – и соединила меня со своим
шефом.
– Ахтырский слушает, – раздался в трубке
хрипловатый голос, в котором звучало умеренное хамство, выдаваемое современными
мелкими бизнесменами за деловой и энергичный стиль.
– Здравствуйте, Борис Борисович, – начала
я, – меня зовут Александра. Я корреспондент газеты «Невский вестник», пишу
под псевдонимом Александр Кречетов.
– А‑а, – прервал меня Ахтырский зло и
раздраженно, – так вот кому я обязан своими неприятностями!
– Почему? В чем дело? Какими неприятностями? –
весьма холодно спросила я.
Какими неприятностями? – Голос Ахтырского зазвенел, как
воздух перед грозой. – Да мне после вашей дурацкой статейки вообще житья
не стало! Мало того, что мой офис обворовали, так теперь меня еще и
преступником считают! С вашей легкой руки, дорогая девушка! Ко мне уже наведывались
орлы из отдела экономических преступлений, и из налоговой полиции, и даже из
ФСБ какой‑то козел заходил! Им только намекни, они и рады на человека все
повесить! Украденную у меня технику никто и не думает искать, один только раз
был идиотский звонок из милиции, предлагали опознать вместо компьютера
допотопную пишущую машинку – и это все, на что их хватило, а вот после вашей
клеветнической заметки мне просто проходу не дают!
– Борис Борисович, – попыталась я его
остановить, – нельзя ли потише? И вообще, я вам советую: сбавьте‑ка
обороты…
