Книга Ведьмино яблоко раздора, страница 12. Автор книги Алина Егорова

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Ведьмино яблоко раздора»

Cтраница 12

Их встречи давно уже переместились в город. Света была для него глотком свежего воздуха, позабытым эхом беспечной юности. С ней он снова почувствовал себя тем разбитным парнем, которым был когда-то. Они ходили в рестораны, кино, катались на речных трамвайчиках и гуляли по набережным. Это было даже лучше, чем в юности, потому что теперь не было финансовых ограничений, а тогда на ресторан, даже на самый дешевый, приходилось подолгу копить. Он дарил ей охапки роз, а она радовалась, как дитя. Разве Томка умеет так радоваться цветам? Нет! Она каждую копейку считает и тратит прежде всего на ребенка и на питание и откладывает на отдых и на ремонт. Да так вся жизнь пройдет в этой экономии.

Вернувшись после очередной «сверхурочной работы», Николай с брезгливостью посмотрел на жену, такую усталую, с собранным в хвостик давно не крашенными волосами и потухшими глазами.

– Ужинать будешь? Я суп приготовила, твой любимый.

– Нет, спасибо. Я на работе поел, – сказал он, торопясь скрыться в ванной. Там опять был бардак: сваленные в кучу нестиранные вещи Дениса, развешенные на змеевике некрасивые Томкины лифчики из хлопка вперемешку с его носками. Коля вспомнил красное шелковое белье Светланы, которое сам подарил ей на Восьмое марта, и глубоко вздохнул. Если еще днем он колебался в принятии решения – какую из двух женщин выбрать, то эти лифчики его добили. Выбор стал очевиден.

* * *

Высокий, эффектный, важный. Но суетливый. Движения в два раза быстрее, чем требуется.

Нервничает, сделал вывод Тихомиров, оценивая своего подопечного. Николай Пеганов сидел в его кабинете, вальяжно закинув ногу на ногу и сутуло округлив спину. Впечатление он производил двоякое: внешний лоск при внутренней зажатости.

– Вы приходили третьего января в дом Лакришевых? – спросил следователь.

– Приходил, – не стал отрицать Пеганов. При этом он сложил ладони перед собой, как в молитве. – Я видел, что Томила приехала на дачу. Я пришел к ней, чтобы договориться о передаче денег. У меня в мобильнике сел аккумулятор, зарядки не было. У нас с Томкой уговор – в начале каждого месяца я передаю ей деньги на Дениса. Я подумал, что она все равно на даче, а дома рядом, так почему бы не сходить? Зашел, договорились о том, что я приеду в город и принесу ей деньги. Так и сделал.

– И заодно вскрыли сейф и забрали оттуда фамильную драгоценность.

– Какую драгоценность? – изумился Николай.

– Золотое яблоко. Его нашли при обыске в квартире вашей сожительницы Светланы Сазоновой.

– Не знаю, откуда оно там могло взяться! Да и не нужно оно мне! Я не раз слышал о нем, пока был женат на Томиле. В ее семье все на нем были помешаны. Особенно их бабушка, Аида Серафимовна. Никому его не позволяла трогать, только постоянно всем твердила, что она хранительница и поэтому главная. С ней-то все понятно, у старушки были не все дома, а остальные-то чего устроили ажиотаж? Я не раз слышал, как Томкина родня спорила, как выгоднее распорядиться яблоком. За спиной у Аиды Серафимовны, разумеется. Так что если яблоко украли, то это дело рук членов «дружной» семейки.

– Тем не менее пропажу обнаружили у вас.

– Вот тут мне ответить вам нечего. Сам теряюсь в догадках. Я нормальный законопослушный гражданин, и я не стал бы заниматься воровством. Потому что мне это чуждо и идет вразрез с моими моральными принципами! Посудите сами. Допустим, это действительно сделал я. Я не говорю, что это «сделал» я. Я говорю, «допустим». Так вот, если бы это сделал я, неужели я бы стал держать у себя дома украденную вещь?

– Всякое бывает. Иные преступники рассуждают точно так же, в надежде, что у них в доме искать не будут.

– Так рассуждают полные идиоты, а я, как вы видите, в здравом уме. Я, на минуточку, высокооплачиваемый специалист с высшим образованием, – гордо заявил Пеганов.

Он постоянно «якал», и это тоже не ускользнуло от следователя. Считает себя центром вселенной районного масштаба – дотянуть до городского мешают комплексы, – заметил Тихомиров.

Николай явно считал собственную востребованность на рынке труда неоспоримым плюсом. Илья Сергеевич читал досье на Пеганова и знал, что тот окончил институт тяжелой промышленности и работал менеджером проектов в научно-производственном объединении, занимающемся обработкой металлов. Среди его контингента преимущественно встречались необразованные, антисоциальные элементы, но и интеллигентов тоже хватало. Все-таки Пеганов отчасти был прав – суд всегда при вынесении приговора принимает во внимание характеристику личности, и ему, следователю, не помешает с этим считаться.

Дарья Альбертовна вспомнила, что вечером видела припорошенные снегом следы, ведущие к веранде. Следы, как ей показалось, были, судя по размеру, мужскими. К сожалению, про следы она сообщила слишком поздно для того, чтобы их идентифицировать. Да к тому же еще неизвестно, были ли они там, или это только плод воображения хозяйки дома. Если следы действительно имели место быть, то они служат косвенной уликой против Николая, что вроде бы логично: Пеганов зашел с парадного входа, осмотрелся. А во второй раз пришел огородами.

Николай версию о том, что он приходил в дачный дом Лакришевых через огород и там наследил, отверг на корню.

– Чушь какая! Я что, похож на идиота, чтобы лезть в сугроб, когда рядом есть короткая расчищенная дорожка?! – вскочил с места допрашиваемый. В голосе его пробудился тигр, который вот-вот зарычит.

Вопрос был риторическим. Илья Сергеевич в своем кабинете подобные выпады наблюдал постоянно. Обычно их демонстрировали люди, замазанные по самые уши.

Таврическая губерния. 1836 г.

– Возьму сердце раба божьего Елисея, понесу на остуду в ледяное царство, в остудное государство. Чтоб раб Елисей рабу Анастасию не любил, сердце свое остудил, в сердце ее не носил. В ледяном царстве, в остудном государстве стоит ледяная изба, в избе ледяная стена, ледяное окно, ледяная печь. Черт с чертовкой дерутся, щипаются, кровью обливаются, думу не думают, советы не советуют. Так бы раб божий Елисей с рабой божьей Анастасией дрался и щипался, злился и ругался, думы бы не думал, советы не советовал. Век по веку отныне до веку.

Произнеся эти слова, Алкмена вернулась в избу и тихо, чтобы не разбудить дочь, легла спать. Ночь выдалась ясная, с убывающей луной – подходящая для отворота. По мнению Алкмены, отворот был необязательным, потому как граф и так был холоден со своей женой, никогда между ними согласия не было. Но чтобы задуманное удалось наверняка, ритуал нужно было начинать с отворота. Уж слишком долго она ждала этого часа, чтобы все испортить какой-то мелочью. Ждать Алкмена умела, и чем дольше ждала, тем изощренней становился ее замысел. Ее месть выдерживалась годами, как драгоценное вино. Теперь настало время откупорить бочку и угостить напитком врага.

– Ишь, бусами решил откупиться! Сунул, как публичной девке, – негодовала Алкмена.

– Они красивые. Камни яркие, как кровью налитые.

– Красивые. Только цена им – медный грош в базарный день! Он заплатит, за все заплатит!

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация