– Лучше быть одной, чем с кем попало, – сказала ей приятельница, выслушав историю Лены. Девушка не могла удержаться, чтобы не поделиться своими амурными переживаниями.
– Чушь! – не согласилась Лена. – Во-первых, Роман не кто попало, а во-вторых, быть одной гораздо хуже, чем с ним.
– И ты готова терпеть его загулы?
– Я не уверена в его загулах, поэтому пока нет смысла закатывать истерику, – хорохорилась Лена. Ей не хотелось выглядеть в чужих глазах покорной клушей.
– Предпочитаешь подождать, когда на пороге столкнешься с его пассией?
– Если мы столкнемся, в чем я очень сомневаюсь, то ей не поздоровится!
Лена в глубине души надеялась, что никакой соперницы у нее нет. Ведь неспроста Роман дал ей ключи от своей квартиры, а это уже говорило о многом. Ну и что, что они пока не живут вместе и перед тем, как прийти к нему, она должна ему позвонить. Его понять можно – ей тоже не нравится, когда гости появляются без предупреждения, пусть это хоть мама или сестра, перед которыми не нужно стесняться беспорядка или маски на лице. Может, эта злосчастная заколка осталась от прежней его подружки, с которой он давным-давно расстался, успокаивала себя девушка, сильно сомневаясь, потому что появилась еще одна причина подозревать Романа в неверности. Очень горькая и неприятная, и потому о ней Лена не рассказывала никому.
Однажды ночью ее разбудил голос Романа. После эмоционального дня он иногда разговаривал во сне, а тогда выдался именно такой. Обычно раздавалось неразборчивое бормотание. В тот раз любовник сказал нечто членораздельное.
– Не люблю, не люблю я тебя! – расслышала она фразу вперемешку с бормотанием. – Тайна, тайна… не люблю…
– Ничего себе заявочка! – взбесилась Лена. Не любит он ее, видите ли, да еще и тайны у него какие-то!
Девушке захотелось швырнуть подушку в наглую физиономию Дворянкина. Она уже замахнулась, но сообразила, что он, не разобрав спросонья, может дать сдачи. Быть размазанной по стенке Лене не хотелось. Она встала, прошлась на кухню, достала из бара вина. Выпила и, немного успокоившись, вернулась в спальню. Роман уже умолк и спал как младенец. Лена мстительно стащила с него одеяло, наблюдая, как любовник беспомощно скорчился от холода, злорадно замоталась в одеяло сама и уснула.
Совсем недавно
Роман все реже дарил цветы и водил в рестораны – это предвещало скорый конец конфетно-букетного периода. Все бы ничего, если бы их отношения перешли на новый уровень, более спокойный, но стабильный – с белым платьем, семейными обедами, поездками на дачу и в хозяйственные магазины. Но об их совместном будущем Роман даже не заикался, а от прямых вопросов отшучивался. Лена снова почувствовала себя обманутой – словно вместо выигранного крупного приза судьба ей подсунула кулек ирисок. Ириски были вкусными, но быстро закончились, оставив после себя лишь яркие фантики воспоминаний и кариес.
Лене очень не нравилась сложившаяся ситуация. Чем она закончится – разрывом или походом в загс? Кто знает загадочную мужскую душу – всякое бывает, и ни того ни другого варианта исключать нельзя. Несмотря на то что Роман не был летчиком, выйти за него замуж Лена не отказалась бы. Хорош собой, перспективен, обеспечен. Можно сказать, очень даже неплохо обеспечен. Кроме высокой зарплаты, у Романа имелся еще и надежный капитал – драгоценности его прабабушки, о которых Лена узнала случайно.
Раннее утро субботы заглянуло в спальню золотистым лучом. Лене нравилось, лежа на кровати, смотреть в окно, через которое открывался вид на небо. Она любовалась плывущими облаками и мечтала о пилоте, который где-то над ними ведет свой самолет. Ей нравилось ночевать в квартире Романа, нравился его высокий этаж, пушистый ковер, шелковое белье на широкой кровати, вот только черные занавески в спальне казались ей слишком мрачными. По выходным Лена обычно любила поваляться подольше, но в тот раз ей не спалось.
Открыв глаза, Романа она не обнаружила. Он иногда поднимался ни свет ни заря, чтобы заняться какими-нибудь скучными, с точки зрения Лены, делами. Девушка встала, сладко потянулась, выгнувшись, как кошка. Большое зеркало отразило ее грациозное тело, облаченное в коротенькую алую сорочку. Роман любил красивое белье, особенно соблазнительно-красное, и сам иногда ей его дарил, как и эту сорочку. Еще он любил, когда она прижималась к нему всем телом, облаченным в красный шелк. Лена не стала одеваться, она тихо открыла дверь и осторожно прокралась в коридор, чтобы незаметно подойти сзади и прильнуть к нему, как он любит. Романа она нашла в гостиной, он стоял спиной к входу перед раскрытой дверцей шкафа.
Бесшумной кошачьей поступью Лена подошла к любовнику, заглянула ему через плечо и увидела в шкафу сейф. Это отделение шкафа было его личным пространством, поэтому Лена его никогда не открывала. Роман, не замечая ее присутствия, сосредоточенно набрал код. Дверца сейфа распахнулась, явив взору шкатулку. Роман поднял ее металлическую с чеканкой крышку, и Лена обомлела. Вот это да! Она, как змея, оплела его стан своим телом. Дворянкин вздрогнул, пытаясь освободиться от не вовремя появившейся любовницы.
– Что это? – спросила она, не сводя взгляда с черной, украшенной изящной чеканкой шкатулки, в которой завораживающим блеском мерцали драгоценные камни. Ее рука непроизвольно потянулась к ювелирным изделиям. – Можно посмотреть?
– Нет. Это украшения моей прабабушки, и не нужно их трогать, – сухо отрезал Роман, закрывая шкатулку, а затем и сейф. – Что за манера появляться за спиной? Больше не делай этого!
– Не буду, – обиделась девушка и ушла в спальню. Ей не понравилось, как он с ней разговаривал и что не позволил прикоснуться к драгоценностям. Словно подчеркнул, что она ему никто, рылом не вышла, чтобы трогать фамильные украшения.
В то утро они с Романом впервые поругались, и их отношения дали заметную трещину. Лена увидела, что ее мужчина совсем не такой медовый, каким казался. Она с грустью подумала, что червоточина в характере, которая случайно открылась, далеко не единственная и впереди ее ждет еще много разочарований.
Была бы Лена трезвомыслящей норвежкой с темпераментом игуаны, она не стала бы взвинчивать ситуацию, оставила бы все как есть. Но Лена уравновешенностью не отличалась, в ее жилах текла горячая кровь кубанских казаков, а не спокойных скандинавов, и выяснять отношения – это ведь так по-русски. Ждать, пока их роман постепенно угаснет, она не могла – это не для ее нервов. Душа требовала расставить все точки над «i» раз и навсегда.
Вечером, в очередной раз собираясь к Роману в гости, Лена надела платье, которое было на ней в их первую встречу, также накрасилась, обула те же босоножки. Пусть в его памяти возникнут приятные воспоминания, а с ними, может, и чувства вернутся, решила она.
По дороге зашла в кафе, чтобы выпить вина для куражу. Ее любимой и привычной «Изадоры» в том кафе не оказалось, даже «Шеридана» не нашлось. Лена вообще пила редко и в спиртных напитках не ориентировалась. Водку она терпеть не могла, от коньяка ее сразу же развозило, вне зависимости от количества принятого на грудь. Девушка рассеянно смотрела на карту вин, думая, что бы заказать. Бармен уловил ее взгляд и порекомендовал коктейль, который, по его утверждению, был точь-в-точь, как «Бейлиз». Лена капризничать не стала – все равно в этой глуши других питейных заведений, кроме «Плакучей ивы», она не знала. Она бы зашла в «Плакучую иву», но стоящий на берегу ресторан хорошо просматривался из окон Романа, и Лена не хотела, чтобы он случайно ее там увидел, иначе придется отвечать на неудобный вопрос: зачем нужно было туда заходить? Так хотелось выпить, что не пройти пятидесяти метров до дома? Не поймет он своим практичным умом, что ей важно было предстать перед ним беззаботной и чуть хмельной сразу с порога, а не потом, когда он за ужином нальет ей бокал «Изадоры».
