– Час от часу не легче…
Согласно заключению экспертизы из пистолета, принадлежавшего гражданину Казимирову, в августе этого года был убит инкассатор банка «Транснационалбанк» Шишкевич Антон Иванович.
– Вы хотите сказать, что Казимиров убил этого инкассатора? – спросил Андрей.
– Вывод напрашивается сам, – кивнул Горшков. – Пистолет изъяли у него, значит, работать будем с ним…
– Я слышал про это ограбление. По радио передавали.
– Преступление громкое, потому и передавали.
– Я слышал, что у одного инкассатора в доме обнаружен тайник.
– Совершенно верно. Семьдесят восемь тысяч рублей. Но это капля в море по сравнению с общей суммой. А похищено было почти три миллиона рублей…
– Но сам инкассатор попал под подозрение или я ошибаюсь?
Андрей вспомнил тот момент, когда по радио прошло сообщение. Они с начальником возвращались из Москвы, остановились возле кафе, чтобы выпить по кружечке пива… А кафе принадлежало Казимирову, которого сейчас обвиняли в убийстве охранника… Чертовщина какая-то.
– Против него было выдвинуто обвинение, – кивнул Горшков. – Но он все отрицает …
– А если Казимиров будет отрицать свою причастность к ограблению, вы ему поверите?
– Нет… И охраннику мы не верим. Слишком много фактов, свидетельствующих против него. Грабители в момент нападения не убили его, забрали с собой. Он говорит, что его оглушили, что он ничего не помнит. Но говорить можно что угодно…
– Сообщников его нашли?
– В том то и дело, что нет. Отработали все его связи – пусто. Появилась версия, что его сообщники – люди из другого города. А потом узнали, что найден пистолет, из которого был убит Шишкевич. След привел к вам… Хотелось бы поговорить с этим Казимировым.
– Если б не хотелось, вы бы в такую даль не перлись, – задумчиво изрек Андрей.
– И ваше мнение хотелось бы выслушать. Что вы можете сказать о Казимирове?
– Что я могу сказать?.. Человек он физически крепкий. Вспыльчивый…
– И, как я понимаю, способен убить человека, так?
– Насчет этого не знаю, – пожал плечами Андрей.
– Как это вы не знаете?! – удивился Горшков. – А разве он не за убийство у вас сидит?
– Нет. Он взял на себя чужую вину. На самом деле убийство совершил его сын-инвалид. Казимиров решил уберечь его от тюрьмы и сел вместо него… Сын уже признался в убийстве, так что в самое ближайшее время Казимиров должен получить свободу…
– Но его нельзя выпускать! – всполошился Горшков. – Он подозревается в совершении особо тяжкого уголовного преступления.
– Это не ко мне. Это в прокуратуру.
Андрей крепко задумался. Нехорошая ситуация складывалась вокруг Казимирова. С одной стороны – новое обвинение, с другой – месть уголовников за убийство Косого. Нельзя Казимирову оставаться в тюрьме, для него это верная смерть…
– А вы чем-то обеспокоены? – заметил Горшков.
И как-то нехорошо усмехнулся, глядя на Андрея.
– Да, обеспокоен. Но я поделюсь своими соображениями, как только будет постановление суда или прокурора на повторный арест гражданина Казимирова. А вам я советую поспешить, пока его еще не выпустили…
– Да, мы едем в прокуратуру, – поднимаясь со своего места, кивнул Горшков. – Но к вам огромная просьба. Если, конечно, вы хотите нам помочь… Не могли бы вы попридержать Казимирова, пока мы не получим постановление…
– Это к начальнику изолятора.
– Его сейчас нет на месте.
– И моего начальника тоже, – вспомнил Андрей.
По идее в отсутствие Бугримова его обязанности должен был исполнять Каракулев или кто-то другой из заместителей начальника СИЗО, но случалось, что эту ношу сбрасывали на Андрея, поскольку он, в свою очередь, напрямую замещал начальника оперчасти.
– Хорошо, я отдам распоряжение на этот счет, – кивнул он. – Никуда ваш Казимиров не денется.
– Хотелось бы на это надеяться… Мы не прощаемся…
Горшков и его спутник ушли, Андрей снова обхватил руками еще более потяжелевшую голову. Он понял, что кое-что упустил из виду, когда говорил о Казимирове и его возможном участии в ограблении. Были у него свои соображения по этому поводу. Но в голове с утра такая каша, что память как неживая. Но ничего, он вспомнит, он обязательно вспомнит…
Он уже чувствовал, что близок к решению казусной головоломки, когда на столе зазвонил телефон.
– Андрей, ты? – услышал он взволнованный голос капитана Сахарова из РОВД.
– Да вроде я.
– Тут у нас Казимиров, кажись, загибается. Тебя зовет. Что-то важное сказать хочет!
– Казимиров, у вас?! Он же у нас сидит…
– Герберт Казимиров, – уточнил Володя.
– Тьфу ты! Что с ним?
– Не знаю. Плохо ему. Совсем плохо. Думаем «Скорую» вызывать… Что-то важное тебе сказать хочет. Может, подъедешь?
– Да, лечу!..
Андрей решил убить сразу двух зайцев. И с Гербертом поговорить, и голову заодно проветрить.
Машина, как обычно, не заводилась. Андрей вышел из нее, в сердцах хлопнул дверцей. Достал его этот металлолом. Но что делать, если на более сносную машину нет денег?
– Куда-то торопишься? – услышал он знакомый и приятно-певучий голос.
Вика стояла недалеко от него. Он должен был заметить ее сразу, но в голове точно какая-то блокада – ничего вокруг не видит. И ее джип неподалеку, с открытой дверцей, железной мордой к воротам.
– Да ехать надо, – кивнул он.
– Поехали, – пригласительным жестом показала она на свою машину.
Андрей думал недолго. В конце концов, он не барышня кисейная, чтобы ломаться.
– Куда? – настороженно спросила Вика.
Кажется, до нее дошло, что он может ехать к своей любимой девушке.
– В райотдел.
– Дела?
– Служебные, – уточнил он, хотя вряд ли она могла допустить иное толкование.
А ведь в РОВДе его ждало не только служебное дело. Предстоящая встреча с Гербертом имела оттенок личного характера. Он хотел сказать Андрею что-то важное. И он знал, что именно. Он должен сказать ему, спала с ним Римма или нет…
– А я домой… Не хочешь заглянуть ко мне?
Вика натурально навязывала ему свое общество и свою любовь. Но Андрея это не раздражало. Скорее, напротив.
– В рабочее время?
– Обеденный перерыв скоро.
– Я сегодня без перерыва…
Андрей вспомнил, что забыл отдать распоряжение насчет Казимирова-отца, но машина уже шла по улицам города, поздно возвращаться. Ничего, он не станет задерживаться в РОВДе, поговорит с Гербертом и рванет обратно. Хорошо, если Вика подвезет…
