Макар смотрел на него немигающим взглядом. Глаза страшные, холодные и блестящие, как ледышки. Как ни храбрился Севастьян, ему стало не по себе.
Прощаться Макар не стал, просто повернулся к нему спиной и вышел из дома. Севастьян прошел в комнату, откуда было видно, как он садится в роскошный черный «Мерседес». Охранник услужливо распахнул перед ним дверь, и он, как барин, погрузился в темные и комфортные глубины кожаного салона.
– Телохранители, блин, – в ужасе от собственного бессилия, пренебрежительно усмехнулся Севастьян. – Сволочь.
Была бы у него «СВД», он запросто мог бы снять Макара одним выстрелом. Можно было срезать его автоматной очередью… Но не было у него ни винтовки, на автомата. Да и ввязываться в это безобразие не хотелось. Он любил Полину, но у него и в мыслях никогда не было убивать соперника. Из-за дома он тоже не станет лить кровь.
Сзади тихонько подошла Зойка, он спиной почувствовал ее взволнованное дыхание.
– Он что, дом купить хочет?
– Хочет. За восемьдесят тысяч долларов.
– Это очень большие деньги.
– При чем здесь деньги? Это мой дом, я для себя его строил.
– Для нас, – перебила его Зойка.
– Ну, для нас… Я не хочу его продавать.
– А дом правда очень красивый. Но ты можешь построить другой…
– Легко сказать.
– Ты можешь. Ты все можешь. За эти деньги, да с твоим отцом, ты два таких дома построишь…
– Ну, может быть. Только я не хочу продавать дом.
– Ты же видишь, этот Макар – очень крутой.
– Он и закон, он и в законе, – озлобленно скривил губы Севастьян.
– Вор в законе?! Ну, тогда тебе лучше подвинуться.
– А не хочу я двигаться!
– А ты обо мне подумай. И о нашем ребенке. Ты что, не знаешь, как сейчас дела делаются? Выстрел в голову – и проблема решена… Тебе это нужно?
– А как же свадьба?
– Ничего, так поженимся, без дома. Жить у родителей будем…
Севастьян глянул на окна дома, в котором жила Зойка. Интересное получается дело: Макар с Полиной будет жить в этом доме, а он – в том, что напротив? И он сможет видеть Полину каждый день в окне, во дворе? Полина будет жить в стенах, которые он возвел собственными руками. Она будет чувствовать тепло его души. Может, со временем она так привыкнет к его незримому присутствию, что уже не сможет обходиться без него. Может, она захочет телесной близости. Он, конечно, не захочет идти у нее на поводу. Как бы ни любил он Полину, но она предала его, и он не сможет ее простить. Но ведь как приятно будет ему тешить свое самолюбие, глядя, как она убивается по нему…
– Ну, я не знаю. Трудно жить без пистолета, когда у соседа пулемет.
– Значит, дом надо продавать. Твой отец все поймет, он возражать не будет…
Отец действительно владел ситуацией и даже знал, кто такой Макар. Это был вор в законе, под контролем которого находились бандитские группировки, делившие между собой весь город. Связываться с ним было крайне опасно. Поэтому на следующий день отец сам приехал в дом и еще привез с собой трех дюжих ребят, вооруженных охотничьими ружьями. Восемьдесят тысяч долларов нужно было еще получить. А то ведь можно было остаться и без дома, и без денег…
Но все тревоги оказались напрасными. Гонцы от Макара привезли деньги в полном объеме, договор купли-продажи участка с домом был составлен в присутствии нотариуса. Сделка состоялась, и Севастьян стал обладателем внушительной суммы и смелых планов на будущее.
…Бабье лето, солнце в зените, жара, но Севастьян не считал это поводом для простоя. Ему не нравилось, что рабочие сбились в кружок под сенью раскидистого вяза. Сидят, курят, о чем-то болтают, смеются. Устали они. Привычка у них такая, через полчаса – перекур.
– Может, хватит бездельничать? – не выдержал он.
Он и сам в работе, опалубку вместе со всеми ставит, фундамент для нового дома заливает. Но теперь у него есть деньги, и он может нанять шабашников, чтобы дело двигалось быстрей. Только что-то не хотят рабочие трудиться, не рвутся в стахановцы. Особенно не нравился Севастьяну смуглый брюнет с выпученными, как у окуня, глазами. Говорит много, но делает мало, а как на перекур или к столу, так он первый. Сам не работает и другим не дает.
– Да чего ты переживаешь, начальник? – пренебрежительно хмыкнул Сергей – как звали брюнета.
Он поднялся перед Севастьяном во весь свой высокий рост, расправил недюжинные плечи. И еще кулаком о ладонь шлепнул, дескать, связываться с ним опасно.
– Это не я переживаю, это работа переживает. Не нравится ей, что мы ее на месте держим.
– Да работа как тот буй, сама по себе не утонет. А то, что простой, так у нас же сдельщина; сколько наработаем, столько и получим.
– Много вы наработаете, если я один больше, чем вы вчетвером, делаю.
– Ну, так никто же тебя не гонит, начальник.
– Время – деньги.
– Ну так работай, если ты такой умный.
Сергей откровенно любовался собой. Снисходительная ухмылка на губах, пренебрежительный взгляд, в голосе приблатненные, как у прожженного уголовника, интонации. И выглядел он внушительно. Как будто не Севастьян здесь главный, а он сам. И логика у него ясная: кто-то работать будет, а он деньги получать. Видно, привык парень на чужом горбу в рай въезжать. Только не пройдет у него такой номер.
– Я умный, – кивнул Севастьян. – И работать буду. Только без тебя. Ты уволен!
– Не понял, – выпятив живот, возмущенно протянул Сергей. – Как это я уволен? У нас что, договор есть?
– Ну, можешь работать, если есть желание. Только ты ни копейки не получишь.
– Тогда мы все уйдем, – кивнув на своих приятелей, заявил бездельник.
Те хоть и нехотя, но закивали. Как ни крути, а Сергей был среди них лидером. Но Севастьяну не хотелось оставаться без рабочих. Ребята, в общем-то, неплохие, дело знают, только Сергей их с толку сбивает, сам не работает и другим не дает.
– Ты можешь идти. А Максиму о семье думать надо, к зиме готовиться. Да, Максим? – Севастьян внушительно посмотрел на низкорослого паренька с выжженными на солнце волосами.
Тот согласно кивнул. Деньги ему нужны, и работу бросать он не хотел.
– И Олег остаться хочет, и Вадим, – продолжал Севастьян. – Ситуация у нас отличная, к зиме газ проведем, значит, в мороз работать можно. Главное, к зиме дом под крышу подвести, но мы это сделаем, я уверен. Постоянная работа, стабильные деньги. Тебе, Сергей, это не нужно, поэтому скатертью дорога.
– Ты че, пацан, попутал? – взвился брюнет. Выбросив пальцы веером, он двинулся на Севастьяна. – Да я таких, как ты…
Договорить он не успел – кулак лишил его голоса. Севастьян сбил противника с ног точным ударом в подбородок. Сознания Сергей не потерял, но прежде, чем подняться с земли, еще несколько раз познал силу всемирного тяготения.
