– Она живет одна?
– Ну, в принципе одна… Но у нее… Как это правильно сказать… В общем, у нее мужчина есть. Зовут Роман Валерьянович, фамилию вот не знаю…
– Это не важно.
– Кто еще у нее бывал, кроме Романа Валерьяновича?
– Ну, иногда к ней приходили…
– Кто? Мужчины?
Костя понял, что нужно притормозить. К Виолетте Михайловне в самом деле наведывались другие мужчины. Но это ее личная жизнь. И он не имеет права посвящать в нее других. Не такое уж у него плохое место, чтобы терять его… К тому же Виолетта Михайловна предупреждала его насчет этих ментов. Видимо, они уже достали ее своими вопросами. Теперь вот Костю достают…
– Ну, и мужчины были, и женщины. Она же не затворница какая-то…
– А кто именно к ней приходил?
– Да я откуда знаю?
– Как откуда? Вы же консьерж, вы обязаны интересоваться, кто приходит к ней в гости. Даже документы у них обязаны спрашивать…
– Да какие там документы… Они просто говорили, что к Виолетте Михайловне, я звонил ей, она спускалась за ними… Вот и все…
– А эти личности вам знакомы?
Мент показал ему две фотографии. На одной был изображен живой человек. Этого мужчину Костя помнил. Звали его Игорь, и он добивался расположения Виолетты. Несколько раз был у нее дома. А потом она запретила впускать его… Второй парень был мертвым. Косте стало не по себе. Тем более что он узнал его… Этот красавчик в последнее время зачастил к Ландышевой. Было что у них или нет, Костя точно не знал. Но догадывался. И Роман Валерьянович тоже догадывался. Не зря же он заявился к ней в ту ночь…
– Нет, я их не знаю, – мотнул головой Водицын.
– Точно не знаете? – Мент пристально смотрел на него.
Такое ощущение, будто душа на лебедку накручивается.
– Нет, не знаю, – снова соврал Костя.
– Еще один вопрос, – недовольно покачал головой Астафьев. – Следствием установлено, что вы дежурили в доме Ландышевой в ночь с пятого на шестое августа. Это так?
– Да, – кивнул Костя.
Это было неделю назад. И он хорошо запомнил эту ночь…
– Что вы можете рассказать о гостях Ландышевой?
– Ничего…
– Но гости-то были?.. Этот молодой человек приходил к ней?
Мент снова ткнул в фото покойника.
– Нет… Нет, не приходил…
– А Роман Валерьянович?
– Тоже не было…
– Вы в этом уверены?
– Уверен…
– А мне кажется, что вы, Костя, вводите нас в заблуждение. Что-то вы скрываете… Учтите, за дачу ложных показаний предусмотрена уголовная ответственность…
«Ерунда все это, – мысленно подумал Водицын. – Разговор без протокола. А потом, он всегда может сказать, что просто не заметил гостей Виолетты Михайловны…»
– Ну что, вспомнили? – давил на него мент.
– Да не было никого!
– Может быть, Виолетта Михайловна сама куда-нибудь уходила?
– Да не знаю я…
– Как это вы не знаете? Вы же должны были постоянно находиться на своем рабочем месте, наблюдать за передвижениями жильцов.
– Должен был, да не получалось… У меня это, расстройство желудка было, – на ходу соврал Костя. – Диарея, вот. Я через каждые три минуты в туалет бегал. А дверь открыта была. И подменить меня некому…
– Значит, вы не исключаете, что у Виолетты Михайловны могли быть гости?
– Ну, не знаю…
– А обратно от нее никто не выходил?
– Нет, не видел…
– С вами все ясно, Костя. Не хотите вы помочь следствию… А речь, между прочим, идет об убийстве…
Жаль, конечно, если кого-то убили. Но Костя здесь ни при чем. Его хата с краю… И есть еще одна истина: меньше говоришь, дольше живешь. А Роман Валерьянович совсем не тот человек, с которым можно шутки шутить. Уж Костя это знает…
Менты задавали ему вопросы. Но не получили ни одного толкового ответа. И в конце концов отпустили его.
Он вышел из машины. До подъезда рукой подать. Поднимется на лифте, мама откроет дверь, он зайдет в свою комнату и сразу включит компьютер. Пока тот будет загружаться, он помоет руки, бросит себе что-нибудь на зуб. И можно нырять в виртуальный омут. Там он даже и не вспомнит о приставучих ментах…
Дом у него самый обычный. Охраны в подъезде нет, домофон сто лет как сломан. Но ему все равно здесь нравится…
Костя зашел в подъезд. От лифта к нему навстречу направился какой-то человек. Черные брюки, черная рубаха, на лице маска. А в руке пистолет. В прорезях маски видны глаза – холодные, пустые. Это глаза убийцы. А в пистолете пуля. Для Кости… В голове зашумело, в желудке образовалась сосущая пустота, ноги-руки занемели.
Человек стоял перед ним, вкрутил в него парализующий взгляд.
– Ты Константин Водицын? – тихим глухим голосом, спросил он.
– Нет… – соврал Костя.
– Зачем врешь?
– Я… Я всем вру… И ментам вру…
Он вдруг понял, кто подослал к нему этого убийцу. Роман Валерьянович. Он не хочет, чтобы вскрылась тайна той страшной ночи.
– Я… Я никому ничего не сказал… И не скажу, честное слово!
– И не скажешь… В могиле все молчат…
Киллер потянул к нему руку с пистолетом. Сейчас грянет выстрел. Костя в ужасе зажмурил глаза…
Сзади послышался шум. Кто-то бежал к нему. Может, это спасение!
– Стой! Стрелять будем! – Это был голос майора Астафьева.
Когда Костя открыл глаза, киллера перед ним уже не было. Он во весь опор бежал вверх по лестнице. Мент устремился за ним в погоню.
А Костей занялся второй мент.
– Кто это был? – взволнованно спросил он.
– А… А… Он за мной приходил… – жалко пролепетал Костя. – Он… Он убить меня хотел…
– За что?
– Я не знаю…
Менты спасли Косте жизнь. Но он все равно им ничего не скажет. Роман Валерьянович поймет, что на него можно положиться. Он больше не станет его преследовать.
Майор Астафьев догнал киллера, скрутил его и поволок в машину. Костя с восхищением смотрел ему вслед. Но при этом у него не было никакого желания открыть ему правду…
– В общем, так, – собираясь идти за своим другом, сказал второй мент. – Закроешься дома и никому не открывай. Если вдруг что, звони на «ноль-два», ты меня понял?
– Понял.
– А завтра мы за тобой приедем.
– Зачем?
– Как зачем? Мы в ответе за твою жизнь. Поэтому должны взять тебя под охрану. Ну все, давай дуй домой…
