Лола вошла в квартиру, и сразу же в нос ей ударил запах
дорогого, но слишком резко пахнущего мужского одеколона.
— Чу, совковым духом пахнет! — она сморщила
носик. — Прошлый век! Тетя Каля, кто у тебя был?
Леня чуть задержался, так как расспрашивал консьержку,
которая мигом выболтала ему, что приходил к его тетке незнакомый весьма
импозантный мужчина с большими бакенбардами.
— Понимаешь, Оленька, — смущенно заговорила
тетка, — он позвонил, сказал, что хочет засвидетельствовать.., не могла же
я отказать человеку. Это было бы невежливо…
— Это твой, как его, Георгий Карапетович? вскричала
Лола.
— Нахапетович, — обиделась тетка.
Тут явился Леня. При виде тети Кали, рдеющей как маков цвет
у окна, в красном платье с глубоким декольте и с красным же гребнем в волосах,
он несколько прибалдел.
— Что происходит? — спросил он. — Кто этот
мужчина, который приходил в наше отсутствие?
Калерия Ивановна оскорбилась — ее, уважаемую женщину, ни от
кого не зависящую и с определенным достатком, отчитывают, как будто она
легкомысленная девчонка!
— Это мой знакомый, — с достоинством ответила
она, — ничего такого не случилось, просто человек зашел ненадолго…
— Калерия Ивановна, — сказал Леня строго, —
не подумайте, что хочу вмешаться в вашу личную жизнь, но положение ваше очень
серьезно. Только что мы узнали, что в деле замешаны большие деньги. Пока не
могу ничего сказать точно, но завтра все обязательно выясню. А от вас требуется
полное внимание и максимальная осторожность!
Кто был этот человек?
— А он, понимаешь, спас нашу тетю Калю из-под колес
жигулей, — тут же пояснила Лола, — посадил в шестисотый мерседес и
довез до дома. И влюбился с первого взгляда!
Компаньоны переглянулись. Маркиз успел выяснить у
консьержки, что мужчина был не молод, конечно, но и не стар, в районе
пятидесяти, вид имел приличный, словом, на ненормального не похож. Лолина тетка
же была возраста пенсионного, и вид имела соответствующий, даже если не
надевать жуткого красного платья с таким вырезом.
— Ну что вы переглядываетесь? — не выдержала тетя
Каля. — Стыдно тебе, Ольга, так плохо о родной тетке думать! Неужели
поверили, что я из ума выжила на старости лет? Разумеется, я понимаю, что дело
нечисто, и что не просто так он меня обхаживает! Еще бы не понять, когда он
фото Анатолия мне показал и сказал, что это его лучший друг!
— Ну?! — хором заорали Лола с Маркизом. — А
вы что?
— А что я? — тетя Каля пожала мощными
плечами. — Сделала вид, что полная дура, что всему верю…
— Молодец у тебя тетка! — сказал Лоле Леня. А чай
будем пить? Я вот пирожных прихватил.
Пирожные из швейцарской кондитерской тетка одобрила —
красивые и вкусные.
— Но домашнее все же лучше, — добавила она, чтобы
оставить за собой последнее слово.
Лола заметила, что тетка все же грустна, и после ужина
пристала к ней с расспросами.
— Ох, Олечка, все же мы бабы глупые очень! вздохнула
тетя Каля, смывая тушь и пудру с лица. На минуту поверила я, что и вправду еще
в тираж не вышла! Да, видно, ушло мое время. Грех жаловаться — были три мужа,
так чего же еще-то?
Лола фыркнула незаметно — на что можно тетке рассчитывать в
таком возрасте?
* * *
Георгий Нахапетович, как он представился тете Кале,
известный также в криминальных кругах под кличкой Жетон, ехал в своем мерседесе,
и бакенбарды его шевелились от удовольствия. Все шло прекрасно. Эта тетка, в
пользу которой покойный Анатолий Сомов составил завещание, оказалась полной,
просто несусветной дурой.
Впрочем, чего и ждать-то было от какой-то бабы из
Черноморска!
Ему в голову пришел замечательный план, нужно только держать
все под контролем.
Да, отколол номер покойный Сомов! Вместо того чтобы оставить
все семье, он решил кинуть всех и переписал завещание в пользу бывшей жены. Он,
Георгий, чуть был?? не упустил момент, он как дурак обхаживал вдову Сомова,
чтобы быть в курсе. Хотя на самом деле нужно было обхаживать доченьку, та всем
вертит, но она такая пройда, что палец в рот не клади — мигом руку отхватит
своими жемчужными зубками! Но даже он не мог представить себе, что семейка
может решиться на убийство. Да еще дурак сыночек вдовы не нашел ничего лучше,
чем нанять киллером его же. Жетона, собственного человека! Видно, стакнулся с
ним в процессе Жетонова обольщения вдовы Сомова Аллы. И тот согласился, причем
за небольшие деньги, откуда у семейки большие-то? И вот тут, как говорится, нет
худа без добра: тетка из Черноморска поехала другим поездом, а вместо себя
подсадила соседку или приятельницу. И дурак-киллер ее ухлопал, не разобравшись
что к чему! То есть расчет-то у них, у братца с сестрой, свой был: в поезде
убита женщина, которую никто не знает. Вряд ли она успела сообщить
родственникам, для какого беса приперлась в Санкт-Петербург. В письме такое не
напишешь, а по телефону такие провинциальные тетки говорят ровно три минуты —
денег жалеют. А за три минуты не успеть даже фамилию этого нотариуса произнести
— Штокенвассер — а не то что объяснить суть дела.
Но милые детки покойного Сомова, вернее, падчерица с
пасынком, решили действовать наверняка. Они велели киллеру пристукнуть заодно и
нотариуса — так, мол, вернее будет. Тем более они успели выяснить, что киллер
ошибся и в поезде убил не ту женщину, а та, стало быть, обязательно придет на
назначенную встречу к нотариусу.
И опять все сошло гладко, никого не поймали.
Они-то хотели подставить эту самую Калерию Свириденко, но та
тоже оказалась не промах — сумела удрать из кабинета нотариуса целой и
невредимой.
И можно только благодарить Бога, что один из его людей
совершенно случайно увидел киллера вблизи офиса нотариуса. И уж тогда-то Жетон
успел вовремя его перехватить и отобрать завещание, которое киллер украл из
кабинета нотариуса после того, как убил его.
Теперь все идет по плану. Нужно только не упустить момент.
Еще одна встреча, и он сделает этой черноморской дуре самое настоящее
предложение руки и сердца. А потом скажет, что завещание оказалось у него, что
его отдал ему покойный Сомов. В общем, совершенно неважно, что он скажет той
тетке, она всему поверит. Ишь, нарядилась к его приходу! Жетон представил
Калерию Ивановну в красном платье, и ему тут же вспомнились стихи, которые
учительница заставляла заучивать в пятом классе:
«Как повяжут галстук — береги его, Он ведь с алым знаменем
цвета одного!»
* * *
Рудик Штейнман знал всех сколько-нибудь значимых бизнесменов
в Петербурге. Если он кого-то не знал по имени — значит, этот человек ровно
ничего не представлял из себя, значит, о нем и не стоило ничего знать.
