Никита резко подался назад, нырнул в дверной проем и был таков.
Он спускался по лестнице, когда сверху послышалось раскатистое:
— Только появись еще, урод!
Но слушаться Чугунова Никита не собирался. Этот гад снова отобрал у него квартиру, опять вышвырнул родителей на свалку. И за это он заплатит. Жестоко заплатит…
Через час он был в той помойной квартире, куда могли податься его родители. Он угадал: мать и отец были здесь.
Им нанесли страшный удар, вышвырнули из квартиры. Они были еще не настолько сильны, чтобы перенести его без бутылки водки. Но, к удивлению Никиты, оба были трезвы как стеклышко. И сами в порядке — чистые, аккуратные. И в квартире все в ажуре. Полы вымыты, на кухне прибрано. Ни пыли нигде, ни грязи.
— Сынок!.. — обрадовалась мать.
— Ты уже все знаешь, — тяжко вздохнул отец. И добавил: — Выпить бы сейчас…
— Хотя бы чуть-чуть, — вторила ему мать. Они бы уже давно выпили по чуть-чуть. И так раз десять, а то и двадцать. И поскакала бы звезда по кочкам. Весь процесс лечения насмарку…
Но пить им не давал антиалкогольный ангел с метровыми плечами и пудовыми кулаками.
— Я вам выпью! — прогрохотал Артемчик. Он вышел из ванной. Спортивные штаны, голый торс, мокрые волосы.
— Ты? — удивился Никита.
— Ага, я! — улыбнулся Артемчик.
— А я думал, ты в сторону…
— Зря ты так думал. Меня Витал на это дело поставил. А Витала я уважаю. И тебя, Ник, тоже… А тебя что, уже отпустили?
— Да вроде…
— Или сбежал?
— Ты мне льстишь…
— А Витал?
— Витал жестко влетел. Ему статью крутую шьют. Из-за Чугунова… Кстати, этот гад выгнал вас из квартиры.
— Он… — помрачнел Артемчик.
— Сволочь он, этот Чугунов! — сказал отец.
— Взашей из дома вытолкал, будто мы не люди, — закивала мать.
— Ничего, скоро обратно вернетесь. С Чугуновым разговор серьезный будет…
— Я тут… это… — замялся Артемчик. — Я пытался Чугунова придержать. Да куда там… Короче, я так понял, у него уже команда своя…
— Что значит — своя команда?
— Он разговаривал со мной. Говорит, давай ко мне в команду… «Охранником?» — спрашиваю. Да нет, говорит. У нас теперь все как у людей будет. Себе «крышу» сделаем, других под себя подомнем… Видел я его пацанов. Все крутые, с цепями, гайки золотые. Братва, короче… Серьезно у него все…
Вот, значит, откуда у него такая уверенность. Команду Кэпа ментам сдал, свою группировку сколотил, теперь ему сам черт не страшен. Благодаря его показаниям Виталу статью за вымогательство припаяли. И Кэпа с Горбылем долго в тюрьме продержат. А когда выпустят, Чугунов сам на них уже наехать сможет. Команда у него своя. И криминальный опыт будь здоров… Уж Никиту он не боится, это точно. Поэтому и квартиру забрал. Реванш, гад, взял…
— Ну и чего ты не пошел?
— Да ты чо, как я могу? — округлил глаза Артемчик. — Меня ведь Витал к себе обещал взять…
— Ну, когда это будет… Да и будет ли вообще? У Чугунова уже для тебя вакансия есть.
— Нет, я с Виталом… Я если за одними пошел, то к другим не примкну. Принцип у меня такой…
— Принцип?.. — удивленно посмотрел на него Никита. — А может, ты и про идею что-нибудь скажешь?
— И скажу, — кивнул Артемчик. — Как же без идеи?.. Думаешь, мне бабки нужны?
— А разве нет?
— Да с бабками у меня проблем нет. Родители греют… Хотя, конечно, бабки не последнее дело. Но главное — протест…
— Какой протест?
— Ну, хиппи там протестуют, рокеры, панки… Но все это чешуя, перхоть с глистами, А вот братки — это серьезно. Вот вы с Виталом крутые, все вас боятся. Но главное, вы как бы вызов этому миру бросаете. Прогнившему миру, занюханному до неприличия…
— Эй, ты что, философ?
— Вообще-то, нет. Но собирался на философский факультет после школы поступать… Да передумал. Философия в институте — это труп протухший. А вот жизнь — это да…
— Ну ты даешь! Срезал ты меня. Начисто срезал!.. А лет тебе сколько?
— Семнадцать…
А выглядел Артемчик лет на двадцать. И видок у него серьезный, внушительный. На такого на улице прямо не пойдешь, чтобы дорогу уступил. Сам посторонишься… А гляди ж ты, философ!..
— Значит, ты за идею… А на меня посмотри. Как я тебе, а?
— Не понял, у тебя что-то не так? — как будто удивился Артемчик.
— А ты внимательней посмотри. Штаны грязные, майка как половая тряпка, сам немытый, бомжатиной от меня несет…
— Ну и что?.. Разве это срам?.. Вот если бы пацанов предал, если бы ты на разборке струсил… А грязь — это проходящее… К тому же символ на месте…
— Какой символ?
— Цепь серебряная…
— Думаешь, она для меня много значит? — скривился Никита.
— Для меня бы она значила много, — не моргнув глазом, ответил Артемчик.
— Да? Ты так думаешь? Точно?..
— Ну да…
Шибко умный этот Артемчик. А потому глупый. Романтика бандитской жизни… Для Никиты — это плюнуть и растереть. А для него — смысл существования…
Никита мог бы посмеяться над Артемчиком. Но ему было не до этого. У него появилась задумка.
— Значит, крутой ты?.. А на Чугунова наехать не слабо? Прямо сейчас. Ты да я…
— Ник, ты только скажи, — голос Артемчика даже не дрогнул.
Да он фанат. Самый натуральный фанат…
— И скажу. Только чуть позже…
Никита не идеализировал бандитское бытие. Напротив, его от него тошнило. Но и у него есть принцип — взялся за гуж… А он сдюжит, обязательно сдюжит. Он добьется своего. Чугунов у него еще попляшет…
— Говоришь, у тебя с бабками порядок…
— Я за свои слова отвечаю.
— Это хорошо… А как насчет того, чтобы мне баксов, скажем, две сотни ссудить?
— Да без проблем…
— Прямо сейчас?
— Да какой разговор…
— Ну спасибо, брат!…
Задумка переросла в целый план. И Никита готов был взяться за его осуществление. Но сначала помыться, постираться, отдохнуть. А завтра снова за дело…
Тульская область. Деревня Кутово. Обшарпанный автобус, разбитая дорога. Пыль, жара, духота. И трясучка…
Утомился Никита, пока до места добрался… Целые сутки ушло у него на то, чтобы узнать, в какой деревне живет бабка Вована. Не особо он надеялся на успех. Но ему повезло. А может, просто древний охотничий инстинкт пробудился. Может, в нем талант частного детектива пропадает… В общем, вокруг пальца обвел он родителей Вована, мозги им заморочил. Его мать даже не поняла, как сболтнула адрес своей матери. А у отца родители москвичи. Как вариант они отпали сразу…
