Виктория поднялась, прошла в довольно чистую ванную, налила очень горячей воды. Погрузилась в нее и опять испытала настоящее блаженство. Спала она крепко и спокойно. Проснулась среди ночи в тишине то ли от собственного вздоха, то ли от чьего-то стона... Ей приснилось, что стонет Алла. «Мама», – произнесла в темноте Виктория.
Глава 27
Сергей посмотрел на определившийся на дисплее номер телефона и вздохнул.
– Да, Елена Васильевна. Слушаю вас. Ну, почему забыл. Закрутился просто. Как вы?
– Что значит – как я? Я жду. Ты обещал мне устроить свидание с той девицей, что сделала меня вдовой. И даже не звонишь.
– Если честно, я не понял, зачем вам это нужно. Ну, убийца она. Призналась. Все сложилось. Вроде аффект. Что вам это даст, извините?
– Ты не понял? Ничего себе! Вот если бы ты стал вдовой... ну, я имею в виду, если бы ты вошел в мое положение... До тебя бы дошло, Сережа: женщина хочет знать, что такого сделал ее муж другой женщине, из-за чего она его задушила голыми руками. При том, что он нес ей золотые яйца...
– Да что с вами? Какие-то неприличные вещи вы говорите. Надеюсь, это нервное.
– Ты прав. Как-то не так получилось. Сережа, ты не виляй. Ты знаешь, я от своего не отступлюсь.
– Да я что... Сейчас попробую договориться со следователем. Эта Корнеева, кстати, ни с кем особенно не общается. Дама проблемная.
– Вот пусть не пообщается со мной. А я с ней пообщаюсь.
– Звучит опять не очень понятно. Ладно. Я вам позвоню в ближайшие пятнадцать минут.
Позвонил он через двадцать.
– Елена Васильевна, не знаю даже, как вам сказать. Сам в шоке. Короче, побег.
– Ты про что?
– Сбежала ваша Корнеева.
– Ты с ума сошел? Ты шутишь? Как это возможно?
– Сам не пойму. Я туда поеду сейчас, может, что-то узнаю. Это вообще большой скандал. Извините, побегу. Будем на связи.
Елена Васильевна долго и изумленно смотрела на телефон. Потом набрала номер дочери.
– Варя, ты знаешь, что мне сейчас сказали?
– Знаю, мама! Это не только тебе сказали. Уже в новостях передали. Я не понимаю, что происходит. Как так – сбежала? Почему все остальные не сбегают, если все так просто.
– Где твой муж? Спроси у него быстро. Он должен знать. Если не знает, пусть разведает, у него столько связей.
– Да он вроде спит еще. Ночью речь какую-то репетировал. Пойду, разбужу.
Варвара вошла в кабинет мужа, где этой ночью спал Козырев. Он сидел за письменным столом, рылся в каких-то бумагах.
– Валера, ты знаешь, что случилось?
– Что ты имеешь в виду?
– Виктория сбежала из тюрьмы!
– Что за глупости. Тебе, наверное, звонила какая-то сумасшедшая сплетница или твоя мать, которая собирает вокруг себя сыщиков-мошенников.
– Валера, это передали в новостях по телевизору! И маме действительно об этом сообщили тоже. Брось свои бумажки, звони, узнавай!
– Я не собираюсь вестись на такую чушь. Это либо журналистские штучки, либо следствие что-то придумало...
– Вот и узнай, кто и что придумал. Но я думаю, что это правда. Какому идиоту понадобилось такое придумывать?
– Да все идиоты что-то придумывают. Хорошо, я сейчас позвоню, узнаю. Иди.
– Ты что, при мне позвонить не можешь?
– Ну, я дело срочное должен досмотреть! Если она сбежала на самом деле, ты ее не догонишь. Если нет, то ты просто меня от работы оторвала.
– Ну, ты ж у нас один деловой. Это же надо: у него есть более важные дела!
Варвара хлопнула дверью, вернулась в гостиную и набрала телефон Фролова.
– Дима, ты слышал?
– А что я должен был слышать? И от кого?
– Виктория из тюрьмы сбежала!
– Ты в своем уме? Как это возможно?
– Тебе лишь бы нахамить. Я – в своем уме! По телевизору сказали. И маме ее сыщик тоже.
– Да, дела...
– И что ты думаешь?
– Что тут думать... Кто-то ей помог. Вопрос – кто. Кстати, что говорит твой великий адвокат и где он?
– Сидит у себя, речь готовит, говорит, это штучки журналистов или следствия.
– В смысле, она – на месте?
– Да.
– Ну, он же просто так ничего не сделает. Пусть позвонит своему знакомому Позднякову из МВД. Это ему сложно или как?
– Он позвонит.
– Благодетель... Ну, ты сообщи, пожалуйста. А я пока по своим каналам все пробью.
Фролов полистал записную книжку, подумал и решил, что на данном этапе достаточно будет информации от лейтенанта Онищенко. Ума у него не много, но особо и не требуется, а уважение к приличным людям он имеет. Он набрал его телефон и проворковал своим барственным баритоном:
– Добрый день, это следователь Онищенко? Фролов вас беспокоит. Встречались по делу Корнеевой... Поступила непроверенная информация... Что? Это действительно произошло? Каким образом?
– Разбираемся, гражданин Фролов. Вроде бы она попросилась в больничку, на сердце жаловалась, ее повел контролер, сейчас его допрашиваем... Еще у нас новость. Взяли убийцу Нины Вешняк, ну, вы знаете... Спрашивали у вас тогда еще.
– Так ведь у вас был убийца.
– То был подозреваемый, – назидательно сказал Онищенко. – А взяли Лебедева, у которого она квартиру снимала. Улики есть. Признание тоже. Сообщники у него были.
– Их тоже взяли?
– Вообще-то да, Лебедев их опознал. Только свидетель один нашелся. Говорит, не они.
– Это как же так? Арестованный признался, опознал, а кто-то говорит, не они... Кто?
– Да ерунда какая-то. Привели некоего математика. Вроде он убийство видел.
– Как фамилия математика?
– Кажется, Соколов.
– Спасибо, лейтенант. Позвоню еще, с вашего позволения. Может, будет информация. Надеюсь, найдут Корнееву.
– Да конечно, найдут. Куда она денется.
Глава 28
К вечеру к Артему в кабинет вошел Максим Дайнеко.
– Слышал, что случилось? Убийца Коврова сбежала из тюрьмы.
– Нет, не слышал. А такое бывает?
– Конечно, – рассмеялся Максим. – Перед ней граф Монте-Кристо сбежал.... Слушай, ты какой-то усталый или грустный в последнее время. Ничего не случилось?
– Да, есть кое-какие проблемы.
– Поговорить о них не хочешь?
– О проблемах – не хочу. О чем-то другом – с удовольствием.
