С его сыном, с грустью думал Андрей Николаевич, она не
стеснялась посторонних, могла разораться прямо на улице. Возможно, этот самый
Вадим сумел найти к ней подход. И хотя стерва всегда останется стервой, Андрей
Николаевич в этом не сомневался, Вадим не выглядел человеком, который позволит
безнаказанно вытирать об себя ноги. Возможно, ему удалось немного приструнить
вздорную бабу.
Внезапно Андрея Николаевича осенило.
— Это он, — спросил он хриплым голосом, — это
он хочет избавиться от ребенка? Дашка мешает ему, твоему любовнику?
— При чем тут Вадим? — холодно удивилась
Варвара. — Я сама решаю, каким должно быть будущее моего ребенка.
— Я вижу, — вздохнул Андрей Николаевич, — так
что ты от меня хочешь?
— Если вы оплатите Дашкино обучение, то сможете
навещать ее по выходным.
Вот так, она всегда была откровенна. Стало быть, она
собирается строить долгие отношения со своим Вадимом, а девочка ему мешает. То
есть ей-то и раньше Дашка была ни к чему, а теперь и вовсе.
— Мы еще поговорим об этом, — сказал Андрей
Николаевич, — возможно, я решу этот вопрос.
Она не могла скрыть удивления, она-то ожидала, что он начнет
сейчас орать и топать ногами.
Тогда она спокойненько отправилась бы восвояси, с чувством
выполненного долга.
Андрей Николаевич на прощанье поглядел на нее как мог
равнодушно. В конце концов, ему это может надоесть. Уже надоело. И он должен
принять решительные меры. Невестка слишком зарывается. Она думает, что крепко
держит его на крючке, и крючок этот — Дашка. Но она ошибается. Нельзя
безнаказанно давить на пружину, когда-нибудь она лопнет. Как только он
разберется с делами, он займется этим вопросом. Он найдет способ указать этой
стерве ее место, найдет на нее управу. Если на то пошло, он будет действовать
ее методами и не допустит, чтобы его шантажировали ребенком. И ни в какую
закрытую школу он внучку, разумеется, не отдаст.
* * *
— Что так долго? — спросил Варвару мужчина,
ожидающий ее в машине.
— Этот старый козел… — она пренебрежительно махнула
рукой.
— Чем он тебе не угодил? — полюбопытствовал
Вадим. — На вид вполне приличный старикан.
— Он меня ненавидит! — вспыхнула Варвара. Он
глядит на меня иногда, как на какое-нибудь мерзкое насекомое!
Вадим исподволь глянул на нее. А что, эти ее очочки,
пожалуй, и вправду смахивает на какую-нибудь стрекозу.
— Ты преувеличиваешь, — мягко заговорил он, то
есть я, конечно, понимаю, что старик не испытывает к тебе теплых чувств, но, с
другой стороны, он и не должен тебя любить. Кто ты ему? Посторонний человек,
бывшая жена его покойного сына. А к внучке, насколько я знаю, он относится
очень хорошо.
— Вот в этом все дело! — она не сдержалась и
повысила голос. — Он настраивает ее против меня, мне надоело, что Дашка
беспрерывно говорит только о нем. Дедушка то, дедушка се, дедушка водил в
зоопарк, в кафе, на аттракционы, в кино!
Его игрушки всегда на первом месте! С последним медведем она
практически не расстается, ест с ним и спит!
— Неужели ты ревнуешь? — усмехнулся
мужчина. — На тебя это совсем не похоже.
— Ничего я не ревную, — всерьез разозлилась она,
просто я не хочу, чтобы он оказывал на ребенка сильное влияние. И я добьюсь
своего!
— Из-за чего был спор на этот раз? — осведомился
Вадим.
— Я сообщила ему, что отдаю Дашку в закрытую школу.
Очень дорогая приличная школа, находится за городом, свежий воздух..,
педагогический коллектив самый лучший, я узнавала…
— Это что-то типа интерната?
— Он тоже так сказал. И, конечно, сразу же разорался!
Я, дескать, бросаю ребенка, она мне мешает, тебя зачем-то приплел!
— Разумеется, он подумал, что это я тебя
настраиваю! — воскликнул Вадим. — Надеюсь, ты сказала ему, что я тут
ни при чем, что это твоя идея?
— Я-то сказала, но он не поверил, — с обычным
своим злорадством ответила Варвара.
— Ну ты и стерва! — весело удивился он. —
Послушай, а тебе не приходило в голову, что нельзя бесконечно давить на одну
пружину? Она может распрямиться и тогда так тебе поддаст — мало не покажется!
— Я никого не боюсь! — нахмурилась Варвара.
— А зря, — наставительно заговорил Вадим, твой
бывший свекор — не какой-нибудь работник жилконторы на пенсии, ты прекрасно
знаешь, что у него есть деньги, а стало быть, и власть. И возможность
основательно испортить тебе жизнь и карьеру.
— Он никогда не осмелится, — усмехнулась
Варвара, — он знает, что я могу лишить его общения с Дашкой…
Вадим замолчал и подумал, что все же она слишком
самонадеянна. И глупа, все же она ужасно глупа. Несмотря на природную хитрость
и удивительную приспособляемость, умение поставить себе на службу человеческие
слабости и абсолютную беспринципность, она глупа. И это может сослужить ему
очень плохую службу.
— На твоем месте я бы не стал ссориться со
стариком, — заговорил он чуть погодя, — тем более что я вовсе не
против твоей дочери. В конце концов, кроме няни, можно нанять еще
дипломированную гувернантку, будет кому присмотреть за ребенком…
Она упорно молчала, не спеша согласиться. Она вообще ни с
кем никогда не соглашалась, всегда все делала по-своему.
— Ну, дорогая, — он прибавил в голос нежности, для
чего тебе эти заморочки? Уступи ему или хотя бы пообещай. Своди дочку к нему в
гости, всем от этого будет только лучше.
— Что ты-то так беспокоишься? — снова завелась
она. — Тебе-то какое дело?
Вадим почувствовал нечто вроде сострадания к ее покойному
мужу — это же надо, больше четырех лет человек выдержал!
— Разумеется, это ваше семейное дело, — ответил
он, — но все же хотелось бы, чтобы все было по-человечески…
Андрей Николаевич после ухода невестки долго сидел за столом
и бездумно смотрел в одну точку на противоположной стене. Как и всегда, ее
визит выбил его из колеи, заставил нервничать и волноваться из-за Дашки.
Терпение у него скоро лопнет, нужно что-то решать с этим наболевшим вопросом.
Никто еще так с ним себя не вел. Он никому этого не позволял и не позволит
никогда, пока жив. А если некоторые думают, что он стал стар, что он не может
постоять за себя, то они ошибаются, сил у него пока достаточно.
Сейчас он никак не может позволить себе отвлекаться на
борьбу с подлой бабой, у него нет времени. Но потом, когда он разберется с
самыми неотложными делами, он вплотную займется этим вопросом.
А пока нужно вернуться к своим неприятностям. Он вздохнул и
снял трубку телефона.
— Сергей, это Кочетов, — заговорил он, — ты
готов к беседе со мной? У тебя есть новости?
