– Арина, – негромко сказала Мария и сделала шаг вперед. Девочка встала, но не сдвинулась с места. Черные глаза стали совсем огромными на бледном личике.
Валентина Петровна подошла к ней и склонилась к уху:
– Подойди, поздоровайся. Это твои папа и мама.
Арина прерывисто вздохнула, на мгновение зажмурилась и вдруг побежала, уткнулась Марии в колени и тихо произнесла: «Мама». Обезумев от счастья, Мария прижимала ее к груди, осыпала поцелуями и бормотала ласковые слова по-итальянски. Кармелло вытирал платком слезы. Дети забыли об игрушках и не сводили с них глаз, когда все направились к двери, Кармелло пропустил женщин вперед, но сам не успел выйти из комнаты. Большой палец его руки оказался в ладошке белокурого малыша с большими темно-серыми глазами. «Папа», – прошептал он. В кабинет главврача Кармелло вошел с мальчиком на руках.
– Переведите, что я без него не уеду, – сказал он переводчику.
– Ваня. Это наш Ванечка, – бросилась к ним Валентина Петровна.
Они улетели на своем самолете через неделю – Кармелло, Мария, Арина и Ваня Тартина.
* * *
Дина не обнаружила Александра Васильевича ни по его домашнему телефону, ни на кафедре. Не было его и в Бюро судебно-медицинской экспертизы. Дина в нетерпении ходила по комнатам, чувствуя, как ее охватывает отчаяние. Идей не было. Мысли покинули ее несчастную голову, как недостойное место обитания. Во двор она не выходила из страха встретить Веру. Ну что она может ей сказать? Если Ира Козлова не убивала Марину, стоило ли ворошить эту страшную кровосмесительную историю? Может, Олегу удалось бы скрыть ее от Веры? По крайней мере, она не стала бы достоянием гласности.
Когда в дверь позвонили, Дина не сомневалась, что это Вера. Впустила ее, провела на кухню, включила чайник и поставила чашки для кофе.
– Что ты мучаешь меня, Дина? – Вера говорила с трудом, губы были искусаны, глаза воспаленные, больные. – Она убила Марину? Дочка Олега?
– Дело в том, что Ира это отрицает, а улик на нее нет. Пока.
– Но она же Олегу сказала.
– А на допросе отказалась. Говорит, просто хотела причинить ему боль.
– Лучше бы она его убила.
– Ты с ума сошла. Не говори так. Олег – жертва. Ты же понимаешь.
– А как нам с этим жить дальше?
– Во-первых, скажи, как он сейчас? Как его здоровье?
– Печень она ему проткнула. Ну и прочие раны. Как живет?.. Ужасно.
– Значит, полежит еще в больнице. По-моему, сейчас нужно одно: помочь ему выкарабкаться. А потом все как-то само собой решится. По обстоятельствам.
– Если она отрицает, что убила, то почему сказала ему об этом? Откуда узнала?
– Ну, Вера! Из газет. От него. От Егора. Она ведь Олега со всех сторон пасла. Для того и Егора заморочила, чтобы информацию получать, ближе к Олегу быть.
– Но если не она убила, в чем же тогда состоял ее план мести?
– Заставить его совершить с ней кровосмешение, а потом все открыть, чтобы он ужаснулся содеянному.
– Но ты же говорила, что у нее оказалось наше брачное свидетельство. Что она половину его в туалете повесила на автостоянке.
– Мы так думали. Искали у нее метрику Марины, но не нашли. А она это так объяснила: зашла к нему на работу, увидела свидетельство в туалете, разорвала пополам. Половину унесла с собой. Чтобы воспользоваться им во время… издевательств, которые она устроила. Знаешь, когда у человека такие иезуитские мозги, он способен на что угодно… Верочка, – Дина взяла ее за руку. – У этой Ирки-Сандры, какая ни есть она сумасшедшая сволочь, в жизни все черным-черно. Мне Сергей рассказал, где и как она жила. Мать у нее недавно повеситься хотела, СПИД у нее.
– Мы им сейчас сочувствовать будем?
– Да нет. Что ты. Просто жизнь ужасна. Ищешь палача, а находишь тоже жертву. Я к чему. Ты постарайся, перестань ненавидеть Олега. Твое отношение может стать для него последней каплей. Понимаешь? Не нужно больше потерь.
– Ира точно его дочь?
– Она в этом уверена, ее мать тоже. Олег – не очень. У нас есть хороший эксперт. Он проведет экспертизу ДНК. Чтоб не было вопросов.
– Ладно. Пойду. Курицу купила, хочу бульон ему сварить. Мужу своему расчудесному, родной дочерью осчастливленному и ее каблуком проткнутому. Положила курочку в кастрюлю с водой, три раза газ зажигала и выключала. Не могу себя пересилить. Нет у меня нервов супы ему варить.
– Пойдем вместе. Я помогу. – Дина ухватилась за возможность сделать что-то полезное. – Мы еще мусс клубничный приготовим. У меня в холодильнике замороженная клубника есть, сливки, манка. Да и тебе это понравится.
Когда Вера открыла дверь своей квартиры, из соседней вышли две девочки. Долговязая Надя и ее подруга Катя, коренастая, с массивным подбородком и прыщами на лбу. Они молча уставились на Дину и Веру, чавкая жвачкой. Дина приветливо улыбнулась и подумала: «Ой! Ну ничего страшного. Они еще могут из гадких утят превратиться в прекрасных лебедей».
– У нее что, норковая шуба? – спросила Дина у Веры, когда они вошли в прихожую. – У этой длинной?
– Да вроде. Хотя не знаю. Живут они бедно. Отец от них уже полгода как ушел. То ли бросил, то ли пропал. От них ни слова не добьешься. Да мне это и ни к чему. Он в последнее время безработный был, из милиции его за что-то турнули. Мужик поганый. Пьющий, матерящийся, жену поколачивал. Надьку эту вроде бы любил. Она как-то хвасталась, что папа из пистолета ее учил стрелять, приемы карате показывал. Ну, ты скажи, зачем такой оглобле еще и приемы карате? И так ни один парень за женщину ее не примет.
– Да ладно. Может, похорошеет. Накрасится, оденется, шубу свою накинет – и на конкурс красоты. Кстати, может, папашка ей и подарил эту шубейку. В милиции разные люди работают. Тем более его за что-то выгнали.
Когда Дина поднялась на свою площадку, там, как маятник, шатался от окна к двери и обратно высоченный Масленников. Он был сильно взволнован.
– Дина, быстро ищите Сергея и следователя по делу Марины Федоровой. У меня очень серьезная информация. Если не возражаете, я начну, когда они приедут.
– Да, конечно. – Дина торопливо открыла дверь и стала набирать номер мобильного Сергея. – А мы пока кофе будем пить… Сережа, срочно приезжай ко мне! Если возможно, с Павлом Ивановичем. У Александра Васильевича срочная информация. Да, вот он мне подсказывает. Возьмите людей для обыска и задержания. Ждем! – Дина уставилась на Александра Васильевича. – Значит, вы мне даже не намекнете? А вы не боитесь, что я лопну от нетерпения и сойду с ума?
– Потерпите, Диночка. Давайте ваш кофе. У меня было несколько трудных дней.
Когда все собрались, Александр Васильевич достал из портфеля блокнот и стал рассказывать. Прежде всего он ознакомился с делом об убийстве Саши Петрова, закрытым за недостаточностью улик и отсутствием свидетелей.
