– Прекрасно выглядите, дорогой Александр Васильевич, – произнесла Дина.
Тот развел руками:
– Что же мне теперь сказать о вас? Я всегда боялся ослепнуть от вашей красоты.
Они немного поболтали, обжигаясь очень горячим крепким кофе, которой он любил. Потом Масленников спросил:
– Вы поддерживаете отношения с Сережей Кольцовым?
– Да, – улыбнулась Дина. – Вы по-прежнему ясновидящий.
– Честно говоря, задача несложная. Он сейчас частный детектив. А вы чем-то очень озабочены. И даже не поленились ко мне приехать. Этот тип опять вас во что-то втянул?
– Он втянул. Нет, я приехала не за помощью. Там уже есть заключение эксперта. Просто у меня смятение в душе, путаница в голове. Версии все какие-то неопределенные, свидетелей не нашли, орудия преступления тоже… У меня впечатление, будто что-то главное от нас всех ускользает… Короче, дело такое…
Александр Васильевич внимательно выслушал все, что Дина рассказала об убийстве Марины Федоровой, о том, как она сама была «внедрена» в дом, о признании Степана, о версиях следствия, предположениях Сергея. Она умолкла, пытаясь что-нибудь прочесть в непроницаемом лице эксперта. Тот не спеша закурил трубку и наконец произнес:
– Узнаю почерк авантюриста и охламона Кольцова. Это я насчет вашего «внедрения». С одной стороны – опасно, с другой – детский сад. А насчет убийства я, конечно, в курсе. Материалы не видел, но обязательно посмотрю. Что-то там определенно есть… Какая-то подсказка… Ну а ваши впечатления от жильцов дома?
– Честно говоря, я в ужасе. Люди сто лет живут вместе, рожают детей, работают, спят, едят… И вдруг случается такое… Мне кажется, они все друг друга подозревают. Мать верит, что ее сын убил, жена рассказывает, что это ее муж, теща не удивится, если это зять… Я с ними живу совсем недолго. Но уже кого-то жалею, кто-то мне нравится… Дело даже не в этом. Неужели всех надо проверять? Понимаете, девочка чужому бы не открыла, хотя, конечно, ребенка легко обмануть. Но круг подозреваемых может быть настолько большим, что я просто не представляю, как можно его охватить… Я не о себе. О Сереже, о следствии…
– Я понял, Диночка. Не помните, я всегда говорил: мертвые сами разоблачают своих убийц? Я поговорю с экспертом, работающим в этом деле, все проверю. Если нужно, пойдем на эксгумацию. Поверьте, есть где-то один узелок, с которого начнется разматывание клубка. И ваш малахольный Сергей умеет это делать.
Глава 14
Менеджер по зарубежным связям позвонил Кармелло Тартине во время ужина. Обычно Кармелло говорил дворецкому, что перезвонит потом. Но на этот раз он сразу встал из-за стола и направился в кабинет. Мария удивленно посмотрела ему вслед. Он никогда не скрывал от нее содержания телефонных разговоров.
– Кармелло, – быстро затараторил менеджер, – я узнал все, что можно. Фильм о сиротах снимали два года назад. Сейчас в этом московском приюте нет девочки Арины. У них там детей по достижении определенного возраста переводят в разные приюты. Мне сказали, в какой детский дом отправили Арину, когда ей исполнилось три года, но ее там не оказалось. Говорят, должны были привезти такую девочку, но что-то случилось. То ли она пропала, то ли заболела, то ли умерла.
– Что ты говоришь, Антонио! Как это – пропала? А что думает полиция?
– Прошел год. Наверно, она об этом уже не думает. Сам посуди. Мне сказали, это часто бывает.
– Черт знает что!
– Подожди, Кармелло. Я тебе еще кое-что скажу. В России есть закон, по которому иностранцы не могут усыновить ребенка из приюта, если он здоров. Только больного.
– Бред какой-то.
– Ну почему. Они ж там все время что-то строят. Большие стройки. Наверно, не хватает рабочей силы.
– Какая рабочая сила! Это же дети!
– Тебе – дети, а им – рабочая сила. Но у нас есть и другие возможности. Есть люди – их координаты можно найти даже по Интернету, – которые этим занимаются. Они продают детей именно иностранцам.
– Где они их берут?
– Боюсь, что воруют, Кармелло. Но что делать?
– Киднеппинг? Нет.
– Почему? Ты же действительно хочешь взять ребенка на воспитание.
– А для чего еще можно брать ребенка?
– Для трансплантации.
– Что ты говоришь! Живого ребенка?
– Да, представь себе. Говорят, Сильвано, мебельщик, у которого сыну делали пересадку сердца, – так вот он купил донора то ли из России, то ли из Китая.
– Мадонна! Нет, мы не будем связываться с этими людьми. У Марии сердце разорвется от таких дел. Знаешь что… Свяжись с приютом, где была Арина. Может, они найдут похожую девочку. Пусть не очень здоровую, сейчас даже рак лечат. Но Марии мы скажем, что это Арина. Она просто влюбилась в того ребенка. Не спит по ночам.
– Сделаю, шеф.
– Спокойной ночи, Антонио.
Спокойная ночь. С подобными делами Кармелло может забыть, что это такое. В голове какой-то триллер с детьми, которых воруют и режут на части. Кармелло вошел в столовую и сказал Марии:
– Я не буду сегодня пить кофе. Пойдем сразу в спальню.
* * *
Было около одиннадцати вечера. Дина с Топиком вышли во двор на прогулку. Других любителей побродить в промозглой темноте не оказалось. То есть сначала не было. Но вскоре они ясно услышали шум. Какую-то возню, голоса, то ли стоны, то ли вздохи. Топик вопросительно посмотрел на Дину.
– Может, кого-то душат, но не исключено, что совсем наоборот, – прошептала она.
Они постояли не дыша, пока голоса не зазвучали членораздельно.
– Что ты из себя корчишь? Грязи она не любит! Целка нашлась. Дешевка! – это была мужская партия.
– Ах ты, мудак! Ты что, думаешь, как тебе в пьяную балду стукнет, так я в лужу должна плюхаться?
– Слушай, Дашка, не нарывайся. Я ведь и по морде могу захреначить.
– Ты только это и можешь. Дегенерат, жертва пьяного зачатия!
Раздался отчетливый звук пощечины. Дина сжала зубы и сделала шаг вперед. Но девушка явно не собиралась звать на помощь. Она произнесла спокойно и презрительно:
– Посмотрим, что моя сестричка скажет, когда я ей об этом расскажу. Наташенька твоя разлюбимая. Она скоро приедет.
– Наташа? – мужской голос дрогнул. – Ты врешь!
– Ничего я не вру! Она звонила вчера. Сказала, через неделю приедет. Не помню, откуда звонила. То ли из Парижа, то ли из Лондона. У них там Неделя высокой моды была, а теперь в Москве показ будет. Так что жди с букетом и поллитрой. Только на кой ляд ей сын дворника сдался?
Дашка пулей выскочила из-за дерева. Андрей почти схватил девушку сзади за шиворот, но Дина кое-что шепнула Топику, и тот со страшным лаем натянул поводок, делая вид, что собирается тяпнуть Андрея за руку. Дина тоже делала вид, что изо всех сил его сдерживает. Андрей грубо выругался и не очень твердо пошел к подъезду. Даша дружески кивнула Дине:
