– Женя, деточка, пойдем в гостиную. Сядь на диван, прикрой глаза, ни о чем не думай, просто представь себе лицо этого Владимира, обстановку, в которой ты его видела. Так, спокойно, не шевелись, давай снимем эту заколку. Владимир. Его привел молодой сержант. С тобой был какой-то человек. Стены темно-зеленые. На Владимире рубашка в красную клетку.
Минут через пятнадцать Женя открыла глаза и улыбнулась.
– Заснула я, что ли? Мне казалось, ты мне голову моешь под каким-то водопадом. Вода чистая и очень теплая. Ну что, мам?
– Все в порядке, девочка, – глубоко вздохнула Ирина. – То есть для твоего подопечного все совершенно не в порядке. Он никого не убивал. Но он попал в большую беду.
– Мама, неужели такое может быть? Чтоб невиновного обвинять в убийстве? Разве трудно понять, что это не он?
– Все сложнее, чем должно быть. Не всем нужна правда, вот в чем проблема. Он попался на глаза не тому человеку. Давай об этом поговорим в другой раз. Я очень устала. Смертельно чаю хочется.
На кухне Ирина, уже закутавшись в теплый халат, прижала к себе дочку, взъерошила пушистые волосы, поцеловала за ухом. Женя действительно еще пахнет ребенком или она просто так ее воспринимает?
– У нас завтра дело с тобой. Поедем покупать мне новую машину. Ты сможешь?
– Еще бы. Ой! Давай купим что-нибудь шикарное. «Бентли», например. Какого-то сумасшедшего цвета. Ярко-розового, например. Или ярко-фиолетового.
– Хорошо, что не желтого в горошек, – рассмеялась Ирина. – Я так соскучилась по тебе. Чем ты занималась сегодня, вчера? Кроме тюрьмы, конечно.
– Да так, как обычно.
– С кем виделась?
– С нашими, в училище. С Артемом, его бабушкой. Знаешь, к ним такая смешная девчонка прилипла. Приходит ночевать, представляешь? Он ее однажды подвез откуда-то, а она повадилась. Бабушка в ужасе, он все время тонко намекает, что знакомство пора кончать. Но она такая безбашенная…
– Ты с ней общалась?
– Да. Поболтали. Мам, что ты на меня так смотришь? Обычная девчонка, немножко как бы уличная. Но ко мне очень прониклась. Даже предложила на двоих квартиру снять. Говорит, по сестренке скучает, а я вроде на нее похожа.
– Держись от нее подальше. И Артему посоветуй думать иногда не только о задачах.
* * *
Даша подошла к «Приюту одиночек» минут за пятнадцать до открытия. Постояла, небрежно разглядывая несколько пестрых групп «золотой молодежи». Девки вопили как резаные и старались отличаться друг от друга разрезами не на тех местах. Парни все, как один, похожи на педиков, подумала Даша и решила пошутить. Она сегодня купила себе закрытое черное платье до колен, плотно обтягивающее фигуру. Шею облегала стоечка, и лишь вырез-капелька на груди тонко намекал на то, что элегантный наряд украшает совсем не монахиню. На плечи Даша набросила короткий, до талии, серо-голубой жакет из синтетического меха, который мало кто мог отличить от норки. Она встала совсем близко к одной из групп и какое-то время делала вид, что ни на кого не смотрит. На самом деле она сразу присмотрела смуглого парня с карими глазами. Он отличался от прочих массивными плечами, стиснутыми дорогой кожей куртки, и флегматичным поведением. Даша случайно задела бедром широкую, согнутую, как у боксера, руку, извинилась, взглянула в темные глаза, и лицо ее вспыхнуло, как от внезапной страсти. Она приоткрыла рот и медленно облизнула губы. Парень уставился на нее, как бык на тореадора. Даша скромно потупила взгляд и поежилась под жакетом женственно и призывно. Одна из девиц заметила перемены в своем кавалере, проследила направление его взгляда и сразу превратилась в волчицу, которой прищемили хвост. Растопырила свои косые глазки, раздула ноздри острого носа. Даша удовлетворенно улыбнулась в воротник жакета. Потеха началась. Вечер обещает быть не скучным. В это время дверь открылась, и на пороге появились два охранника в черных костюмах. Даша медленно и уверенно пошла к ним, но вдруг что-то произошло. Какое-то непонятное выражение мелькнуло в глазах одного из охранников, когда он взглянул на Дашино лицо. Затем он слишком поспешно отвел взгляд и, не разжимая губ, что-то тихо сказал второму. Когда второй посмотрел туда, где стояла Даша, ее уже там не было.
В этот вечер Даша объездила не меньше пяти клубов. Она проверяла состояние своего звериного чутья. В трех местах оно ей даже не понабилось. У входа в заведения топтались мужчины в штатском, от которых за версту несло «обезьянником» и парашей. Похоже, обложили. Даша не испугалась, но задумалась. Она собиралась сегодня найти место, в котором можно было бы пересидеть пару дней. Даша вспомнила о Варьке, остановила такси, назвала ее адрес, вышла, но к дому близко не подошла. Походила по двору, стараясь рассмотреть что-то в освещенных окнах Варькиной квартиры. Вдруг свет погас. Даша встала за дерево и уставилась на подъезд. Ни фига себе прикол! Эта оглобля Варька вышла с козлом Никитой. Этого только не хватало. Даша дождалась, пока они сядут в машину Никиты и уедут со двора, затем достала из кармана мобильный телефон, вынутый сегодня из футляра, болтавшегося на шее одного растяпы, и набрала номер.
– Темка, ты? Слушай, мне б одну ночь перекантоваться. Понимаешь, я завтра уезжаю из города.
– Это невозможно. – Даше ужасно не понравился раздраженный тон Артема. – Я занимаюсь, бабушка плохо себя чувствует. И вообще, ты в курсе, что тебя ищет милиция? Мне пришлось из-за тебя врать. Неохота потом на допросы ходить.
– Да ты что! Спасибо, конечно, что ты врешь ради меня. Но, знаешь, допросы – это не самое страшное. Это фигня по сравнению с тем, что бывает за правду.
Даша разъединилась, задохнувшись от злости и оставив Артема размышлять над тем, действительно ли он услышал угрозу или ему показалось. Она набрала еще один телефон, но вместо нежного голоса Жени ей ответил сильный и красивый женский голос, с обладательницей которого Даше почему-то не захотелось общаться. Даша нахмурила брови. Она озябла, чувствовала пустоту и странную слабость: все как будто сговорились – не дать ей забиться в нору. Но для Даши с этим нет проблем. У нее тут же возник простой и реальный план. Нужно найти продовольственный магазин, дождаться, пока из него выйдет старушка с тяжелой сумкой, предложить донести, пожаловаться по дороге на свою сиротскую долю, дальше – уже как по нотам. Только за своими вещами нужно съездить: она их держала к камере хранения на вокзале.
На вокзале Даша взяла свою сумку и, сама не зная зачем, вошла в зал ожидания. Люди вокруг суетились, галдели, Даша глубоко вдохнула специфический запах вокзала. Запах расставаний и встреч. Люди уезжали из дома или возвращались туда. Они оставляли близких или стремились к ним. Почему в Дашиной жизни этого нет? Ее так потрясла эта мысль, что она почувствовала томление, тошноту, отвращение к этому проклятому городу, набитому враждебными ей людьми, как бочка селедкой. Ей захотелось… Господи, впервые за все эти годы ей захотелось купить пирожок в дорогу, сесть в поезд и выйти на своей станции. Даша не думала больше ни о чем. Она купила билет, села в ближайшую электричку и поехала домой.
