В добровольцах оказались все люди Медведя и ещё восемь человек, из которых здоровяк быстро сформировал боевую группу. Спустя три минуты Берёзов уже вёл её по тропе к лаборатории. Первую растяжку он обнаружил, едва они приблизились к перекрёстку. Наспех присыпанная синей травой проволока подрывника пересекала стёжку у самой земли, начинаясь узловой скруткой вокруг ствола тонкого деревца и заканчиваясь на кольце запала ручной гранаты.
— Знает, что здесь пойдём, гадёныш! — бурчал Медведь, снимая растяжку. — Туман, наверняка будут ещё!
Здоровяк не ошибся, ещё две гранаты были установлены на растяжку далее по ходу тропы, четвёртую Ферзь положил в наскоро вырытую ямку и придавил запал плоским камнем, засыпав его сверху мхом. Простая и очень малозаметная ловушка, срабатывает в восьми случаях из десяти. Берёзов заметил её в крайний момент лишь потому, что уже сталкивался с подобными сюрпризами раньше, ещё в первую войну на Кавказе. После короткого совещания группа отошла назад, на безопасное расстояние, и Иван выстрелом сбил с гранаты камень, удерживающий предохранительную чеку в безопасном положении. Громыхнул взрыв, и он коротко усмехнулся. Пусть Ферзь считает, что кто-то подорвался на его ловушке. Чем больше он о себе возомнит, тем проще будет его взять.
У поломанной опоры Берёзов остановил группу. Бойцы залегли, взяв на прицел здание лаборатории. Отсюда, с расстояния двухсот метров, возле него не было заметно никаких признаков жизни.
— Лемур и Червонец, судя по времени, уже там, — Медведь разглядывал лабораторию в бинокль, — плюс Ферзь, кто-то ещё там наверняка есть, лабу же охранять надо. Но я пока никого не вижу. В любом случае, дорога туда только одна, придётся идти в лоб.
— Там два пролома в стене, — Иван отрицательно покачал головой, — оба выходят на коридор, дорога простреливается отлично, будем как на ладони. Ждать темноты не имеет смысла, во-первых, долго, во-вторых, у Лемура есть «Невидимка». В темноте он может устроить нам много неприятных моментов.
— Что вы предлагаете? — посмотрел на него Рентген.
— Делимся на три подгруппы, штурмовая и две огневые, — объяснил Берёзов, — огневые подгруппы берут на прицел проломы, я покажу где. При малейшем шевелении открывают огонь, задача: не дать противнику вести прицельную стрельбу по коридору через проломы. Штурмовая подгруппа ждёт моей команды. Я пройду к лаборатории не по коридору. — При этих словах брови Медведя удивлённо поползли вверх, и Иван добавил: — «Ариадна» показывает, что по пустырю можно пройти. Придётся попетлять, но пройти можно, — повторил он. — Я буду держаться в мёртвой зоне от проломов, дойду до здания и закидаю проломы светозвуковыми гранатами. Их подрыв — сигнал штурмовой подгруппе. Она рывком сближается с лабой, пока я контролирую проломы. Сразу предупреждаю: аномалия на лабе — Лизун, кровавое шмотьё якобы вляпавшихся людей — муляжи. Операцию начинаем немедленно. Вопросы есть?
— Там аномалий целый огород, — нахмурился Медведь, — их суммарный Зов может оказаться очень сильным.
— Думаю, не сильнее, чем тогда, с Болтом, — буднично произнес Иван, — к тому же, особого выбора нет, вот заодно и посмотрим.
— Ты псих, Туман, — подвёл итог Медведь, довольно осклабившись, — если останешься жив, я подарю на вашу с Лавандой свадьбу маленького Дикобраза, а Шорох будет таскать вам шоколадки.
— Спасибо, — оценил Иван, — ты несказанно добр. Это как раз то самое, чего мне не хватает для полного счастья. Ещё вопросы?
— Нет вопросов, — ответил за всех Рентген.
— Тогда я пошёл. — Иван поправил висящий за спиной 9А-91, чуть крепче сжал в руках пистолет и «Ариадну» и, пригибаясь, побежал дальше по тропе, удаляясь от коридора, чтобы быстрее покинуть зону обзора проломов лаборатории.
Он не преодолел и десяти метров, когда у самого уха коротко свистнула пуля, и сразу за ней ещё две. Берёзов спешно упал на красную землю, уходя из-под обстрела, и пополз дальше. За коридором следили. «Выстрелов слышно не было, скорее всего, это Лемур ведёт огонь из бесшумной „Грозы“, — подумал он. — Необходимо быстрее добраться до мертвой зоны». Ещё несколько пуль ударили совсем рядом, поднимая в воздух невысокие фонтанчики красной почвы, и Иван замер, вжимаясь в синий мох. Невидимый стрелок бил очень точно, продолжать движение стало слишком опасно. Выждав несколько секунд, Берёзов пополз дальше, и короткая очередь вновь вспорола землю в нескольких сантиметрах от тела. Видимо, кто-то из людей Медведя заметил земляные фонтанчики, и со стороны опоры раздалась трескотня автоматных очередей. Огневые подгруппы открыли подавляющий огонь по проломам, не давая вражескому стрелку выглянуть, и ползти дальше сразу же стало легче.
Войдя в мёртвую зону, не попадающую под обзор из проломов, Иван поднялся на ноги, смерил взглядом предстоящий маршрут и сошёл с тропы на усеянную аномалиями пустошь. Двести метров до здания лаборатории представляли собой самый настоящий лабиринт, проходить который пришлось почти двадцать минут. В некоторых местах Студень залегал настолько плотно, что образовывал непрерывную многометровую поверхность, слабо подрагивающую навстречу ветру. Приходилось возвращаться на десяток-другой метров и искать обход. На середине пути возникла заминка. Узкое чистое пространство, по которому можно было идти, проходило в десятке шагов от мощной Жаровни. Дважды Берёзов пытался её обойти с разных сторон, и оба раза Жаровня, почувствовав человека, начинала смещаться в его сторону. В конце концов, вновь пришлось отступить и выбрать другой путь.
Когда Иван был уже совсем недалеко от здания, воздух перед ним едва ощутимо дрогнул, и прямо под опускающейся ногой «Ариадна» показала внезапно возникшее мутное пятно. Берёзов дёрнулся в сторону, ставя ногу мимо образовывающейся на глазах аномалии, и, теряя равновесие, успел сделать пару шагов прочь. В крайний момент ему всё-таки удалось буквально вывалиться на окружающее лабораторию чистое пространство. Он сгруппировался, ослабляя удар от падения, вскочил на ноги и обернулся назад. На месте мутного пятна, в которое только что едва не вляпалась его нога, роился хаотичными переливами энергий молодой Раздиратель, плавно увеличиваясь в размерах. Вот уж действительно повезло… Берёзов выдохнул, стирая рукавом капельки пота, выступившие на лбу от напряжения. Надетая на голову повязка с «Филином» давно уже промокла насквозь, впору выжимать.
Иван окинул здание лаборатории взглядом и прислушался. Судя по непрекращающейся перестрелке, из проломов кто-то всё же успевал вести ответный огонь по позициям группы Медведя. Сейчас это было даже на руку. Если противник увлечён боем, он может и не догадываться, что Берёзов подошел к зданию вплотную. Он поднялся на ноги и скользнул к стене. Лизун колыхнулся навстречу, и запах свежей сладкой сдобы защекотал нос. Внутри аномалии зрение потеряло былую резкость, словно под водой, и Ивану пришлось несколько секунд простоять на месте, ожидая, пока глаза свыкнутся с новым видением. Огневые подгруппы заметили его появление и прекратили огонь. Привыкнув к расплывчатым контурам, он вдоль стены двинулся к ближайшему пролому. В метре от пробитой в стене дыры Берёзов убрал пистолет и «Ариадну», взамен достав из подсумка «Зарю-2». Выдернув кольцо, Иван отпустил предохранительную планку, быстро досчитал в уме до пяти и швырнул светозвуковую гранату в пролом. Отскочив назад, он заткнул уши и открыл рот. За стеной громыхнул взрыв, и Берёзов рванулся ко второму пролому, на ходу извлекая ещё одну «Зарю». После второго подрыва штурмовая подгруппа начала сближение, и Иван приготовил к бою пистолет и третью светозвуковую, замерев между двух проломов.
