— Вот именно! — воскликнул Степанов. — Потому мы и здесь! Мы видим во всём этом подтверждение нашей теории! Пока наш генератор показывает скромные результаты, но они есть! Если мы сможем его усовершенствовать и нам удастся сымитировать природу «Ареала», это откроет поистине фантастические перспективы! Раз и навсегда решится вопрос с извечным недостатком энергии, её будет в избытке в ней можно купать не то что планету, всю Солнечную систему! Нефть, газ, уголь и прочее экологически вредное энергопроизводство — всё это уйдёт в прошлое! С высокой долей вероятности мы сможем остановить расширение «Ареала», а в идеальном случае даже обернуть его вспять! Может, не мы, но наши потомки, что досконально овладеют всеми возможностями физического вакуума, обязательно…
— Подождите, Никита, — остановил учёного Медведь. — Вы хотите сказать, что если ваш чудо-генератор заработает…
— Он уже работает! — с жаром подхватил Степанов. — Правда, не столь эффективно, как хотелось бы, но мы возлагаем большие надежды на предстоящие опыты! Как только…
— Да-да, всё это превосходно, — майор поднял руку, настойчиво не позволяя тому говорить, — и всё-таки, ответьте на мой вопрос: если ваш генератор заработает в полную силу, как вы хотите, значит ли это, что вы сможете с его помощью превратить любую нефть в «Тип Икс»?
— Легко! — отмахнулся учёный. — Элементарно! Только в этом не будет никакой необходимости! В физическом вакууме самой природой запасено колоссальное, поистине неограниченное количество энергии! Если мы сможем раскрыть секрет её высвобождения, нефть как энергоноситель уже не будет никого интересовать! Вы понимаете?!
— Я понимаю, — мрачно кивнул Медведь, — и, похоже, не я один. Когда должен состояться ваш первый эксперимент?
— Мы планировали его ещё на прошлой неделе, — поник Степанов, — но из-за Выброса нам не могли доставить нефть «Тип Икс» для экспериментов, и строительные бригады работали урывками, их постоянно забирали у нас для подготовки к ликвидации последствий Выброса… В общем, всё очень сильно затянулось, просидели неделю без электричества и заземления. Наш куратор, лейтенант Хантер, совсем, как говорится, мышей не ловит. Если бы не помощь господина Прокопенко, всё это тянулось бесконечно долго.
— Это он организовал окончание работ? — поднял брови Медведь. — Я видел, как тут вчера строители вкалывали. Словно проклятые.
— Да, Прокопенко сильно помог, — кивнул учёный. — Едва закончился Выброс, он умудрился выдернуть для нас бригаду рабочих откуда-то чуть ли не с самого горячего участка, и они за сутки сделали всю работу, что еле теплилась целую педелю. И даже пообещал, что завтра мы получим двести литров «Тип Икс» под отчёт. Если не считать мелких неприятностей с водной скважиной, можно сказать, что наши страдания окончены.
— А что с ней такого? — нахмурился Медведь. — Ей же полгода назад чуть ли не полностью всё оборудование меняли. Наша база от неё запитывается, так что мы за этим делом регулярно следим. Как только кран в умывальнике открываешь, сразу же вспоминаешь о скважине, — улыбнулся он.
— Какие-то несущественные сбои, — отмахнулся Степанов. — Сегодня дважды приходил наладчик, сказал, что ничего страшного. Мы уже закончили наведение порядка в помещении, провели стерилизацию. Завтра распакуемся и приступим к сборке аппаратуры. А там как раз и опытные образцы нефти подвезут. В общем, мы рассчитываем провести первый пробный эксперимент послезавтра. Придётся не поспать, чтобы успеть, но ничего не поделаешь, времени у нас осталось крайне мало, вряд ли удастся выполнить всю первоначально запланированную программу.
В окне КПП показался дежурный и махнул Медведю рукой, указав двумя пальцами поперёк плеча, имитируя две звезды на погонах. Стало быть, его вызывает Ферзь.
— Что ж, желаю вам удачных опытов, — улыбнулся учёному майор. — Мне надо идти, начальство вызывает, — он кивнул на жестикулирующего дежурного, — я к вам загляну завтра. Помогу подвигать ящики, как обычно.
— Мы всегда рады вас видеть, Николай Иванович, — кивнул учёный и, пожав протянутую на прощание ладонь-лопату, скрылся в дверях склада.
Медведь поспешил на базу, на ходу обдумывая рассказ Степанова. Выглядело всё это довольно странно. Ремонт им затягивали явно специально, сказка о высокой занятости строительных бригад — полнейшая чушь. Как раз во время Выброса в РАО народу делать особо нечего. И достать нефть можно с завода в Ухте, необязательно ждать, пока восстановится связь с нефтенакопителем. Конечно, могло быть такое, что вся нефть уже учтена, там счёт идёт на миллилитры, но скорее всего дело не в этом. Чёрный Плащ выполняет конкретный приказ — тянуть резину. Или его специально назначили курировать учёных, так как заранее знали, что налаживать работу он будет долго. Похоже, эти исследования очень не нужны кому-то на самом верху. Если РАО потеряет эксклюзив на нефть, многие останутся без кормушки. Особенно руководство, с их-то миллионными зарплатами. Зачем им такой чудо-аппарат, что сделает «Тип X» из чего угодно? Это подтверждается и фактом установки камер. Медведь перед самым окончанием Выброса проверил помещение учёных любопытства ради. Восемь камер и шестнадцать микрофонов. Роскошно, прямо скажем. То-то поначалу Николаеву и Степанова курировал Ферзь. Медведь лишь покачал головой. Интуиция подсказывала, что беды учёных ещё не закончились и вряд ли москвичам удастся спокойно позаниматься своими экспериментами. Интересно, кто приходил к ним заниматься водной скважиной? После того капремонта, что проводили с ней полгода назад, никаких проблем с поступлением воды не было, и лично он не удивится, если в ближайшем времени что-то совершенно неожиданно сломается…
Медведь вошёл в штабной блок и на мгновение остановился у доски объявлений, в центре которой висела фотография Ветра с пересекающей нижний угол чёрной траурной лептой. Трое суток назад, спустя пять часов после окончания Выброса, Ферзь с Лемуром вышли в эфир у границы Жёлтой Зоны и запросили помощь. Червонец, состоявший в тот момент оперативным по ОСОП, взял дежурную группу, вызвал вертушку, и спустя час нашедшиеся уже были на базе, где к тому моменту собрался весь личный состав Спецотряда. Тогда Медведь вместе со всеми и узнал неприятные новости: оказывается, Туман действительно работал на иностранную резидентуру. Именно он покрывал шпионскую лабораторию и сливал противнику информацию о действиях Службы Безопасности. Как он так быстро попал под вражеское влияние, оставалось загадкой. Ветер то ли вычислил Тумана, то ли заподозрил не ладное и решил проверить — это понять уже не удастся никогда. Как бы там ни было, он выследил Тумана, когда тот тайно уходил в Жёлтую Зону, и пошёл за ним, оставив Ферзю короткую записку на электронной почте. В Жёлтой Туман убил Ветра, подло разрядив ему в спину весь магазин своего штатного 9А-91. Умирая, Ветер сопротивлялся до конца и вроде даже ранил Тумана. Ферзь с Лемуром опоздали на какие-то пять — десять минут, обнаружили тело Ветра и даже смогли отыскать Тумана, но взять его не успели — помешал внезапно начавшийся Выброс. Туман, уходя от преследования, вляпался в аномалию, а Ферзь с Лемуром успели укрыться благодаря «Ариадне». Спрятались в какой-то норе, где просидели пять дней, вдвоём на одном пайке из НЗ, рассчитанном на трое суток. Выглядели они и вправду неважно: ослабевшие, грязные, небритые, сильно отощавшие, с ввалившимися щеками и воспалёнными кроваво-красными глазами. Едва закончился Выброс, они подобрали то, что осталось от Ветра, и вышли из Жёлтой Зоны. Ферзь тащил на себе останки Ветра, а Лемур нёс то, что сохранилось от Тумана: его автомат, шлем-сферу и вымазанный в крови «Латник», который Туман сбросил с себя, пытаясь уйти от погони.
