Надежда Николаевна поплотнее закуталась в шаль и решилась
приоткрыть окно пошире. Уж очень было интересно, что собираются делать новые
визитеры.
Старший деловито обошел морг со всех сторон, послал того,
кто похудее, погулять вокруг. Тот прошел по тропинке и без труда обнаружил
дырку в заборе.
Старший достал мобильный телефон и тихо сказал что-то в
трубку. Надежда предположила, что он отдал приказ шоферу машины объехать
больничный двор и встать у дырки.
«Неужели они собираются красть труп? – У Надежды
замерло сердце. – Я думала, что такое бывает только в кино…»
Старший поглядел на окна, вычислил одному ему ведомыми
путями окно каморки сторожа и постучал негромко в стекло. Ему никто не ответил.
Подождали немного, потом более здоровый парень забубнил:
– Дух, может, там и нет никого. И чего мы приперлись
ночью? До утра он, что ли, не подождет, покойник-то.
– Его, может, утром похоронят, – зло огрызнулся
тот, кого назвали Духом. – Тогда что, прикажешь могилу раскапывать? Это
гораздо труднее… А так взглянешь быстренько, и все…
Надежда в окне была вся внимание. Стало быть, красть труп
они не собираются… А жаль, интересно было бы поглядеть, как они потащат
покойника…
Она тут же устыдилась своих мыслей – нехорошо так про
покойников-то, следует смерть уважать… Но за месяц без малого пребывания в
палате с окнами на морг Надежда Николаевна не то чтобы очерствела душой, но
стала более спокойно относиться к некоторым вещам.
Муж назвал бы ее образ мыслей несколько циничным, но с мужем
она такими мыслями предпочитала не делиться.
Старший вынул из кармана нож и поковырялся в замке. Судя по
тому, что он отпустил несколько ругательств, замок не поддался.
«То ли дело сработала девица! – не могла не восхититься
Надежда. – Быстро и бесшумно, а эти топают, как стадо слонов, шумят,
пыхтят, а толку чуть».
Как бы в ответ на ее ехидные мысли, старший сказал что-то
здоровому Вовчику, и тот налег на дверь чугунным плечом. Она не поддалась.
Кавказец, которого называли Духом, оглянулся на окна больничного корпуса.
Надежда знала, что его ничто не обеспокоит, потому что на морг выходил торец
здания, в котором был один-единственный ряд окон. Причем на первом этаже
размещалась водолечебница, и окно было замазано белой краской, на третьем, над
палатой Надежды, располагался рентгеновский кабинет, и окно было затянуто
плотной шторой, а дальше, в торце вообще не было окон. И только на втором этаже
из окна за нарушителями подглядывала Надежда, но она мигом опустила занавеску,
зажмурилась и постаралась представить себя каким-нибудь фикусом.
Очевидно, Дух поверил, потому что он прошипел что-то
Вовчику, и тот с разбегу налетел на дверь всем своим немалым весом. Дверь
отворилась внутрь с ощутимым грохотом, а Вовчик ушиб плечо о сломанный косяк и
огласил двор еще более громкими ругательствами, но тут же притих, внимая
приказу Духа.
Все трое вошли внутрь, аккуратно прикрыв за собой дверь. В
одном окне зажегся свет, но, что там происходило, Надежде было не видно из-за
серой краски на окнах.
Все дальнейшее напомнило представление театра теней. В
полной тишине за матовым стеклом двигались четкие тени. Надежда очень жалела,
что не слышит разговоров, но и так было понятно, что в морге происходит что-то
невообразимое.
«Сторож от грохота ломаемой двери непременно бы
проснулся, – думала Надежда, – а если он не проснулся, следовательно,
та девица оглушила его, чтобы не мешал. Не зря мне почудилось тогда какое-то
резкое движение за окном. И это еще хорошо, если только оглушила, а может,
вообще отправила к праотцам, благо тут недалеко, уже, можно сказать, на
полдороге…»
Свет горел уже во всех окнах морга, тени метались как
сумасшедшие, среди них появилась одна – гибкая и стройная, и Надежда сообразила,
что девушка вышла из своего укрытия и сражается сейчас с бандитами, а в том,
что это бандиты посетили морг, не было никаких сомнений.
Распахнулась дверь, и девица лаской скользнула в нее, но тут
же на крыльце была схвачена сзади за плечи бандитом помельче. Он по инерции
протащил ее вперед по ступенькам, а следом из двери выскочил Вовчик, забежал
спереди и протянул было уже руки, чтобы схватить девицу или смазать ее по лицу,
но получил такой удар ногами в лицо, что даже осел на некоторое время на землю.
Девица ужом крутанулась в руках второго бандита и, судя по
раздавшемуся воплю, укусила его в плечо, как норовистые лошади кусают неопытных
седоков за коленку. Тот от неожиданности и боли ослабил хватку, и девица
припустила было к дырке в заборе, но на тропинке уже стоял Дух и целился в
девицу из небольшого аккуратного пистолета.
У Надежды захватило дыхание. Она прижала руки к бьющемуся
сердцу и вовремя напомнила себе, что она не должна ничем показать свое
присутствие.
– Стоять! – произнес Дух негромко. – Руки
поднять и медленно подойти ко мне…
– Ешь твою плешь! – простонал очухавшийся
Вовчик. – Чуть челюсть не своротила!
Он встал с земли и вдруг попер на девицу, как раненый
буйвол, ничего не видя и не слушая приказов, а та, дождавшись, когда Вовчик окажется
между нею и пистолетом, рванула в сторону. Бежать к дырке в заборе она не могла
– там стояли Дух и другой бандит. Девица бросилась в глубь больничной
территории в надежде затеряться между деревьями и корпусами. Вовчик, топая, как
носорог, припустил за ней, остальные – тоже. Стрелять Дух не стал, опасаясь,
надо полагать, шума.
Но шум и так возник. Там, в более обитаемой части двора,
проехала машина, осветив фарами погоню, зашумели какие-то люди, даже послышался
свист.
Надежда с сожалением собралась было уже захлопнуть окно и
лечь спать, как вдруг увидела бесшумно бегущую все ту же таинственную девицу.
Как видно, до того как пробраться в морг, она хорошо изучила территорию
больницы, и теперь, оставив погоню позади, запутав следы, как лиса, она возвращалась
к той самой дырке в заборе, потому что проскочить через главный вход наружу
было трудновато – все же там какая-никакая охрана и бандиты преследуют по
пятам.
Несмотря на то что дела, которыми занималась девица в морге,
без всякого сомнения, являлись незаконными, Надежда всей душой болела именно за
нее – из женской солидарности, и еще она с детства не терпела, когда трое
наваливались на одного. Это нечестно, вот если бы они по очереди пробовали
бороться с девушкой, то она запросто победила бы всех, Надежде очень хотелось в
это верить.
Девушка бежала бесшумно, но все ближе и ближе слышался топот
погони. От дырки в заборе вдруг послышался гудок автомобиля, и девушка
притормозила как раз под Надеждиным окном. Она оставалась там одну секунду,
выбросила из кармана что-то не очень большое, оно шлепнулось на мягкую землю
почти беззвучно. Девушка, не наклоняясь, сделала пару движений ногой – и все,
упавший предмет скрылся под прошлогодней листвой, а девица была уже возле
забора.
