Дрон между тем снял ботинки, протер раскрасневшиеся ноги специальной антисептической салфеткой, надел свежие носки и покосился на Антона:
– Приятного аппетита.
Антон ничего не ответил. Переход измотал даже его. Говорить было попросту лень. И не только ему. В эфире стояла относительная тишина. Парой фраз обменялись только офицеры-чеченцы, да лейтенант Вишняков, как всегда, материл погоду.
Группу высадили с вертолета в безлюдном районе поздно вечером, в понедельник, в семидесяти километрах севернее учебного центра Ленинградского военного округа. Места там большей частью непролазные: сплошные болота, озерца, речушки. Но примерно полпути пришлось идти по маршруту, проложенному именно по этому району. Иначе было бы не проскочить. По последним данным разведки, условный противник выставил против них противодиверсионные подразделения Балтийского флота, подразделение морской пехоты и, что самое неприятное, группу спецназа ФСБ. А этих ребят тоже не в детском саду готовили.
По условиям учений группе Антона было необходимо пробиться в район населенного пункта Пиплово, где обнаружить и уничтожить наземный пункт управления ПВО «синих». Основной этап учений был намечен на следующее утро. В штабе «противника» с рассветом начнется суета. Режим радиомолчания волей-неволей будет нарушен. «Вот тут-то мы их и вычислим», – подумал Антон. Конечно, «синие» оборудовали несколько ложных позиций, да и средства радиоэлектронной борьбы у них уже давно наготове. Но это задача для молодых. Не так давно к Филиппову перевели двух лейтенантов, специалистов как раз по средствам связи. Ребята вроде толковые, должны справиться.
– Филин, это Туман, как слышишь? Прием.
Антон встрепенулся. Его насторожило, что майор говорит почти шепотом.
«Может, простыл?» – мелькнула мысль.
– Я – Филин, слышу хорошо, – отозвался он и приподнялся, пытаясь увидеть Туманова, который на пару со Стропой устроился правее его и Дрона.
– На три часа слышу выстрелы и женские крики, – доложил Туман.
Антон сдвинул пальцем головной телефон и повернул голову в направлении, которое указал майор. Действительно, там звучали какие-то невнятные голоса.
– Что за чертовщина? – Антон примерно попытался определить расстояние. Выходило, с учетом леса, около километра. Он восстановил в голове карту. В той стороне, откуда раздавались крики, была деревушка, рядом с ней проходила грунтовая дорога. Но все это было гораздо дальше того места, где взывали о помощи.
Снова резанул слух женский крик. Через несколько мгновений оттуда же донесся мужской смех.
– Ну что, командир, так и будем сидеть? – раздался голос Дрона. Он услышал доклад Тумана и проснулся.
– У нас задача, которую никто не отменял, – процедил сквозь зубы Антон.
– Учебная, – вставил кто-то.
– А ты не подумал, что и крики эти тоже кто-то в учебных целях издает? – вспылил Антон, пытаясь по голосу угадать, кто бросил в эфир это слово.
– Думаешь, ловушка? – догадался майор.
– Хрен его знает, – Антон неожиданно заколебался. А вдруг там действительно кого-то убивают?
Он приподнялся на локтях:
– Группа, приготовиться к движению!
Эфир ожил звуками. Кто-то тихо выругался, что-то скрипнуло. Послышался кашель, шарканье. Звякнул автомат. Сверхчувствительные микрофоны передавали в эфир даже дыхание спецназовцев.
Дрон встал на колени, быстро свернул спальный мешок и пристегнул его к рюкзаку.
Антон посмотрел на часы. До разрешенного времени выхода на связь еще четверть часа. Значит, вся ответственность за принятое решение ляжет на него. Впрочем, ничего не менял и доклад генералу Родимову. Антон заранее знал, что тот скажет. За многие годы совместной службы они стали даже думать одинаково. Родимов никогда не отменял решения подчиненных, считая, что на месте виднее, как поступить.
– Это Глухой, снял сигнальные мины, – прохрипел наушник голосом Глушенкова.
– Понял, – ответил ему Антон.
– Это Стропа, свои тоже снял, – скороговоркой отчитался чеченец.
– Хорошо, – бросил Антон и посмотрел в сторону стайки росших от одного корня берез. – Туман!
– Слушаю, – отозвался майор.
– Твоя пара и Джин с Глухим выдвигаетесь на шум. Проверяете, что там, и выходите в район деревни Маково. Место встречи – развилка дорог на южной окраине. Остальным задача прежняя. Головной дозор – Вишняков.
– Я!
– Замыкает походный порядок Шаман.
– Понял, – отозвался старший лейтенант Шамсуров.
– Вперед!
* * *
– Асламбек Магомадов, – пробубнил себе под нос дежуривший при входе в районную прокуратуру милиционер, записывая паспортные данные стоящего в коридоре посетителя. – Чеченец?
– А что, если так, то не пустишь? – усмехнулся невысокий, смуглый мужчина с подернутыми сединой висками.
На нем был одет серый в полоску костюм. Воротник бежевой рубашки подпирал черный в крапинку галстук.
– Да нет, почему? – милиционера покоробила нагловатая самоуверенность посетителя. – Просто спросил.
– Зачем спрашиваешь, если знаешь? – Казим покачал головой. – Документы в руках держишь!
Лейтенант вложил в паспорт пропуск и протянул в окошко Казиму.
– Второй этаж, четвертая дверь по правой стороне.
– Спасибо, – кивнул чеченец, убирая паспорт во внутренний карман пиджака и направляясь через турникет.
Сразу за ограждением его поджидал сержант в бронежилете и с металлоискателем в руке.
– Железные предметы выложи на стол, – скомандовал милиционер.
– У меня только осколки, – скривил улыбку Казим.
Сержант провел прибором вдоль туловища со спины по животу и ногам.
– Проходите.
– Где у вас туалет? – Казим вопросительно посмотрел на милиционера.
Он прекрасно знал, как пройти, но спросил специально, чтобы не было лишних вопросов, когда вначале он направится не туда.
– Ты сюда за этим пришел? – недовольно проворчал сержант и показал металлоискателем направление. – Пройдешь по коридору до конца. Последняя дверь. Увидишь.
С середины лета в прокуратуре шел ремонт. Почти все материалы и инструменты рабочие проносили через запасной выход, расположенный с торца здания. Сразу за ним был небольшой дворик, где под навесом стояли служебные машины. Его охранял один сотрудник милиции с автоматом. Но самое главное, строителей, которые работали здесь уже не первую неделю, никто особо не проверял. Сегодня один из них пронес в здание пистолет с глушителем. Да не какую-то хлопушку, а «стечкина». Любимое оружие Казима по прозвищу Молчун. В его обойме в два раза больше патронов, чем у «макарова». Казим отлично владел этим пистолетом и был уверен, что не только разделается со ставшим уже ненужным Сарповым, но и уйдет из прокуратуры через этот самый дворик.
