Полынцев явно загрустил.
– Что случилось? – насторожился Мишенев, отходивший в момент разговора к небольшой сувенирной лавке.
– Вот, – Полынь окинул Антона с головы до ног кислым взглядом, – советует сидеть в гостинице и не высовывать носа.
– Правильно советует, – неожиданно поддержал Мишень. – За нами какой-то черт странный увязался. Я сначала не хотел говорить, решил посмотреть. Точно, пасет. И когда машины заказывали, и у гостиницы, а сейчас зашел в магазин рядом с лавкой.
– Как выглядит? – насторожился Антон.
– Рубашка в красную клетку, солнцезащитные очки, джинсы, – Мишень смерил взглядом Полынцева. – Его роста и комплекции. Брюнет.
– Хорошо, – Антон нахмурился. – Проверьте его. Возможно, вас просто решили ограбить.
– Или убить, – усмехнулся Полынь. – Проверим.
В кармане Антона зазвонил телефон.
– Андрей Георгиевич? – уточнили на другом конце.
– Да, – подтвердил Антон свой псевдоним.
– Можете приезжать. Ваш вопрос с открытием визы решен.
– Заранее спасибо, – Антон облегченно вздохнул.
Встреча с Шишкиным готовилась под видом переоформления документов на возвращение в Россию через Грецию. Будто бы вся группа любителей подводного плавания под руководством Филиппова собралась понырять еще и на берегу Средиземного моря. Якобы эта идея возникла уже после того, как оформили поездку в Колумбию, и поэтому обратились по приезде в посольство.
Глава 11
Через силу поев, Акутин заторопился в свою хижину.
– Что-то, Гена, на тебе лица нет? – настороженно глядя ему в глаза, заметил Нескромных.
– Выспаться надо, – уклончиво ответил Акутин. – Сам же сказал – завтра тяжелый день.
– Пусть идет, – поддержал его Серенко. – Не видишь, волнуется человек. А ты успокойся, – подбодрил он Акутина и перешел на вкрадчивый шепот: – Все нормально. До дороги доберемся, они еще знать не будут, что мы ушли. Там, бог даст, разживемся и транспортом.
На непослушных ногах Акутин вышел на улицу. Вторые сутки не прекращался сильный дождь. Несмотря на это, дышать было тяжело. Воздух словно загустел.
Геннадий Леонидович посмотрел в сторону хижины, где жил помощник Оскара Лопеса. Из-за темноты и ливня был виден лишь бледный квадрат окошка. Вздохнув, Акутин направился к себе. Нужно было дождаться, когда коллеги разойдутся и улягутся спать.
Завтра собирались осуществить побег. Разработанный план, в отличие от предыдущих, не был утопичен. Нескромных, взявший на себя обязанности руководителя, отклонил предложения о создании разного рода мин, считая это напрасной тратой времени. Он был уверен, что в этом случае их приготовления будут быстро замечены. Не имея навыков подобной работы, они могут даже своим поведением навести на себя подозрение. Было решено с утра, по прибытии в район лаборатории, разоружить сторожа. Автомата Калашникова и мачете, которое подросток постоянно носил с собой, будет достаточно, чтобы по дороге добыть пищу, а при случае – завладеть автомобилем. Убивать никто из химиков не умел и не собирался. Несколько дней подряд Серенко производил расчеты относительно расстояния до дороги, от которой грузы везлись на лошадях. Извозчики делали за день два рейса. Получалось, что им потребуется пройти где-то около двенадцати километров.
До обеда их не хватятся. Плюс два часа на организацию поисков и погони. В результате к этому времени они будут уже далеко. Нескромных учел, что, в отличие от колумбийцев, использующих для подвоза достаточно широкую тропу, им придется идти лесом. Дальше планировалось найти транспорт и добраться до любого населенного пункта, где есть военные. Полагаясь на знание Серенко испанского, они надеялись легко объяснить свое положение.
Проблема заключалась лишь в том, что никто не имел не малейшего понятия, как далеко они находятся от городов. Узнав, что водовод тянут с притока Какеты, Серенко, хорошо разбиравшийся в географии, высказал предположение, что до Флоренсии, которая была перевалочным пунктом для него и Нескромных, около трехсот километров.
Сегодня ночью они подготовят гораздо больше воды, чем обычно брали на работу, и спрячут в одежде ножи, которые использовали в хозяйстве.
Не зажигая свечи, Акутин улегся поверх покрывала и долго лежал, прислушиваясь к шуму дождя.
«Наверняка, если я не скажу об этом колумбийцам, нас в лесу сожрут звери либо мы заблудимся и умрем, – утешал он себя, пытаясь найти оправдание предательству. – Кроме зверей и голода в окрестностях много бандитов. В лучшем случае они сделают нас рабами на своих плантациях коки, в худшем – вернут обратно. Тогда уже точно Матурана распорядится поселить нас в ямах. Перед этим будут бить. Может, даже убьют кого-то для устрашения. А вдруг этим человеком окажусь я?! Нет, Нескромных не имеет права распоряжаться моей жизнью. Он решился со своими дружками на побег, потому что у них есть будущее. Они чисты перед законом, их ждут семьи и работа. А что ждет меня? Даже если удастся отмазаться от соучастия в убийстве Свергуна, кому я нужен, жалкий лаборантишка? А здесь? Надо только завоевать доверие! И можно стать таким же, как Оскар».
Он закрыл глаза и представил себя в камуфлированной форме с пистолетом за поясом. Рядом с ним переводчик. Он ходит по лаборатории, а Нескромных, Серенко и Пьянов глядят ему вслед затравленным, полным зависти и рабской покорности взглядом. Профессора, несостоявшиеся академики, завидуют бывшему лаборанту, который стал хозяином их судеб. Где-то на берегу Карибского моря у него ранчо. Там Ирина. К ужину она ждет, когда вертолет мужа появится на горизонте. Погруженный в свои мысли, он едва не задремал. Спохватившись, резко соскочил с кровати и подошел к окну. Дождь лишь усилился. Крыша протекала и, нагнувшись, чтобы выглянуть наружу, он попал под струю воды. Чертыхнувшись, направился к выходу.
Перебежав к хижине Андреса, прислушался. Из-за фанерной двери раздавался легкий женский смех и быстрая речь. Немея от страха, Акутин осторожно постучал. Смех стих. Послышались шаги, и двери распахнулись. Андрес стоял по пояс раздетый, держа в правой руке пистолет.
– Надо поговорить, – громким шепотом выпалил Акутин. – Это очень важно, – добавил он, заметив в глазах переводчика досаду.
Вздохнув, тот обернулся и что-то сказал. Послышалась возня, и через минуту мимо Акутина прошмыгнула невысокая колумбийка, обдав запахом пота. В юбке и рубашке, к груди она прижимала резиновые сапоги. Волосы были растрепаны.
– Проходи, – Андрес посторонился. – Как ты умудрился пройти ко мне незамеченным?
– Сильный дождь и темно, – Акутин вытер рукой с лица воду. – В двух шагах ничего не видно.
– Непорядок, – нахмурился колумбиец. – Так о чем ты желаешь поговорить?
– Наши завтра хотят совершить побег, – с опаской покосившись на двери, быстро зашептал Акутин. – Они собираются напасть на мальчишку, который нас охраняет, и отобрать автомат. Потом, связанного, спрятать в яму, где монтируют миксер.
