Гурно замолчал, выжидающе уставившись на Филиппова.
– Если хочешь вернуть деньги, верни мне моих друзей, – грустно усмехнулся Антон.
Догадавшись, что Филиппов имеет в виду своих помощников, недавно убитых в Самаре и Тольятти, Гурно нахмурился:
– Издеваешься… Их не воскресить.
– Деньги не вернуть. – Антон облизнул распухшие и потрескавшиеся губы.
– Подумай хорошенько, – чеченец не спеша подошел к дверям и взялся за ручку. – Я могу тебя держать в этом подвале сколько угодно, и ты можешь выйти отсюда стариком. Могу прикончить прямо сейчас. Вариантов много. У тебя же выбора нет. Думай.
* * *
Стояла глубокая, теплая ночь. Природа отдыхала, набираясь сил для встречи нового дня. Тишину нарушало лишь грустное пение сверчка, спрятавшегося в какой-то щели не успевшего остыть здания.
Казалось, двое мужчин, сидящих в плетеных креслах на просторном балконе второго этажа дачи, просто любуются звездным небом, казавшимся в это время огромной перевернутой чашей, отделяющей этот уголок планеты от суеты городов, войн и политических интриг.
Гурно и Князев долго сидели молча.
Князев ломал голову над предложением Гурно найти нестандартное решение, вернуть хотя бы часть денег, которые, по его мнению, были у Филиппова.
Аналогичные задачи, решаемые силовыми методами в Самаре и Тольятти с его друзьями, результатов не дали. Бывшие спецназовцы умерли, не сказав ни слова. Они оказались очень сильными духом людьми. Это не особо удивляло Князева, который прекрасно знал, что в такие подразделения отбирают одного из нескольких сотен лучших офицеров и прапорщиков. К Филиппову нужен был неординарный подход, Князев моделировал одну за другой ситуации, пытаясь найти ту, которая могла принести результат.
– Гурно, – наконец заговорил он вполголоса, с опаской покосившись на чеченца, – я уверен, что у Филиппова лишь часть денег. Они разделили миллион на четверых… Ко всему, наверняка были и другие расходы…
– Один переносной зенитный ракетный комплекс «Стрела» стоит в России десять тысяч зелеными, а это сбитый штурмовик, который обходится русским в миллионы, и к тому же бомбит наши дома. Можно перестрелять и повзрывать половину Москвы, но от этого у моих братьев не прибавится оружия…
– Понятно, – Князев тяжело вздохнул. – Тогда слушай, есть один вариант. – Он на секунду замолчал, собираясь с мыслями. – Можно устроить ему побег, причем побег с помощью нашего человека, который должен при оказании этой помощи пострадать и полностью войти к нему в доверие.
– Ты думаешь, он выведет его на деньги?
– По крайней мере заплатить он ему заплатит и рванет из Москвы. Он понял, что его здесь рано или поздно найдут…
– И попытается уехать, прихватив с собой всю наличность, – договорил за него Гурно и хищно улыбнулся.
Удовлетворенный тем, что его быстро поняли, Князев кивнул головой:
– Главное – взять его при выезде из Москвы…
* * *
Туалет представлял собой грубо сколоченный ящик с отверстием вверху, внутри которого была установлена бадья.
«По-видимому, я и буду ее периодически выносить, – подумал Антон. – Будет возможность осмотреться и попытаться убежать».
Однако он ошибся. Прошло десять дней с момента заточения, а ему ни разу не дали возможности оказаться за пределами комнаты.
Ежедневно в импровизированную камеру приходили двое вооруженных чеченцев. Они приводили с собой полностью деградировавшего, ополоумевшего человека неопределенного возраста, одеждой которому служили провонявшие экскрементами лохмотья. Нижняя часть его лица была покрыта густой, засаленной и спутавшейся бородой. Глупо улыбаясь беззубым ртом, роняя на пол слюни, он выносил парашу. Это же человекоподобное существо приносило еду.
Его кормили сносно. Хлеб, вареное мясо, зелень, чай. В обед подавали суп. Во время еды этот человек не отрываясь следил за всеми движениями Антона. Попытки заговорить с этим существом лишь вызвали смех у обоих охранников, которые также находились в комнате.
Антон уже почти поправился и даже потихоньку стал мучить тело примитивными, насколько позволяли условия, упражнениями. Он подтягивался на обрезе трубы отопления, торчащем из стены, отжимался от пола на руках, делал сотни приседаний.
С улицы не было слышно практически никаких звуков, присущих многолюдному городу. Подвал не походил на подвалы серийных многоэтажек, хотя, судя по всем признакам, он был построен недавно. Все это наводило Антона на мысль, что находится он на одной из загородных резиденций «чехов».
Круглые сутки его мучил один и тот же вопрос: как бежать?
Он уже досконально изучил поведение чеченцев, которые приводили к нему сумасшедшего для наведения порядка и приема пищи. Будучи абсолютно уверенными в себе, эти двое не особо опасались. В ожидании, пока юродивый выполнит свои обязанности, они сидели у дверей на единственной ступеньке, о чем-то по-своему переговариваясь. Оба были одного с Филипповым роста и комплекции. Все попытки завязать с ними разговор закончились ничем. Парни даже проигнорировали Антона, когда он спросил, который час. Единственно, что ему удалось узнать за все это время, так это их имена. Одного, бритого наголо, звали Салман, второго Момпса, впрочем, это ничего не давало.
В принципе у него уже были варианты, каким образом нейтрализовать этих угрюмых сынов гор, но он не знал, что там, за этими дверями.
Гурно появился на одиннадцатый день. В отличие от первого посещения он пришел не один, а в сопровождении тех самых парней, которые приходили к Антону ежедневно. Стало ясно, что теперь, когда Антон оправился от побоев, он его стал опасаться.
Кроме них, в комнату вошла Даша. Брезгливо прижав к лицу платок, она осталась стоять у дверей, издали наблюдая за Гурно.
– Ну как здоровье? – чеченец едва заметно улыбнулся. – Вижу, поправляешься. Как насчет моего предложения? Подумал? – Он сделал несколько шагов по комнате, затем, повернувшись к Антону, предостерегающе выставил вперед руку: – Не торопись с ответом. Если он будет отрицательным, то в следующий раз я зайду сюда через двадцать суток, потом через сорок, восемьдесят… Умножай каждый раз количество проведенных здесь дней на два. Видеть все это время ты будешь только их и Лешку. Кстати, – он протянул Антону небольшую красную книжку, – полюбуйся.
В руках у Антона оказалось удостоверение личности офицера МВД Лукьянова Алексея Сергеевича. С фотографии смотрел молодой, красивый старший лейтенант.
– Ты узнаешь его? – Гурно бросил взгляд на своих сопровождающих. Они заулыбались.
По едва сохранившимся общим чертам Антон узнал в этом красивом лейтенанте сумасшедшего, которого каждый день приводили к нему.
– Он просидел здесь почти пять лет, – видя, что Антон догадался, чьи документы у него в руках, вновь заговорил Гурно. – Мы только первые десять дней кормим человека нормальной пищей. Завтра тебе принесут уже крысу и хлеб… Выбирай.
