Завтра, когда Виссар немного придет в себя, чеченцы через Македонию отправятся в Косово…
– Сербия не Моника Левински, – прочитал по складам Дрон надпись на стене здания справа.
Город не выглядел сильно пострадавшим. Но следы бомбежек возникали в самых неожиданных местах. Вот два дорогих магазина, а между ними остов здания с почерневшими от пожара оконными проемами.
– Какой ваш новий председник? – неожиданно, мешая русские слова с сербскими, спросил таксист. – Медведев зовехс.
– Новый президент? – Антон показал большой палец.
– У нас старый премьером стал, – встрял в разговор Дрон.
– Вася, уймись, – проворчал Банкет, опасаясь, что тот сейчас ляпнет очередную глупость.
Рассчитавшись с таксистом, они вышли в центре города и побрели по улице, разглядывая прохожих, витрины магазинов, дома, проезжающие машины. Нужно было немного прийти в себя после перелета. Посмотреть, не выделяются ли они из основной массы горожан, притереться, да и просто подышать новым воздухом, как выразился Дрон, «чтобы легкие привыкли».
– Смотри! – толкнул в бок Банкета Василий и показал взглядом на разделенные маленькой улочкой два разрушенных дома. Вывернутые наружу лестничные клетки, торчащая арматура, почерневшие глазницы окон…
– Интересно, чем их так? – Банкет замедлил шаг.
– Авиационные бомбы, – проследив за его взглядом, пояснил Антон. – Я видел в одном из журналов на эту тему статью и фотографии. Развалины решено оставить как памятник.
Разбомбленные здания были обнесены забором.
Антон посмотрел на часы. До условленного времени оставалось несколько минут. Он поискал глазами газетный киоск. Потом обернулся на плетущихся сзади офицеров и постучал по стеклу часов.
– Так вон же «точка», – Дрон показал взглядом на синюю будку. – Все под контролем.
Антон ничего не стал говорить, лишь ускорил шаг.
Слева мягко скрипнул тормозами серого цвета «Форд». Антон бросил взгляд на лобовое стекло. Трещина по центру. За рулем, как и было оговорено, – белокурая девушка.
– Добар дан! – нагнувшись в окно, поприветствовал Антон.
– Сэ зовесх Антон? – спросила девушка и широко улыбнулась, обнажив ослепительно белые зубы.
– Да, – подтвердил он, – меня зовут Антон. А вас Анна?
– Антон и Анна, – лицо девушки залило румянцем, она с шутливо-мечтательным видом закатила глаза.
Антон знал, Анна отлично говорит по-русски. Разговор у тротуара выглядел как обыкновенная встреча давно не видевших друг друга знакомых. Начать с него контакт было решено просто так, на всякий случай. Мало ли. Никто не даст гарантий, что поблизости в этот момент не окажутся люди, сотрудничающие с иностранными разведками. Предатели – это неотъемлемая часть любого конфликта, даже бытового, между соседями по площадке. Что говорить о побоище, устроенном НАТО, которое навалилось на Югославию всей своей военной мощью? Ввиду того, что времени заучивать сербский не было, ограничились простейшим диалогом. Выглядело бы очень подозрительно, сядь они молча в машину, едва она остановилась. Каждый спецназовец знал минимум необходимых вопросов для проведения простейшего допроса пленного: как вас зовут; куда ведет эта дорога; сколько человек в доме… Фразы были построены таким образом, что тот, для кого они предназначались, мог ответить жестами. Показать на пальцах количество, рукой направление, в конце концов, написать на земле цифру или нарисовать схему расположения комнат.
– Папа очень переживал, что я не справлюсь, – заговорила Анна, выезжая на дорогу.
У нее был мягкий акцент, а голос ласковый, отчего Антона охватила волнующая тревога.
«Да что же такое?! – подумал он. – Чем старше становлюсь, тем сильнее на сторону тянет. А вдруг я ей понравлюсь?» – он покосился на профиль девушки. Синие глаза, длинные золотистые ресницы, темные брови, аккуратный нос, слегка припухшие губы.
– Давайте знакомиться! – как всегда засуетился Дрон. – Меня зовут Егор.
– Меня Сергей, – назвал свое новое имя на время операции Банкет.
– Очень приятно, – девушка снова улыбнулась и повернула на светофоре в сторону южной окраины города. Машина набрала ход.
Глядя в окно, Антон вдруг поймал себя на мысли, что время в этой стране давно остановилось. Навстречу попадались старенькие иномарки, «Жигули», в основном «классика», давно забытые в России «Москвичи» и похожие на них собранные в Югославии «Заставы».
– Большая часть жителей Белграда предпочитает жить в собственных домах, – снова заговорила Анна. – У нас их очень долго строят. Иногда всю жизнь. Сначала семья делает одну комнату и селится в нее, а потом достраивает остальные. Сейчас, правда, почти ничего не строят. Лишь бы на продукты хватило.
– Когда американцы бомбили, ты была здесь? – спросил Антон.
– А где мне быть? – Девушка оторвала взгляд от дороги и удивленно посмотрела на Филиппова. – Мы спускались на первый этаж, все в одну комнату. Она без окон. И сидели там до конца грохота.
– Досталось вам, – вздохнул сидевший на заднем сиденье Дрон.
– Все хотели встретить американских оккупантов с оружием в руках. Даже девушки, – Анна покосилась на Антона. – Я тоже. Но Милошевич не дал автоматы и не захотел наземной операции.
– Тогда бы америкосы застряли здесь очень надолго, – вмешался в разговор Банкет. – Это даже не Ирак. Здесь все условия для ведения партизанской войны.
– А почему ваш президент не дал нам ракеты? – неожиданно спросила девушка и даже снизила скорость, чтобы лучше слышать ответ. – Говорят, у вас есть комплекс «С-300». Десять таких машин – и ни один самолет не решится лететь нас бомбить!
– Анна, этот вопрос скорее – президенту, чем к нам, – с досадой в голосе ответил Антон. Он вспомнил слова Рябова, что почти все разговоры с сербами будут вызывать дискомфорт и чувство вины. Именно этот подполковник разъяснил, как вести себя в таких случаях, чтобы как можно меньше чувствовать себя причастным к расчленению этой страны. Нужно просто вспомнить, что Югославия, переставая нуждаться в России, сразу забывала про нее. Так было после войны на Балканах в девятнадцатом веке, что-то похожее происходило и позже. Мягко говоря, она пренебрегала советами по вопросам края Косово и Метохии.
Справа и слева потянулись дома частного сектора. Построенные из красного кирпича, они не сильно отличались один от другого. Еще Антона поразило обилие кошек. Самой разной расцветки, они бродили по улицам, валялись на тротуарах и даже в витринах магазинов. Как ни странно, все были упитанными. По мере удаления от центра вдоль обочин стали появляться кучи мусора.
Неожиданно Анна свернула в узкий, чуть больше габаритов машины, переулок и, проехав по нему, оказалась перед железными воротами, которые тотчас открылись.
Спустя полчаса спецназовцы сидели на просторной веранде, закрытой от посторонних глаз распустившимися деревьями, за старинным круглым столом, и пили местный кофе.
