Так, будучи в крайнем раздражении, говорила Мэнди Дженкинс.
Глава 30
Я понизил голос даже не до шепота, а до дыхания:
— Тихо!
Среди всего этого хаотического нагромождения невидимых в
темноте предметов «тихо» означало в первую очередь «медленно». Мы продвигались,
словно водолазы, шаг за шагом, щупая мглу перед собой вытянутыми руками. По
мере нашего приближения к цели глаза приспосабливались к темноте, полоска света
под дверью казалась все ярче. Стал различим грубый бетон пола, похожий при этом
освещении на изрытую кратерами поверхность Луны.
Постепенно мне стало ясно, что в этой стене студии имеются и
другие двери, в большинстве темные, но из-под некоторых тоже пробивался свет.
Из-за стены доносились звуки, наводившие на мысль о перемещении тяжелых
предметов по шершавому полу. Несколько металлических лестниц исчезали наверху в
темноте. Узкий, опоясывавший студию подиум обеспечивал доступ к стальным
конструкциям, на которых крепились прожектора и прочее световое и акустическое
оборудование.
Свет из щелей вокруг двери, которую мы заметили первой, бил,
казалось, особенно ярко, и мое воображение тут же нарисовало мощную лампу,
направленную через голый стол прямо в лицо Мэнди.
Дверь глушила ее голос, но все же мне удалось разобрать
фразу:
— Я думаю, вы все не так поняли.
Ответ прозвучал слишком тихо, чтобы его можно было
разобрать, но в тоне слышалась холодная угроза.
Из-за двери послышался скрип отодвигающегося стула, потом
шаги. Джен стремительно бросилась к какому-то массивному приспособлению, она
отчаянно махала рукой, чтобы я тоже бежал к укрытию. Светящаяся щель померкла —
кто-то подошел к выходу.
В паническом молчании я сделал несколько шагов в направлении
Джен и присел на корточки возле нее как раз в тот момент, когда дверь
распахнулась, выпустив в огромную студию ноток света. В поле моего зрения
появились ковбойские сапоги и бело-красные туфли производства клиента. Ковбой,
известный также как Футура Гарамонд, вывел Мэнди.
Когда дверь закрылась, тьма окутала их, однако сверху тут же
пролился свет — включился ряд верхних светильников. Джен потянула меня назад в укрытие,
а Футура Гарамонд смотрел в нашу сторону, держа руку на выключателе.
Я тесно прижался к Джен, сердце мое отчаянно колотилось. Он
услышал мои шаги? Увидел нас?
— Эй? — окликнул он.
Мы застыли как вкопанные, затем Футура покачал головой и
повел Мэнди к другой двери, находившейся в десяти метрах в стороне. Он открыл,
Мэнди вошла туда одна, и Гарамонд со щелчком запер ее.
— Я скоро вернусь, — сказал он сквозь дверь,
повернулся и исчез, поднявшись вверх по лестнице: сапоги звякали по металлу.
Глядя вверх через подиум, мы видели, как он прошел прямо у нас над головами.
Потом шаги стихли.
Мы сидели, прижавшись друг к другу, и прислушивались. Не
затаился ли он наверху, глядя вниз и выжидая, когда мы выдадим себя? Или этот
подиум ведет в другую часть здания?
— Пошли, — прошептала Джен после нескольких долгих
секунд ожидания.
Мы начали подкрадываться к двери, за которой исчезла Мэнди.
Я нервно поглядывал на лампы верхнего света. На свету я чувствовал себя
беззащитным, но отключать его было нельзя, Гарамонд, где бы он ни находился,
мог бы это заметить. Подобравшись к двери, Джен взялась за ручку и осторожно,
прямо как взломщик сейфов, попыталась ее повернуть.
Она покачала головой. Заперто.
Я приложил ухо к холодному металлу и прислушался. Ничего.
Именно там они должны были держать Мэнди в промежутках между допросами. Чего
они хотели добиться? Выпытать маркетинговые секреты клиента? Раскопать
компромат? Выведать побольше обо мне?
Чего бы там ни хотел от Мэнди «антиклиент», пришло время ее
вызволить. И поскорее. Футура Гарамонд сказал, что скоро вернется.
Джен, вопросительно глядя на меня, мимически изобразила стук
в дверь.
Я отрицательно покачал головой. Нельзя было допустить, чтобы
Мэнди принялась нас окликать, спрашивая, кто это. Особенно с учетом ее широко
известной способности перекрывать голосом шум любой, самой неуправляемой
«фокус-группы».
Я произвел в направлении двери жест, имитирующий удар, и
Джен кивнула в знак согласия. Надо ломать.
К сожалению, мы как-то забыли прихватить с собой таран.
Металлическая, промышленного серого цвета дверь выглядела неприступной, не
говоря уж о том, что стоит нам начать в нее ломиться, как нас тут же схватят.
Неплохо бы вышибить ее одним духом, забрать Мэнди и задать драпака в другой
конец студии.
Я огляделся по сторонам, ища что-нибудь, способное одолеть
дверь, но, кроме висевшего в углу огнетушителя, ничего не увидел.
Однако Джен вышла передо мной и показала назад, туда, где мы
скрывались.
В верхнем свете я разглядел штуковину, за которой мы
прятались. Это была операторская тележка — тяжелая четырехколесная платформа
для передвижения по съемочной площадке. В передней ее части находился прочный,
похожий на стрелу крана кронштейн для крепления камеры.
Я улыбнулся. У нас появился таран.
Торопливо прокравшись обратно к тележке, мы сделали пробный
толчок. Устройство было предназначено для того, чтобы гладко, без тряски и шума
перемещать камеру во всех направлениях.
Мы обменялись улыбками. Клево!
Тележку мы нацелили так, чтобы кронштейн камеры угодил в
самую середину двери.
Раз… два… — принялась отсчитывать Джен.
По счету «три» мы налегли на тележку своим совокупным весом.
Спроектированная для быстрого передвижения, она бесшумно покатилась по гладкому
полу, стремительно набирая скорость.
Вдруг секунд за пять до столкновения дверь открылась!
Я попытался остановить наш таран, однако чертова тележка
вырвалась из рук и неудержимо неслась вперед.
В проеме с озадаченным видом стояла Мэнди, позади нее белело
маленькое помещение.
— К-какого?..
Мэнди осеклась, когда тележка устремилась прямо на нее, но в
последний момент совершила единственно разумное действие — захлопнула дверь.
Тележка ударила: резкий звук, словно машина на полной
скорости сбила пустой металлический мусорный бак, эхом прокатился по обширному
пространству. Дверь вмялась внутрь, приняв в себя стрелу камеры, как живот
принимает кулак при сильном ударе под дых.
— Мэнди! — вскричал я, прыгая вперед.
Мы с Джен отчаянно потянули тележку назад, и дверь
распахнулась наружу, а затем слетела с петель и рухнула на пол. Мэнди, стоявшая
в маленькой комнате, ошарашено смотрела на нас с возвышения. Как я понял, дело
было в туалете, и она вскочила на унитаз, чтобы спастись от неистовой тележки.
Из сливного бачка доносилось успокаивающее журчание текущей воды.
