– С этого момента у вас будет новый командир. Его зовут Зубаир Шаохолов. Все приказы выполнять, как раньше вы выполняли указания Саловди и Алхазура.
«Выходит, Андрея и Саловди убили!» – осенило Зарему. Она готова была разрыдаться, чего с ней раньше никогда не было.
– Завтра с утра каждая из вас поедет туда, где вскоре станет шахидом, – продолжал между тем Хаджибекар. – Задачи поменялись. Вам не придется взрывать поезда. Зубаир расскажет все подробнее.
С этими словами он вышел.
«Я убью тебя сегодня, шакал, – думала Зарема, глядя на крепко сложенного чеченца, к которому, наверняка, одна из них должна будет сегодня ночью прийти, чтобы ублажать. – Потом убегу. Сначала спрячусь у Анны Николаевны, а там видно будет, что делать дальше».
Проводив Хаджибекара, их новый командир вернулся в комнату. С минуту он стоял, молча вглядываясь в их лица, словно пытаясь запомнить каждую деталь. Потом потер ладони:
– Кто готовит ужин?
– Зарема, – ответила Нурпат.
– Я буду жить в комнате Алхазура. – Он показал пальцем на двери. – Без стука не заходить. Кровать застелить чистым бельем и прибраться. Кто этим будет заниматься?
– Кемиса, – снова ответила Нурпат.
– Тогда начинайте работать.
* * *
Шаман не спеша обошел двор, остановился у огромной сосны, провел по шершавому, немного влажному стволу ладонью и с удовольствием втянул носом наполненный ароматами осеннего леса воздух. Сладковатый запах прелых листьев, грибов и хвои действовал как легкий наркотик. Немного постоял, приводя мысли в порядок. Еще раз оглядел погрузившийся в сумерки двор и направился в дом. Небольшое деревянное строение, состоявшее из двух этажей и мансарды, по слухам, принадлежало вдове какого-то академика. Ее сын сдал дом двум чеченцам. Его не смутило, что кавказец, решавший с ним вопросы заселения, не имел в Москве регистрации. Не вызвало у него никаких подозрений и то, что он, внезапно заявившись за какой-то вещью, обнаружил в доме сразу четырех женщин и двоих мужчин. Мужчина поверил, а может, сделал вид будто поверил, что это родственники, которые приехали только утром и лишь утроил и так огромную цену за проживание. Больше его не видели. Шаман знал, хозяин не появится здесь, пока чеченцы не съедут. Он боится, что его попросту убьют, а тело спрячут. Деньги ему исправно завозили домой, а большего хозяину не требовалось.
Женщин было четверо. Старшая, Саида Алхастова, уже многое повидавшая на своем веку чеченка, овдовела совсем недавно. Ее мужа застрелили в Дагестане во время нападения на милицейский пост. Она была выше других. Широкое лицо, черные, дугообразные брови, уставший взгляд и тонкие, словно сжатые губы создавали о ней впечатление убитого горем человека. Вторая – Лемма, хрупкое с большими глазами создание, почти не говорила. Выходя замуж, она скрыла, что уже была с мужчиной, чем опозорила сразу две семьи. Ей с большим трудом пришлось бежать. В селении жила женщина, которая поддерживала связь с боевиками. О ней все знали, но молчали. Боялись. Она спрятала Лемму у себя дома. Потом ее забрали в горы. Она стала женой одного из боевиков. Прошло немного времени, и его убили. Третья – Хазбика – была полновата. У нее было белое рыхлое тело и слегка припухшие глаза. Эту девушку просто изнасиловали в общежитии медицинского колледжа в Ростове, куда она поехала учиться. А дальше – по известной схеме. Зезаг, последняя, юная и веселая чеченка влюбилась в русского и переспала с ним. Парень был сержантом-контрактником. Попытка убежать не удалась. Эта была единственной из всех, кто постоянно улыбался.
На втором этаже, в комнате без окон, поселили ученого из Узбекистана, который продал чеченцам несколько ампул с какой-то жидкостью. Он утверждал, в этом растворе споры сибирской язвы. Если не обманул – договорятся о постоянных поставках; соврал – умрет. Он сказал, что на родине у него их еще с десяток. Звали его Нурали Уразбеков.
Вместе с Шаманом охраной дома занимались еще два чеченца – Асхаб и Янарса. Оба встретили своего земляка сдержанно. Было понятно: теперь их беспокоил вопрос, останется ли у них прежняя зарплата или теперь сумма уменьшится на треть. Асхаб был родом из Шатоя. Худощавый, с тоненькими усиками, он походил больше на француза. Янарса среднего роста, крепкий. Высокий лоб, черные с проседью волосы, морщины вокруг рта и глубоко посаженные глаза выдавали в нем жестокого и озлобленного на весь мир человека. Он почти не разговаривал.
Когда Шаман вошел в фойе, Янарса сидел на диване, у стены, не имеющей окон, и, перебирая четки, о чем-то размышлял.
Шаман задвинул металлический засов и направился наверх.
– Скоро твоя очередь дежурить, – напомнил Янарса.
Шаман посмотрел на часы. Действительно, осталось чуть больше двадцати минут.
– Давай я сразу останусь, – Шаман шагнул на одну ступеньку вниз.
– Нет, – покачал головой Янарса. – Порядок должен быть. Что, если через пять минут что-то случится? Хаджибекар спросит: «Кто дежурил?» Я отвечу, что время было мое, но ты заступил раньше. Это непорядок. Тогда у нас обоих будут проблемы.
Логика была железной, и Шаман поднялся на второй этаж. Асхаб сидел на кровати и смотрел установленный в углу небольшой телевизор. Шаман уселся на раскладушку, которую разыскал в чулане.
– Давай в нарды? – предложил Асхаб.
– Скоро дежурить, – покачал головой Шаман. – Что смотришь?
– Боевик какой-то. Опять про то, как нас ловят. Смешно смотреть, но я люблю.
– Чего же там хорошего? – удивился Шаман. – Русские выдают нас за людей, которые совсем не умеют воевать. А на самом деле мы у них под носом сколько живем?
– Весело по той причине, что если все фильмы собрать и сложить вместе убитых в них моджахедов, то получится, будто все мужское население Чечни уже в раю, – пояснил Асхаб.
– Ты американские фильмы смотришь? – спросил Шаман.
– Сейчас нет. Раньше, в то время, когда учился в школе, появились видики, у меня много кассет было, – он цокнул языком.
– Так они тоже в своем кино такое показывают, – Шаман выдержал паузу, силясь вспомнить название увиденного в юности фильма с участием Арнольда Шварценеггера. – «Коммандо», видел?
– Это как он там дочь свою спасал? – Асхаб выдержал паузу. – Шварц. Ну, видел.
– В этом кино он на острове один целый полк убивает, – усмехнулся Шаман. – Разве можно носить с собой столько патронов?
– Не знаю я… – Асхаб потер ладонями колени. – Ты, Сатар, я слышал, много воевал?
– Ну, – кивнул Шаман.
– Есть у русских спецназ ГРУ, – продолжил Асхаб. – Не тот, где солдаты служат, а из одних офицеров. Они где-то в России живут, а к нам на Кавказ прилетают, когда нужно провернуть серьезное дело. Аллахом клянусь, нет людей страшнее. Говорят, их у матерей забирают, едва они родились, и начинают тренировать… – он бросил наполненный страхом взгляд на двери, потом посмотрел на окно. – Других по детдомам ищут. Совсем еще малышей – главное, чтобы крепким был и умным. Эти, как Шайтан, сквозь стены ходят. Шварц по сравнению с ними ребенок.
