Павел миновал небольшой участок открытой местности и снова оказался в лесу. Неожиданно размеренный ход его мыслей был прерван странным звуком. Он замедлил шаг и огляделся по сторонам. Звук повторился. Скорее это был металлический скрежет. Он свернул в лес и присел на корточки. Во рту мгновенно пересохло. С трудом сглотнул слюну и прислушался. Готовое вылететь из груди сердце стучало с такой силой, что в глазах будто пульсировал свет. И все же он услышал голос. Слегка приглушенный. Так говорит выбившийся из сил человек. Раздался хруст ветки. Он точно определил направление и приподнялся. Два силуэта промелькнули между деревьями в полусотне метрах от него. Шли в направлении поля. Что-то несли. Он посмотрел правее и различил автомобиль. Странно. Выпрямился и осторожно пошел в его направлении. Вскоре он оказался на краю полянки. Быстро светало. Из темноты, словно на брошенном в проявитель листе фотобумаги, проступали очертания деревьев. Автомобиль оказался грузовой «Газелью» с гражданскими номерами.
По всей видимости, приехавшие на ней в такое время люди занимались воровством предназначенного для управления мишенным полем кабеля, который здесь в изобилии. Возможно, собирали осколки практических гранат от РПГ. Их корпус был сделан из алюминия. Павел слышал от старшины полигонной команды, что добыча цветных металлов идет здесь полным ходом.
Он оглянулся по сторонам и перебежал к машине. Заранее зная, что в кабине никого нет, заглянул в окошко и прошел к заднему борту. Он был откинут. Павел сдвинул тент. В нос ударил запах земли. Он протянул руку и действительно нащупал груду песка и камней.
Павел удивленно хмыкнул и посмотрел в том направлении, куда ушли двое мужчин. Было ясно, что они несли с собой носилки, в которых зачем-то перетаскивали в машину грунт. «Может, где-то поблизости стройка? – мелькнула мысль. – Но почему ночью? К тому же для таких дел в основном нужен песок. Здесь же даже дерн и камни. Может, в этих местах земля особая?» – мелькнула мысль, которую он тут же отогнал прочь. Немного постояв, осторожно двинулся следом за странной парочкой.
Вскоре лес поредел, и потянуло свежестью. Он различил голоса. Однако сколько ни напрягал слух, разобрать, о чем говорили, не мог. Подкрался ближе. Как выяснилось, здесь были еще трое. Они возились в какой-то яме. Павел пробрался совсем близко. Ему уже стало казаться, что гул кружившихся над его головой полчищ комаров сейчас привлечет внимание этих людей. Он присел за поваленным ветром деревом. Между тем странные люди быстро закрывали яму. Двое проворно растянули над ней металлический каркас, укрыли его куском брезента и стали укладывать на него прямоугольные куски дерна.
Павел ничего не понимал. В голове возникали самые разные объяснения действий этих людей. Он уже знал, что здесь намечаются большие учения. Значит, это могут быть кто угодно. От шпионов до журналистов. Не исключено, что какое-то специальное подразделение ФСБ заблаговременно готовит себе укрытие. Павел не раз слышал, что иногда, параллельно армейцам, могут отрабатывать свои вопросы другие силовые ведомства. Например, испытывать на прочность охрану штабов, надежность хранения секретных документов. Иногда похищают целых генералов. В общем, задача таких действий – держать войска в напряжении.
Неожиданно стоявший сверху заговорил. Расстояние было небольшим, и Павел отчетливо расслышал несколько фраз. Его обдало жаром. Теперь он понял, почему не мог разобрать слов мужчин у машины. Они общались на чеченском! Он не понимал абсолютно ничего, но ошибиться не мог. Удрученный таким оборотом дел, Павел сел на землю. Значит, здесь готовится теракт! Он лихорадочно рассуждал, что могут сделать эти люди, и его осенило. Ну конечно! На большие учения часто приезжают даже члены правительства, а здесь оборудуют позицию для киллера. Как быть? Пойти в учебный центр, отыскать там начальника и все рассказать? Но тогда как объяснить его появление рано утром в окрестностях полигона? Это сразу насторожит. Наверняка о его побеге здесь тоже знают. Такой подход к делу приведет его обратно в камеру. Срок ему уже светит немалый. С учетом побега и нападения на Суранова, получит максимум. Это уж точно. Даже если теракт будет предотвращен, о нем уж точно не вспомнят. Можно попробовать написать анонимное письмо. Но не на чем, а главное, неизвестно куда. Если, конечно, нарисовать схему, где оборудуют позицию, возможно, ее найдут и примут меры. Но для этого надо проникнуть на территорию части. Опять же, у него нет даже карандаша, чтобы начертить схему. Неожиданно в голову пришла идея. Нужно вывести машину из строя. Скоро рабочие команды начнут заниматься подготовкой полигона, и кто-нибудь наткнется на нее. Не сводя взгляда с копошившихся у ямы людей, он поднялся, осторожно взял пакет и стал пятиться. Отойдя на почтительное расстояние, уже не таясь, направился обратно к машине. Было уже совсем светло. Но, как ни странно, он не сразу нашел полянку. Пришлось немного поплутать. Когда наконец вышел к грузовичку, уже вовсю щебетали птички, а верхушки сосен золотили первые лучи солнца. Павел подошел к машине. Еще раз глянул в кузов. Теперь уже собственными глазами, а не на ощупь увидел, что в него загружена земля. Прошел к кабине. Мало надеясь на удачу, взялся за ручку и потянул дверь на себя. Раздался едва слышный щелчок, и она открылась. Сердце радостно застучало. Он положил сверток с продуктами на сиденье и заглянул в бардачок. Карта дорожной сети, фонарик, отвертка. Он повертел ее в руках и сунул в карман. На секунду задумался. Чтобы получить доступ к двигателю, нужно перелезть на место водителя, надавить на рычаг, а потом открыть капот. Он уже поставил на подножку ногу, как машина, вместе с окружавшим ее лесом, небом и пением птиц, казалось, провалилась в никуда.
* * *
Смахивая набегавшие на глаза от дыма слезы, Антон осмотрел выгоревшие остовы машин. Они еще были раскалены. Потрескивая, догорала на дисках резина. Внутри чадили остатки обшивки и сиденья, испуская едкий, дерущий горло запах, который с белесыми клубами дыма валил из разбитых окон.
Москит с Банкетом отсортировали на улице живых моджахедов от мертвых. Раненых было двое. Оба могли передвигаться самостоятельно. Еще один, сухощавый, с заостренной бородкой афганец, отделался, в прямом смысле, царапиной через всю щеку. Их отвели в дом напротив. Сначала допросом занимался Кот. На дари и пушту он говорил на «троечку», поэтому к нему присоединился Дрон, почему-то всегда уверенный в том, что все, за что он ни возьмется, получится лучше, чем у других. Однако ни ограниченный запас слов на афганском, ни чистый английский не помогли. Тогда он пошел по пути наименьшего сопротивления. Попросил у Антона разрешения связаться с группой боевого управления. Это несколько человек узкой специализации, переведенных на режим круглосуточного дежурства в управлении на все время операции. Они отмечали перемещение группы на карте, принимали доклады Антона, корректировали маршрут или уточняли задачу, доводили последние разведданные, касающиеся проводимой операции. Методика вытряхивания информации на любом языке была проста. Пленника заставляли взять спутниковый телефон или надеть головные телефоны радиостанции. Некоторое время с ним вел беседу офицер, отвечающий за перевод, после чего вкратце сообщал результаты разговора кому-то из спецназовцев.
