Напарник конголезца стал громко кричать и звать на помощь. Одному ему было не под силу поднять выдолбленную из цельного бревна лодку.
Ричард торопливо вытащил из нагрудного кармана пластиковый пакет, в который был помещен снимок Белинды, и сунул под нос парню:
– Где она?
Конголезец замотал головой, что-то лопоча на банту.
Ричард с силой двинул ему ладонью по затылку:
– Говори, где она?
Парень кивал, продолжал что-то говорить на своем, но Ричард не мог его понять. Тогда он толкнул конголезца. Тот упал на спину. Ричард приставил к его горлу отобранный мачете. Глаза парня округлились. Он кивнул и махнул рукой вдоль реки.
– Ее ехать лодка? – с трудом подбирая французские слова из своего скудного лексикона, спросил Ричард, мало надеясь на то, что этот парень поймет.
– Нет, – ответил он тоже на французском. – Они убивал Шимбет. Бежал. День прошел.
Ричард с трудом сообразил, что Шимбет – это имя человека. Выходит, что Белинде утром удалось бежать, при этом она еще и убила одного из конголезцев. Верилось с трудом. Лейтенант убрал ногу, присел на корточки перед парнем, еще раз ткнул в фотографию и показал рукой вдоль реки вверх по течению:
– Туда?
Парень закивал.
– Или туда? – Он показал в противоположном направлении.
Реакция последовала та же.
Сзади раздался стон. Ричард оглянулся. Край лодки приподнялся на пару дюймов. Было видно, что находящийся там второй охранник пытается во что бы то ни стало выбраться.
«Что делать? – лихорадочно размышлял Ричард, ощущая, как дождь вновь усилился. – Надо искать того, кто сможет объяснить мне, что здесь произошло на самом деле. Среди местных жителей много таких, кто хорошо знает французский, считающийся здесь со времен колониального прошлого государственным. Но как? – Его взгляд остановился на конголезце. – Стоит мне только отойти, как он поднимет тревогу».
Словно догадавшись, о чем подумал Ричард, парень отчаянно замотал головой. Он стал зажимать себе рот, давая понять, что будет молчать.
– Так я тебе и поверил. – Лейтенант посмотрел в направлении деревни. Из-за стремительно наступающей темноты и ливня уже с двух шагов нельзя было ничего увидеть.
Он забросил мачете в реку и убрал ногу с груди конголезца. Держа направленным на него ствол винтовки, показал на лодку:
– Помоги выбраться своему товарищу.
Часто кивая, конголезец бросился к лодке, ухватил ее за край и с силой приподнял. Тут же в образовавшейся щели появилась голова еще одного сторожа. Ричард шагнул к трясущемуся от напряжения парню и схватил левой рукой за нижнюю часть лица. Правая потянулась к закрепленным на бедре ножнам. Конголезец отпустил лодку. Раздался хруст и сдавленный вскрик его напарника. Тем временем конголезец вцепился Ричарду в запястье, но было поздно. Отработанным движением Ричард вынул нож, резко завернул голову назад и провел лезвием по шее. Конголезец захрипел. В нос ударил тошнотворный запах горячей крови. Ричард с силой отбросил тело в сторону и опустил взгляд. Кромка борта лежала чуть ниже мозжечка напарника конголезца. Лицо было вмято в илистый берег. На всякий случай лейтенант запрыгнул на лодку, но тот даже не пикнул.
Оглядевшись по сторонам, Ричард устремился к деревне. Прокравшись через заросли, вышел к крайнему дому. Уже с трудом можно было различить его очертания. Сквозь небольшие, затянутые полиэтиленом окошки прорывался бледный свет керосинки. Ричард добежал до входа и присел. Изнутри раздавались приглушенные голоса. Говорили на банту, судя по всему, несколько человек. Заплакал ребенок. На него прикрикнула женщина. Врываться сюда – затея, обреченная на провал. Он, конечно, используя внезапность, может положить всех находящихся внутри. Но какой от этого прок? Шум вновь поднимет всю деревню на уши, и Ричард не сможет никого допросить. Да и уйти потом будет сложно. Он прошел вдоль сделанной из стволов бамбука стены и выглянул за угол. Дальше стоял еще один дом. У него, под растянутым над головой тентом, сидел худощавый конголезец. Между ног стоял автомат Калашникова. «Что он охраняет? – глядя на светящиеся окна, размышлял Ричард. – Хижину вождя, штаб или просто свою семью?»
Он сел, прислонившись спиной к стене, размышляя, как быть. Неожиданно полог, закрывающий вход в хижину, у которой он притаился, откинулся. В тусклой полосе света, упавшей на пузырившуюся водой землю, Ричард увидел мужчину. Согнувшись, чернокожий держал над головой кусок брезента. Он что-то громко сказал и устремился в кустарник.
Не раздумывая, лейтенант бросился следом.
Тем временем конголезец, пробежав по узкой и скользкой тропинке, неожиданно резко развернулся. Еще не видя Ричарда, он забросил брезент на плечи и стал снимать штаны. Только тут Ричард разглядел над ним пологую крышу из тростника, а в нос ударил запах фекалий. Стало ясно: конголезец выскочил по нужде. Он уж собирался опуститься на корточки, как увидел перед собой человека и вскрикнул. Но Ричард не дал ему опомниться. Ударом приклада в лицо он опрокинул конголезца на спину, перепрыгнул через яму, опустился ему на грудь и двумя мощными ударами отправил в нокаут. Подхватив под руки, Ричард потащил конголезца прочь от деревни. Он недолго раздумывал, как быть дальше. Почувствовав мощный прилив сил, лейтенант, не разбирая дороги, поволок бедолагу сквозь заросли мелких кустарников. Штаны конголезца слетели до резиновых сапог, в которые он был обут. Кожу рвали острые шипы и ветки, но бедняга ничего не чувствовал.
* * *
Антон проснулся от боли под лопаткой. Сморщившись, он медленно перевернулся на живот, осторожно, не дыша, встал на четвереньки и замер. Тут же рядом снова кольнуло. Антон выполз из-под натянутого на колья полога и расстегнул куртку, одновременно почувствовав, что какое-то насекомое, быстро перебирая лапами, перебралось ниже. Это успокоило. Поначалу показалось, что укус был через одежду. Значит, это не птицеед, а уж тем более не змея.
– У тебя что, лунатизм? – раздался голос Дрона.
– Меня в спину что-то укусило, глянь, – попросил Антон.
Раздался шорох.
– Куда?
– Под лопатку справа.
– Повернись.
Антон подчинился.
Дрон включил фонарик. В слабом свечении светодиодов заблестели многочисленные комары и мошки. Замелькали ночные бабочки.
– Жук какой-то, – раздался голос. – Ты его придавил. Вот.
Дрон сунул ему через плечо руку и осветил ее. Огромных размеров черный муравей едва шевелил лапами.
Антон накинул куртку.
– Как обстановка?
– Тихо, – лаконично ответил Дрон и зевнул.
Филиппов развернулся. Несмотря на время рассвета, Дрона почти не было видно, лишь слегка угадывался его силуэт.
– Ну вот и хорошо. – Антон застегнул куртку, подвигал рукой, пытаясь понять, насколько теперь ему будет дискомфортно из-за шалости муравья. Вроде не сильно больно.
