– Клавдия Михайловна! – на всякий случай позвала она.
Кухня и подсобные помещения ответили тишиной. Теряясь в догадках, она направилась во вторую половину дома. Стало жутко. С каждым шагом сердце билось все сильнее.
– Максим Петрович! – Уже не на шутку перепугавшись, она заглянула в спальню. Пусто. В конце коридора был бассейн. Она ни разу не была там, но знала об этом.
«Может быть, Максим Петрович решил поплавать?» – вспомнив его поджарую и крепкую фигуру, подумала Регина. Осторожно ступая, она направилась туда.
Взору открылся огромный и, как сначала показалось, пустой зал, одна из стен которого была стеклянной, а по углам стояли огромных размеров фикусы в кадках. Сделав еще шаг, она опустила взгляд вниз, в сам бассейн, и обомлела. В нем не было воды, а на дне вдоль стен молча стояли какие-то люди. Был среди них и Медведев. Все их внимание было сосредоточено на центре этой квадратной отделанной кафелем ямы, и поэтому никто не заметил появления наверху постороннего человека. Посередине лежал прямой, как доска, связанный мужчина со спущенными до колен штанами.
Она отступила на шаг назад, в тень коридора, и принялась наблюдать. Белоцерковский кивнул головой человеку в белом халате. Присев на корточки, тот сделал укол в пах несчастному. Затем в его руке появился скальпель. Когда в сток потекла кровь и раздалось сдавленное мычание, она зажала руками рот.
– Смотрите и думайте, стоит ли повторять ошибку этого евнуха, – раздался голос Белого.
Окончательно убедившись, что на ее глазах кастрировали человека, Регина метнулась в свою комнату и, не снимая обуви, нырнула под одеяло. Ее бил озноб.
«Куда я опять попала? – прижав спящего сына к груди, с ужасом думала она. – Бежать! Но куда и как? А если он догадается, что я все знаю?» Неожиданно ее осенила идея. В незапертом кабинете сейчас есть телефон. Нужно позвонить Раенко!
Выскочив из-под одеяла, Регина бросилась к двери и вскрикнула, нос к носу столкнувшись с Максимом Петровичем.
Он заметил ее состояние.
– Что с вами? – схватив ее за руки и испытующе заглядывая в лицо, спросил он. – И куда так торопитесь?
– Сережка уснул голодным, и меня озноб бьет, – зная, что ее дрожь не ускользнула от внимания Белоцерковского, ответила она.
– Ну, это мы сейчас поправим, – с лица Максима Петровича исчезла подозрительность. – Клавдия Михайловна ездила за продуктами...
У входа в кабинет Белого поджидал Медведев.
– Что с Кривым делать? – переминаясь с ноги на ногу, тихо спросил он. – Кончать?
– Зачем? – удивился Максим Петрович.
– Так ведь настучит...
– Молчать как рыба будет, – уверенно заявил Белоцерковский. – На нем четыре трупа, куча изнасилований, о разбоях и грабежах я вообще не говорю. Подготовь лучше машину, у меня через час встреча с Григорием Яковлевичем...
* * *
Подковыркин подъехал через минуту после того, как Медведев заглушил двигатель. Белоцерковский с плотным пакетом в кармане осеннего пальто вышел навстречу.
– У тебя хорошие или плохие новости? – с издевкой и не здороваясь поинтересовался депутат.
Темно-синяя утепленная куртка с капюшоном, отороченным мехом, делала его фигуру еще более нескладной. Шурша опавшими листьями, они брели по осеннему лесу.
Белый извлек фотографии, подтверждающие «ликвидацию» Филипповой:
– Я решил, что пацана нам хватит. К тому же Филиппова успела дать показания. Не дай бог какой срыв, и тогда она подтвердит их в суде.
– Логично, – немного подумав, согласился депутат. – Она знала меня в лицо, и это уже плохо. Как дела с камнями? – сменил он тему разговора.
– Связи нет, – пожал плечами Белый. – Но я уверен в Филиппове.
Глава 12
Несмотря на то что работал до глубокой ночи, генерал Родимов проснулся по своему обыкновению в пять утра. Обстоятельства не позволили ему накануне покинуть управление, и поэтому он отдыхал в специально оборудованном на случай «особого периода» помещении. В каждом кабинете должностного лица его уровня была дверь, за которой в небольшой комнате было все необходимое для отдыха: удобный диван, холодильник, телевизор, комплект постельного белья.
Поздно вечером он выслушал доклады своих офицеров, задействованных в операции под кодовым названием «Бриллиантовый депутат». Решение о ее начале он принял сразу после разговора с Филипповым. Собранная информация потрясла Федора Павловича.
Несмотря на особый статус Подковыркина, не составило труда установить номера телефонов людей, с которыми он работал. Среди них оказались небезызвестные, находящиеся в розыске террористы. Очень активно велось общение в период межправительственных консультаций по поводу того, где вести нитку нефтепровода транзита нефти в Европу. Тогда заметно активизировались боевые действия на Кавказе, в результате западные компании отдали предпочтение не России, а ее соседям. А из-за той политики, которую он проводит внутри страны, попросту подрывая экономику в угоду американским корпорациям, у Родимова появилась навязчивая идея собственноручно ликвидировать негодяя.
Позвонив домой и узнав, что от Антона до сих пор нет никаких вестей, генерал всерьез задумался над целесообразностью проведения в Африке специальной операции. Основания для ее осуществления есть – вернуть стране принадлежащие ей средства, а заодно засадить за решетку Белоцерковского. Он не сомневался, что Генеральный штаб одобрит это мероприятие, но неизвестно, изъял из тайника Филиппов контейнеры или нет. Организовывать же спецоперацию по его поиску в субтропиках глупо.
После селекторного совещания генерал поймал себя на мысли, что за эти сутки стены кабинета опостылели. Он с сожалением подумал о том, что не заменил постоянно висевшие в шкафчике комнаты отдыха спортивные трусы и майку на спортивный костюм. Утренние пробежки и дневные тренировки по возможности он устраивал ежедневно. Сейчас же был не сезон бегать по парку в майке, минус три как-никак. «А впрочем, – подумал он, – максимум заработаю насморк».
Спустя час из черной «Волги», остановившейся недалеко от пятьдесят первой городской больницы, вышел сухощавый, преклонного возраста мужчина в красных спортивных трусах, такой же майке и кроссовках и, пройдя в Филевский парк, принялся нарезать километры по асфальтированным дорожкам.
Генерал не обращал внимания на редких прохожих, которые, проводив взглядом чудаковатого старика, поеживались в осенних пальто и куртках. Он на бегу размышлял над полученной накануне информацией, пытаясь обобщить ее, разложить в голове по полочкам и найти объяснение сотрудничества Белоцерковского с Подковыркиным. Федор Павлович не заметил встретившихся на его пути четырех молодых парней. Те, напротив, проявили к нему интерес. Их внимание привлек сотовый телефон, висевший на специальном поясе сбоку, и часы, настоящие «CASIO», подарок дипломата, работающего в Японии.
