Будильник прозвенел, как всегда, некстати, и, как всегда,
оглушительно. Японская электроника была отрегулирована так, чтобы создавать
тембр, максимально противный для человеческого слуха: соответственно, не
требовалось особенной громкости, дабы «клиент» вскочил как водой из ведра
политый. Виринея мгновенно села в постели, нашарила будильник и заткнула его, в
очередной раз удержавшись, чтобы не расшибить о стенку вагончика. Только
скотина Гринберг мог сделать ни в чём не повинной девушке подобный презент! На
Восьмое марта… в щёчку целовал, паразит.
Виринея набросила халатик и с полотенцем через плечо
поплелась туда, куда и сам царь-батюшка изволили пешочком ходить. Сортира и
могилы не избежит никто… В сторонке, неподалёку от бани, скудинская команда
делала утреннюю зарядку, разогревалась перед пробежкой. Парни ломались, махали
руками, задирали ноги. «Гамадрилы!» – привычно подумала Виринея, но задержала
шаг и продолжала смотреть. Все жилистые, мускулистые, волосатые… Как есть
гамадрилы. А впрочем… Когда они, помнится, несколько километров почти без
отдыха несли её на руках… И Гринберг, Гринберг. Здорово он, кстати, дрался
вчера… Виринея улыбнулась, приветственно помахала мужикам и скрылась за
дощатой, добротно сколоченной дверцей. Обрывки сна плавали в голове, никак не
желая соединяться в осмысленную картину, и для того чтобы с ними разобраться,
требовались уединение и покой.
В очередной поход выступили сразу после завтрака, не дав
пище толком усвоиться. Путь лежал за озеро Охотничье, к так называемому женскому
сейду, в места труднодоступные и мало изученные. Изредка там появлялись
туристы, но, не задерживаясь, проходили дальше. Смотреть особо не на что –
горы, скалы, мёртвые с виду камни… Уж что говорить, Охотничье озеро – это не
открыточный Гейрангер-фиорд, куда можно попасть на комфортабельном лайнере, а к
лучшим точкам обзора ведут ухоженные автодороги… Здесь, однако, Россия, всё
пешедралом. Научного оборудования было, как водится, под завязку, но помимо
этого Скудин своих вооружил, и как следует. Когда где-то рядом бегают зэки с
«Калашниковыми», так-то оно спокойнее. Зря ли гласит народная мудрость: чем в
кобуре тяжелее, тем на душе легче.
Дорогу Иван знал. Уже к обеду он без проблем нашёл в
путанице горных кряжей камень-менгир. На него достаточно было посмотреть один
раз, чтобы понять, почему именно сюда приходили просить о потомстве бездетные
женщины. Да ещё и просили, прикасаясь к камню соответствующим местом… Кое-где
менгир был отполирован почти до зеркального блеска. Это советская власть
постаралась. Когда стали строить коммунистическое завтра, здесь, как и всюду,
первым делом «до основанья» разрушили проклятый традиционный уклад. Утопили в
озёрах врачевателей-нойд, «а затем»… А затем – как хошь, так и рожай.
– Да, явно фаллический
[144]
культ, – деловито прокомментировал Звягинцев. – Великолепный
коррелянт древнегреческих герм…
[145]
Настроение у него было неважным. Вот уже третий день он
никак не мог дозвониться до Володи Гришина. Дома никто не подходил к телефону,
а по рабочему – короткие гудки. Ни дать ни взять кто-то намертво завис,
запутавшись в паутине Интернета. Электронная почта, кстати, тоже никакого
ответа не приносила…
Развернули аппаратуру – уже без особо радужных, впрочем,
надежд. Измерили всё, что измерению поддавалось, пощёлкали фотоаппаратом, тут
же присматривая на маленьком дисплейчике отснятые кадры – не появится ли опять
какая тень ниоткуда?.. Потом развели костерок, разогрели тушёнку… В небе не
было ни облачка, лежать на тёплом приветливом мху оказалось до того приятно,
что Виринея, разомлев на солнышке, совсем было задремала у огромного замшелого
валуна…
…И внезапно поймала себя на мысли, что камень этот она уже
видела раньше! Где?!! «О тебе узнал я во вчерашнем странном сне…» Всё
правильно, всё сходится! Вот и отвесная скала – высоченный, отполированный
ветрами утёс… «Мама дорогая!» – чувствуя, как забилось сердце, Виринея
поднялась, прошла каменистым, поросшим кустарником дном лощинки… и увидела
впереди холм с огромной реликтовой елью на вершине. Макушка исполинского дерева
была срезана – скорее всего, молнией… «Вот это да, подруга, вот это
приехали!..»
– Лев Поликарпович, Лев Поликарпович!.. – Виринея
развернулась и, начисто забыв про травмированное колено, изо всех сил рванула
назад. – Нашла, нашла! Эврика!!!
На глазах девушки блестели слезы вдохновения и восторга. Не
каждый день вот так сбываются сны!
– Ну что там? – Звягинцев нетерпеливо косился на
Веню, колдовавшего у приборов. Потом не выдержал, подошёл ближе, глянул
сам. – Чёрт знает что такое! Ну-ка, смени диапазон!
В его голосе слышалось безмерное удивление.
– Тоже зашкаливает. – Веня щёлкнул крохотным
тумблером, снял запотевшие очки, вновь надел, почесал затылок. – Вот это я
понимаю поле…
– И у нас то же самое, – вроде как с гордостью
подтвердил Альберт. Подмигнул Виринее… и, снова глянув на прибор,
присвистнул. – Впрочем, уже не зашкаливает… Э, техника, ты чё дуришь?
Господи, да никак скис?..
– У нас тоже гавкнулась, – доложил Веня
торжественно.
Они расположились на холме у хвойного раритета, который при
ближайшем рассмотрении оказался ещё огромней, чем издали. Сущий Александрийский
столп. Алик предположил было, что ёлочка видела самого царя Петра, Виринея же с
загадочной уверенностью заявила – какого Петра, а фараонов не хочешь?.. В любом
случае это был действительно раритет. Чудовищный ствол был расколот ударом
молнии, корни с одной стороны подмыты и казались щупальцами хищного
доисторического чудища. Именно между ними приборы и зарегистрировали наличие
хода, ведущего глубоко под землю. Потом стали дружно зашкаливать, сбоить… и
наконец доблестно вышли из строя. Только экстрасенсорные рамки, проверенные
тысячелетиями, не подвели и как бешеные вертелись в руках у Альберта.
– Ну что ж, остается уповать на органолептику
[146]
… – Звягинцев усмехнулся и с нетерпеливым блеском в глазах
двинулся к хитросплетению корней. Виринея, Альберт и Веня немедленно
присоединились к своему шефу. Кудеяру они здорово напоминали гончих, взявших
след. Сам Иван в яму не полез, лишь кивнул подчинённым, чтобы не расслаблялись
и бдительности не теряли: таинственные отказы электроники ему очень не
нравились. Оставалось надеяться, что в случае чего хвалёный «Светлячок» не
подведёт. Да и прочее оружие тоже…
