Книга Узник в маске, страница 85. Автор книги Жюльетта Бенцони

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Узник в маске»

Cтраница 85

— Я пыталась, но все тщетно. Судя по всему, наш государь питает к герцогине странную неприязнь, корни которой мне до сих пор неведомы. А ведь рассказывают, что прежде он был сильно к ней привязан. Все переменилось, как по волшебству, в момент смерти королевы-матери…

— Наверное, так он выметает сор из прежнего двора, помнящего правление Мазарини и зависимое положение, в котором тот держал его, короля. Одновременно с герцогиней от двора была отлучена госпожа де Шомбер. Собственно, в этом нет ничего необычного, хотя гуманностью здесь и не пахнет.

— Вот именно! Настоящее торжество гуманности! — отрезала Атенаис. — Но скажите, капитан гвардейцев, не пора ли вам в прихожую короля? Смотрите, не опоздайте!

Лозен грациозно развернулся на красных каблуках и ослепительно улыбнулся свой подруге, которая, по утверждению многих, успела побывать его любовницей.

— Вы безжалостно указываете мне на дверь! Что ж, спешу на зов долга. До встречи, прелестные дамы!

И он исчез, поклонившись с изяществом, которому позавидовал бы опытный танцор.

Не отрывая взгляд от зеркала, в котором отражался ее прекрасный лик, госпожа де Монтеспан встала, расправила платье из синего, как ее глаза, атласа и взяла Мари за руку.

— Вы поступаете разумно, даже мудро, не переча королю. А дальше мы выберем наилучшее средство для того, чтобы жертва ваша оказалась как можно менее продолжительной. Вскоре они достигли Большого кабинета королевы, где стояли игорные столы. Допущенные туда представляли собой ослепительное собрание, так как, зная пристрастие государя к драгоценным камням, всегда являлись, усыпанные драгоценностями, сверкавшими в свете бесчисленных свечей. Королева, одетая в черный бархат с серебряным шитьем и любимой ею. ярко-красной отделкой, усыпанная огромными жемчужинами и бриллиантами повсюду, кроме глубокого выреза на груди, была одновременно величественна и прелестна. Однако весь этот блеск не помешал Мари сразу заметить Сен-Реми, стоявшего рядом с Кольбером и крутившего головой. Он делал в тот вечер свои первые шаги при дворе и, видимо, находился под впечатлением здешнего великолепия.

Сиреневый атлас одеяния, обильно расшитого серебром, не спасал Сен-Реми, Мари он все равно казался уродом. Она, конечно, преувеличивала, потому что Сен-Реми, несмотря на возраст, оставался строен, парик, скрывавший обширную лысину, был ему к лицу. Да и само лицо не было уродливым, просто в сердце девушки запечатлелся неотразимый Энтони Селтон, с которым нежеланный жених никак не мог выдержать сравнения.

Появился король — как всегда, ослепительный. О его болезненной страсти к украшениям свидетельствовало восточное великолепие одежд, пряжки башмаков, перевязь с россыпью камней, даже рукоятка шпаги. Король затмевал блеском дневное светило, недаром ему все больше нравилось, когда его сравнивали с солнцем. Он поприветствовал всех гостей сразу, что-то сказал брату, который с радостью облачился в фиолетовое, отдавая предпочтение любому цвету, кроме опостылевшего черного, и немного поболтал с кузиной. Мадемуазель тоже изменилась, голова ее была украшена великолепной прической, осенние тона одежды шли к ее прекрасным рыжеватым волосам; судя по всему, принцесса переживала волнения любви. Прежде чем занять за столом свое место, король подошел к Марии-Терезии и поцеловал ей руку. Тут Кольбер и представил ему Сен-Реми, напомнив, что тот в день своего бракосочетания с последней носительницей имени и титула герцогов де Фономов получит на них право. Мари пришлось приблизиться и вложить руку в ладонь человека, которого она поклялась убить. Даже прикосновение его перчатки вызвало у него дрожь.

— Мы желаем, чтобы этот брак состоялся как можно быстрее, — молвил Людовик. — На церемонии будут присутствовать королева и я. Мы с радостью подпишем контракт, который воспрепятствует угасанию столь благородного семейства. А теперь — за игру!

Одни согласно своему рангу расселись, другие остались стоять. Мари со слезами на глазах отступила в глубь зала и смешалась с фрейлинами. Ее горестный взгляд искал сочувствия, но ни в ком его не находил. Даже капитан д'Артаньян, всегда демонстрировавший ей дружелюбие, сейчас отсутствовал. Что касается Атенаис и Лозена, то они отдались демону азарта. Мари с болью увидела, что Лозен уселся напротив Сен-Реми за столик для ландскнехта, где главным был Месье. «Слишком большая честь для мелкого дворянчика!» — сердито подумала Мари. Что с ней было бы, если бы Сен-Реми пустили за столик к королю?

Не интересуясь игрой, она немного постояла позади кресла королевы, которая уже увлеклась партией, а потом добралась до оконной ниши, где и задержалась. Ей предстояло долго внимать репликам, которыми перебрасывались игроки, и звону золотых монет.

Пытка эта продолжалась примерно час, а потом раздался возмущенный крик, хотя кричать и браниться в присутствии короля было совершенно непростительно:

— Мошенник! Негодный мошенник!

Вслед за оскорблением, произнесенным с крайним презрением, прозвучали гневные возгласы. Лозен резко поднялся и, наклонившись над столом, подверг белого, как мел, Сен-Реми яростной словесной атаке:

— Я видел, как вы вытащили эту карту из своего рукава! Вообразили, что здесь у нас притон, к которому вы привыкли? Полюбуйтесь, господа! Вот еще одна, и еще!

В довершение оскорбления Лозен хлестнул новичка картами по лицу. Тот поднялся и потянулся дрожащей рукой к эфесу шпаги.

— Вы лжец! — прохрипел он. — Если здесь и есть мошенник, то это — вы.

Все вокруг остановили игру. Сам король бросил карты и подошел к ссорящимся.

— Государь! — вскричал Лозен со своей обычной дерзостью. — Вам следовало бы тщательнее подбирать кандидатов на королевскую ласку. Этому человеку не место здесь, как и во всяком приличном обществе.

— Государь, — вмешался Кольбер, бросившийся на выручку своему протеже, — здесь какое-то недоразумение! Господину де Лозену, наверное, показалось…

Неожиданно подал голос Месье:

— Показалось? Хорошо, что он не такой слепец, как все остальные! Господин де Лозен у нас на глазах извлек из рукава этого человека припрятанные там карты. И кто только придумал усадить его ко мне за столик! Если он так вам приятен, братец, пригласили бы его за свой!

— Государь, — попробовал защититься Сен-Реми, — я стал жертвой заговора, задуманного моей вечной противницей, герцогиней де…

— Если вы посмеете произнести ее имя, то, клянусь, я перережу вам глотку! — взревел д'Артаньян, вошедший в зал во время партии и стоявший позади кресла короля. — Что за негодный способ оправдываться — чернить достойную даму, на которую только что обрушилось горе — гибель сына на королевской службе!

— Довольно! — постановил король.

Взгляд его холодных, как лед, глаз скользнул по двум противникам и остановился на капитане мушкетеров. Как и все присутствующие, он знал, что подобная ссора может закончиться одним-единственным способом. Он, конечно, мог бы распорядиться об аресте мошенника, но тревога, отпечатавшаяся на обычно бесстрастном лице Кольбера, заставила его отказаться от этого решения. Если бы его протеже угодил в тюрьму, то пострадала бы его честь, а король слишком высоко ценил таланты своего слуги. Поэтому он обернулся к д'Артаньяну со словами:

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация