Видга какое-то время стоял молча.
– За такое следует платить, Поросёнок, – очень
спокойно сказал он наконец. – И не серебром. И не хочется мне, чтобы,
когда мы расстанемся, кто-либо из нас счел, что я заплатил недостаточно.
Грис собрал цепочку в ладонь… кулаки у него всё-таки были
здоровенные.
– Поди прочь, похожий на девчонку. Не то я рассержусь!
Видга шагнул к нему, поправляя на себе ремень.
– А я на тебя не сержусь, потому что викинги не
сердятся на рабов. Они разбивают им головы.
Грису некогда было прятать отнятый оберег – он попросту
размахнулся и с силой швырнул его в воду. Он достанет его, когда разделается с
Видгой.
Скегги коротко вскрикнул и кинулся было к берегу, но сразу
остановился. Он не мог бросить друга и вождя. Видга сказал ему, не
оборачиваясь:
– Заметь, где упало. Я вытащу. Вот только прирежу эту
свинью…
Грис был охотником и знал, для чего носят в ножнах ножи.
Пускай сын хёвдинга пеняет на себя за то, что не ко времени сюда подошёл. Надо
будет только поглубже зарыть его в песок. И сопляка рядом с ним – чтобы не
болтал. Да и переплыть с этого острова на другой. А там датские земли, и пускай
Халльгрим Виглафссон плывет на своих кораблях куда ему заблагорассудится!
Однако Видга успел-таки заслониться левой рукой. Лезвие ножа
располосовало её от кисти до локтя, но груди не коснулось. Видга перехватил
руку Гриса в запястье и вывернул – он был привычен грести по полдня, не замечая
усталости… Они сцепились, покачиваясь, дрожа от напряжения. По руке Видги
бежала кровь, но хватка не ослабевала. Тут-то Грис и припомнил, что Видга, как
говорили, бывал в боях и за спинами не прятался. Зря он в своё время этому не
поверил!
Грис выдохнул, сипя от натуги:
– Мальчишка… я оставлю тебе жизнь. Но отсеку тебе ухо,
если ещё раз полезешь не в своё дело!
Видга понял, что вольноотпущенник струсил. И прохрипел в
ответ:
– До моего уха ты, длиннопятый, сперва доберись…
Скегги метался вокруг и не знал, как поступить. Каковы были
кулаки Гриса, он уже знал, но не это его останавливало. Видга, даже раненный,
не потерпит, чтобы ему помогали в единоборстве.
Видга отчаянным усилием оторвал от земли одну ногу, поддел
Гриса под колено и яростно дёрнул. И покатился с ним по песку – вниз по склону
дюны, к воде. Скегги побежал следом. Песок был мокрым от дождя, и ноги не
вязли. Видга и Грис рухнули в воду.
Скегги подбежал и увидел, что Грис был внизу. Внук Ворона
сидел на нём верхом, прижимая коленями ко дну. Грис молотил ногами, но
вывернуться не мог. Его голова была в воде, и Видга не спешил его выпускать.
– Не надо! – закричал Скегги. – Не надо!
Он схватил его здоровую руку, но пять пальцев Видги были
много сильнее его десяти.
– Не надо! – завопил Скегги не своим голосом.
Видга выпустил наконец Гриса и поднялся… но зашатался и упал бы, если бы не
малыш.
– Отстань! – сказал сын хёвдинга и оттолкнул
его. – Ещё ты будешь мне помогать!
По пальцам текла кровь, и Скегги заплакал. Теперь Видга
из-за него останется калекой.
– Не квохчи, – оборвал его Видга. – Лучше
перевяжи.
Скегги мигом стащил с себя рубашку и оторвал от неё оба
рукава. Грис выполз из воды и растянулся рядом с ними на песке… Его корчило, он
кашлял и никак не мог отдышаться. Ещё немного, и Видга утопил бы его. Видга
сказал ему:
– Пошёл отсюда…
Потом они долго искали в воде сгинувший оберег. Оба нырнули
по нескольку раз, но ничего не нашли. Тогда Видга выгнал Скегги из воды и стал
искать один. А Скегги сидел на берегу и хлюпал носом, ненавидя себя за то, что
не сумел отстоять собственного добра.
Однако в конце концов Видга нащупал цепочку босыми пальцами
ног и вытащил. И как раз вовремя, потому что уже начинало смеркаться. Скегги
натянул на него сапоги, подлез под его здоровую руку, и они побрели по песку.
Видга не жаловался, но шёл всё медленней. Солнце садилось – а до кораблей всё
ещё было неблизко…
Вот тогда Скегги и сжал свой оберег в кулаке. Этот оберег
всегда приносил удачу: не зря же викинг по имени Орм оставил его своей
любимице-рабыне. Оставил перед плаванием, из которого ему не суждено было
вернуться…
– Помоги, Аса-Тор, – зашептал Скегги, гладя
нагревшийся в ладони молоточек. – Помоги, ну что тебе стоит!
Сперва ничего не изменилось, но потом Бог-громовик услыхал.
Над гребнем дюны мелькнул факел, потом ещё. Послышались голоса. И вскоре Видга
и Скегги уже стояли перед Халльгримом Виглафссоном, рыскавшим по острову во
главе десятка людей.
При виде отца Видга выпрямился, отстранив Скегги… Халльгрим
с явным трудом удержался от хорошей затрещины:
– Где тебя носит?
Он ещё не разглядел впотьмах разорванной мокрой одежды сына
и пятнистой повязки на его левой руке. Видга ответил бесстрашно:
– Ты не говорил мне, когда следует возвратиться, и я не
маленький, чтобы бояться темноты. Ты решил, что меня украли датчане?
Подошли воины с факелами, и Видга предстал во всей красе
перед вождём.
– Глядя на тебя, можно подумать, что это ты похищал
датских девок, – проворчал Халльгрим. – Во всяком случае, времени зря
ты не тратил. Что это с тобой приключилось?
– Я не скажу, – ответил Видга и пошатнулся.
Халльгрим шагнул к нему, взял за плечи и встряхнул.
– С кем это тебе показалось тесно на одном острове?
Видга повис на его руках и закрыл глаза:
– Я не скажу.
Халльгрим повернулся к Скегги:
– Я хочу знать, с кем он сцепился!
Скегги стало худо от страха. Как ответить вождю? Да ещё
ответить отказом? Он сказал, задыхаясь от собственной дерзости:
– Видга не говорит, и мне ни к чему…
Он крепко зажмурился, ожидая, что Халльгрим вгонит его в
землю кулаком. Но сын Ворона только хмыкнул в усы:
– Я надеюсь, вы, двое храбрецов, хоть победили того, с
кем дрались?
6
Торгейра вымыли и одели, а потом накормили так, как он не ел
уже давно…
– Мюсост, – сказал сын Гудмунда, взяв в руки кусок
пахучего светлого сыра. – Козий мюсост. Я, кажется, уже забыл, каков он на
вкус…
Одежду ему Хельги подарил свою собственную. Она не очень-то
пришлась Торгейру впору: Хельги был великаном, а сын херсира вышел ростом как
раз в отца, то есть Хельги по плечо. Но лучшего наряда он для себя не желал.
– Я сразу узнал этот корабль, как только высунул из-под
палубы нос, – рассказал он Виглафссону. – Я бы, конечно, не понял,
что ты – это ты… Даже если бы ты был без шлема. Но я кое-что понимаю в кораблях
и в драккаре ошибиться не мог. Однако в последний раз, когда я его видел, на
нём ходил Рунольв Раудссон. Вот я и стал гадать, к кому же он мог угодить!
