Затем я побаловала еще один магазин, где разжилась длинным
плащом.
И наконец наступила очередь косметики. Ее должно быть
немного, но она должна быть дорогой. Следуя этому принципу, я смела с прилавка
помаду (темную, с бархатистым таинственным блеском), тушь для ресниц (черный
классик, никакой вульгарной самодеятельности), румяна, тональный крем и еще
массу дорогих, приятных на ощупь баночек.
С духами пришлось повозиться, я уже было отчаялась найти это
проклятое “Надругательство”, когда наткнулась на него в сомнительной лавчонке в
самом чреве унулого исторического центра.
Осталась стрижка.
Я решила не шиковать и постричься в первой попавшейся
парикмахерской.
Молоденькая девушка с плохим маникюром на ногтях постригла
меня удивительно удачно, за что получила новехонькую десятку сверх положенной
таксы; а из зеркала на меня смотрела симпатичная стерва с почти идеальным
черепом, кто бы мог подумать…
Меньше чем за день я ухнула почти тысячу долларов, не считая
трат на серебро, которое еще нужно купить. Браслет у меня был, тот самый
Венькин браслет, но рейд по ювелирным магазинам Невского ничего не дал: ни одно
из колец не устраивало меня, никакой изюминки. И пока я придирчиво осматривала
витрину, ко мне подошла женщина с экзальтированным лицом поклонницы Шри
Ауробиндо и фигурой травести. Она посоветовала мне трагическим шепотом
магазинчик “Роза Мира” на Сенной площади: “Там должно быть то, что украсит вас,
девушка. У вас необычное лицо…"
"Неужели я похожа на одно из воплощений Будды?” –
весело отреагировала я, совершенно не понимая, что подразумевается под
украшением к моему лицу – может быть, кольцо в нос?.. Я понятия не имела, где
находится Сенная площадь, но на всякий случай запаслась ее координатами.
Женщина-травести с энтузиазмом объяснила мне, как туда добраться, и в
дополнение сообщила, что вообще это эзотерический центр, там есть литература,
которая может вас заинтересовать… У меня, кстати, есть кое-какие экземпляры,
Елена Блаватская, например…
Я бежала от миссионерки-любительницы как от чумы, чтобы
спустя полчаса очутиться на Сенной площади, в магазине “Роза Мира”. Там пахло
сандаловыми палочками, тихо звенели китайские ритуальные колокольчики, а в
ненавязчивой музыке для релаксации господствовала бамбуковая флейта.
И все-таки я купила себе три кольца с туманной символикой и
приличной пробой – это не была польская дутая дешевка, я теперь вообще была
недешевой женщиной, и осознание этого заставило меня улыбаться весь обратный
путь.
Но именно на обратном пути начались мелкие неприятности –
меня самым нелицеприятным образом начали снимать бесшабашные молодые люди. За
сорок минут я получила три предложения отужинать в ресторане, два – съездить за
город в Репине и какой-то безумный Всеволожск, одно – переспать и одно – выйти
замуж.
Неплохо же начиналась новая жизнь, во всяком случае, на
безбедное существование я всегда сумею заработать…
"Ну, ты даешь, мать! – восхитился Иван. – Неужели
девочка выросла и спустилась с рук, чтобы пойти по рукам?"
"Всегда подозревал, что ты шлюшонка”, – подтвердил
опасения Ивана Нимотси.
"Я знала, что так будет, стоит только перестать бояться
себя”, – одобрила меня Венька.
На развале у метро я запаслась кипой журналов – от “Бурды”
до “Космополитена” – и полночи посвятила поискам макияжа.
Когда с этим было покончено и боевая раскраска уютно
устроилась на лице, я аккуратно примерила обновки.
Высший класс, ты готова.
…Утром я уже была у дома Алены на Крюковом канале. Я заняла
наблюдательный пост в маленьком кафе напротив арки, рядом с которой стояло
несколько машин: две иномарки, названия которых я даже не знала, “Мерседес”,
“Ока” и серебристый джип. Потягивая остывший кофе, я загадала на джип,
удивляясь собственной лихой наглости, – если это ее машина, то все кончится
хорошо и я добьюсь того, чего хочу. В своей затрапезной куртке с низко
надвинутым капюшоном я казалась сама себе плохим детективом из дешевой книжонки
в мягкой обложке. Но официантка в застиранном переднике, должно быть, думала
по-другому. Во всяком случае, она так хмуро смотрела на меня с несчастной
чашкой кофе, что пришлось заказать коньяк.
…Алена появилась в двенадцать дня – я сразу же узнала ее:
копна светлых небрежных волос, лайковый плащ, высокие сапоги – она выглядела
так, как выглядит любая богатая сучка при деньгах. При ее появлении джип издал
радостный электронный писк – ты не ошиблась, Ева, все кончится хорошо, на ловца
и тварь бежит.
Первая часть плана была выполнена, и я с легким сердцем
отправилась досыпать, вносить коррективы в имидж, подсказанные обликом Алены, и
готовиться к сегодняшнему вечеру.
В Доме кино давали Альмодовара в рамках европейской
премьеры, выяснить это оказалось плевым делом – мне везло, мне катастрофически
везло, теперь не придется выпасать ее неопределенное время – Альмодовар был
любимым Алениным режиссером, следовательно, она обязательно будет там.
Вечером я уже была на Караванной с кучей денег в кармане, в
тройке и со шлейфом духов “Надругательство” за собой. Я была в ленинградском
Доме кино в свой прошлый и единственный приезд, он не очень понравился мне и
показался похожим на город – никакой теплоты, простреливаемый насквозь паркет и
колонны, облагороженные десятилетиями советской власти.
Но сейчас это не имело никакого значения.
Зеленая бумажка и здесь сотворила волшебство – вахтер,
грудью стоявший на защите отечественного кинематографа, безропотно пропустил
меня, очевидно, подавляя искушение взять под козырек.
…На испанца Педро Альмодовара с его очередным буйством
анилиновых красок и героином в качестве действующего лица, я даже не взглянула.
В Доме кино было несколько точек общепита, разделенных
холодным неуютным залом, включая демократичное кафе для молодых киноснобов и
безработных редакторов с “Ленфильма”, и вечно задымленный бар для публики
побогаче. Я внедрилась в бар, заняла угловой столик, взяла бокал самого
дорогого вина и стала терпеливо ждать.
Я знала ее повадки – сейчас она отсмотрит своего Альмодовара
и обязательно заглянет выпить – это было в ее стиле, рюмашка в полубогемном
баре. Если, конечно, ей не придет в голову отправиться куда-нибудь еще, если у
нее не назначено свидание, если у нее не кормлен попугай, собака, кошка, рыбки,
если, если, если… Увидеть ее сейчас было бы лучшим вариантом, но я согласна
была и на другие, мне понравилось наблюдать за кем-то, держа чашку остывшего
кофе в руках.
Но она появилась – как раз в то самое время, когда я
мужественно отгоняла от столика очередную отару жаждущих познакомиться
подвыпивших молодых людей. “Здесь занято”, – сквозь зубы говорила я и для пущей
убедительности поглядывала на часы.
Она появилась и сразу же выдернула из всей укутанной
сигаретным дымом тусовки именно меня. Через минуту, заказав коньяк, она была
уже у моего столика, совершенно естественно; он единственный не был занят. Я
отметила ее хищно блеснувший взгляд, уже готовый к атаке (если во ВГИКе она и
была немножко ханжой, то теперь уж точно раскрепостилась).
