– Правда. – Шинкарев снял рубашку и переоделся в
свитер.
– Идея с документальным порно, где в конце концов
обязательно убивают жалких статистов перед камерой, – это моя идея. Нормальный
человек никогда не согласится заниматься всем этим, да еще грязно, изощренно
совокупляться перед объективом. И в конечном счете это такой же бизнес, как и
все остальные… Или мог быть таким, если бы о нем не пронюхали эти греческие
легаши…
– Но… – Я не хотела верить: сейчас Дан рассмеется,
скажет, что все это не правда, и страшное наваждение кончится. – Но ведь там,
на кассете, – там был не ты! Я сама видела распечатку, – сказала я, сумасшедше
торжествуя, уличив его во лжи.
– Я действительно занимаюсь компьютерами помимо всего
прочего, – мягко напомнил Дан, – и мои ребята неплохо поработали над
виртуальной реальностью, в которую ты поверила. На это ушло много сил, но игра
стоила свеч…
– А это? Кто это?.. – Я кивнула головой в сторону
лежащего тела.
– О, это большой человек! – высказался о мертвеце
Шинкарев. – Был большой человек.
– Не будем забегать вперед, – осадил его Дан. – Так
вот, все было спокойно, даже тогда, когда ты впервые появилась в “Апартадо”,
еще одна смазливая телка Туманова, только и всего… Мы едва выбрались из этой
истории с порно, а ведь это была хорошая идея, очень перспективная… Шура уже
отошел от дел с Тумановым после этого, а тут ему звонит деморализованный
Володька и говорит о каком-то письме, о кассете из Греции… Шура сразу же поехал
туда и нашел там все, о чем говорил Туманов. И кое-что еще – твою сумочку.
Туманов был раздавлен, он ведь не знал, что на самом деле происходило в Греции,
нежная душа…
– Не выдержал – и того! – добавил Александр
Анатольевич. – Петлю на шею. Очень уж вы, киношники, слабонервные. А в сумочке,
между прочим, лежала фотография Сирина, то бишь Дрондина Леонида Харлампиевича,
и вашего покорного слуги. И как только это ты, такая умная, с фотографией
прокололась?! Мы даже подумали сначала, что ты специально ее там оставила. Или
те, кто стоял за тобой…
– Во всяком случае, – снова Дан заговорил, – мы связали
все воедино. А разве ты бы не связала? Ты же умница, Ева. Но предположить, что
просто дикий, слепой случай свел тебя с Сир ином, согласись, было невозможно.
Тогда мы не знали этого и решили пощупать тебя – конечно, без особого нажима. И
твою хитрость с ниткой мы оценили – только она была ни к чему. Кассету нашли в
тот день, когда ты была в клубе и узнала о смерти Туманова. Наши ребята
перегнали ее там же – даже выходить не пришлось, у тебя ведь два
видеомагнитофона. Дневник тоже пересняли и разобрались в записях, хотя твоя
система анализа почерка показалась мне изощреннее. А потом тот самый ключевой
кадр подогнали под описание в дневнике.
– Значит, когда я увидела тебя на кладбище…
– Ты не могла не увидеть меня на кладбище – я ведь
приехал туда специально, чтобы познакомиться с тобой.
– Но это… – Я даже не соображала, что говорю:
Дан, в которого я влюбилась с первого взгляда…
– Это был такой же трюк, который ты провернула со своей
подругой Аленой. Ты ведь не будешь этого отрицать? Ты сама рассказала мне.
Видишь, мы с тобой играем в одни игры и по одним правилам. Но я даже
предположить не мог, что ты влюбишься в меня, Ева, я действительно признателен
тебе. А план мы готовили всю неделю. Всю ту неделю, пока у тебя стояли цветы.
– А море? – По моему лицу уже давно текли слезы, я
вдруг обнаружила их и тотчас о них забыла.
– Ну, море было настоящее. И мой родной город – тоже. И
дед-венгр. Он действительно приехал туда вслед за бабкой. Там, где можно было
не врать, – я не врал.
– А этот человек?..
– Это и была сердцевина плана.
– Замечательный план, – не удержался Александр
Анатольевич, – восхищаюсь тобой, Дан.
– Ты помнишь фотографию в Таиланде, у меня дома? – все
так же ласково спросил у меня Дан. – Испания – это мечта. Это то, что я
действительно люблю. А Таиланд – это черная работа. На которую к тому же очень
трудно устроиться. – Дан надменно кивнул в сторону Кудрявцева, – Этот мертвый
король – действительно король. Но нефть здесь ни при чем. Он каучуковый король.
Во всяком случае, был им до последних трагических минут. Помнишь фотографию –
город Суратани? Так вот, недалеко от него есть остров Пипи, Шура всегда
радуется этому фривольному названию… Так вот, если Таиланд – это восемьдесят
процентов мировой добычи натурального каучука, то Пипи – просто каучуковый рай.
А каучуком у нас занимался только Кудрявцев, он держал в своих руках львиную
долю поставок каучука. Но он был одиночкой, он предпочитал сам править своей
империей. И в этом была его главная ошибка. В наше время можно перехватить
бизнес только в том случае, если за твоим конкурентом не стоят соратники,
потому что именно они в случае чего подхватывают выпавшее знамя, образно
выражаясь. Кое-какие предварительные работы в Таиланде я уже закончил. Но
каучуковый бизнес слишком редок, слишком экзотичен, это не нефть, где слишком
много соискателей и все дышат друг другу в затылок… Убрать Кудрявцева и самому
заняться его бизнесом – это означает очень сильно подставиться. Ты становишься
первым и самым важным подозреваемым. “Ищи, кому выгодно” – золотое правило
криминалистики… И вдруг появляешься ты со своей безумной идеей мести… То есть
когда мы начали вести тебя, то даже не предполагали, что у тебя может быть
именно такая история. Конечно, я чувствовал некое двойное дно – тогда и
родилась идея с нападением в лесу… Это был обыкновенный, не лишенный
вдохновения и довольно точный психологический расчет: нападение послужит
катализатором наших отношений, влюбленная женщина ничего не будет скрывать от
мужчины, который только что уложил ради нее четверых бандитов. Так и
получилось, правда, Ева?
– Правда, – прошелестела я пергаментными губами.
– Но то, что ты рассказала мне о себе, просто потрясло
меня. Это был подарок небес, пойми меня правильно. А что, если убрать
Кудрявцева твоими руками? Разве это не блестящая идея? Ты ведь сама игрок и
можешь оценить красоту замысла: совместить две игры и убить двух зайцев сразу…
Александр Анатольевич хмыкнул.
– А когда ты еще сказала, что сожалеешь о том, что
никто и никогда не узнает, что Кудрявцева убила именно ты, мне и пришла в
голову мысль о записке. Только этого изящного штриха не хватало, хотя он
родился спонтанно… И избавил нас от нескольких проблем. Конечно, мы постарались
бы, чтобы ведущие следствие люди обязательно вышли бы на твоего
хирурга-пластика и совместили твое новое и старое лицо. И твой почерк, которым
написана записка, – обязательно нашлись бы документы, записи, рукописи, которые
подтвердили бы – это действительно твой почерк, никаких сомнений. Но это
длинный путь, а ты повела нас по короткому… Вот, собственно, и все. Хрупкая
девушка-мстительница убивает демона, убившего всех ее друзей и разрушившего ей
жизнь. А потом кончает с собой – ведь ничего другого не ос??ается, правда?
Слишком велико психологическое напряжение…
