— Нет. Что ты хотел мне сказать?
— То, что я тебя люблю.
— Это я знаю, — засмеялась я. — Новости есть?
— Новости? — Он немного помедлил. — Есть.
Правда, понятия не имею, как ты их воспримешь в свете сегодняшних событий.
— Каких событий? — не поняла я.
— Ссоры с твоей подругой. Ты вполне можешь решить, что
я клевещу на нее в отместку.
— В чем дело? — испугалась я.
— Видишь ли, я попытался прояснить ситуацию с этой
таинственной любовницей, сделал несколько звонков. Люди довольно быстро узнают
о таких вещах, вся наша жизнь проходит на виду… Никто ничего сообщить мне не
мог, и тогда я подумал, что твоя подруга чересчур рьяно отвергала мысль о том,
что у твоего мужа могла быть связь с кем-то из сотрудниц фирмы. Я позвонил
Шерману. Господин адвокат очень удивился моему вопросу, пришлось объяснить,
почему меня это заинтересовало. Сначала он было посмеялся над цветами и
записками, а потом решил, что это может быть куда серьезнее. И сообщил мне
следующее… — Сережа сделал паузу, а я поторопила:
— Что?
— Пару месяцев назад твой муж отдыхал в так называемом
«охотничьем домике», срочное дело заставило Шермана навестить его там. В общем,
твой муж отдыхал не один, а в компании твоей подруги Жанны.
— Подожди, она его секретарь и вполне естественно…
— Лили, Шерман увидел ее случайно, она скорее всего
убеждена, что о ее присутствии там он и не подозревал, и обстановка, в которой
он обнаружил ее, не позволяла предполагать, что она находилась там в качестве
секретаря, если, конечно, не совмещала это с другими обязанностями.
— Этого не может быть, — растерянно пробормотала
я.
— Именно такой реакции я и ожидал.
Я покачала головой, точно отказываясь от всего услышанного,
но в памяти начали всплывать кое-какие детали. Виктор уехал в «охотничий домик»
после очередной нашей ссоры, сказал, что ему полезно немного проветриться.
Жанна появилась у меня в тот же день и сообщила, что хочет навестить сестру,
которая жила в Туле. Теоретически она вполне могла поехать с Виктором, но…
трудно представить их вместе, скорее даже невозможно. Впрочем, Жанна не
замужем, постоянного приятеля у нее нет, работа отнимает слишком много времени.
Первые месяцы работы у Виктора она очень тяготилась этим, а потом стала ходить
на работу, как на праздник. Вдруг сменила прическу, занялась своим гардеробом,
я то думала оттого, что у нее просто деньги появились, Виктор платил ей очень
прилично и я за подругу порадовалась. А что, если она в него влюбилась, мне ли
не знать, как он может опутать словами, задаривать подарками…
Она, в сущности, очень одинока, а они слишком много времени
проводили вместе…
— Прости меня, — сказал Сергей. — Прости, что
сделал тебе больно. У тебя такое потерянное лицо. К сожалению, Шерман не мог
ошибиться.
— Должно быть так оно и есть, но я не могу поверить,
что Жанна затеяла весь этот кошмар.
— Я понимаю… хотя ей было легче легкого притащить все
эти розы в дом, у нее есть ключи и она знает код. Она хорошо усвоила твои
привычки, а о своих планах ты ей сама рассказывала.
— Может быть ты и прав, — сказала я и заплакала.
— Успокойся, дорогая, — принялся утешать меня
Сергей. — Я не думаю, что она замышляла что-то ужасное, скорее всего это
просто глупая бабья ревность.
— Но ведь та женщина, что получала цветы, она брюнетка
и с короткой стрижкой.
— Дорогая, ты кажется забыла, есть такая вещь, как
парик. В остальном описание вполне ей подходит.
— Все-таки мне трудно поверить…
— Поэтому я и боялся сказать тебе. Обещай, что ты не
станешь отчаиваться. Я поговорю с ней.
— Прошу тебя, не надо. Я сама во всем разберусь. Идем к
машине, я в самом деле озябла.
— Лили, я настаиваю, чтобы ты переехала ко мне.
— Мы уже обсуждали это. Потерпи немного, —
попросила я. — Я думаю, Владимир Павлович после некоторого размышления
придет к выводу, что затевать военные действия не стоит и тогда с конспирацией в
самом деле можно будет проститься, а пока…
— Но поцеловать-то я тебя могу?
— Не стоило бы этого делать, но уж очень
хочется, — сквозь слезы засмеялась я.
Однако, как только я оказалась в машине, смеяться мне
расхотелось. Я ехала к городу, то и дело поглядывая в зеркало и высматривая
«мерседес» Сергея в потоке машин. На светофоре мы разъехались, я свернула
направо, он поехал прямо. Я проводила его машину взглядом, чувствуя пустоту в
душе, мне так хотелось, чтобы он был рядом…
Мысли мои вновь вернулись к подруге. Если записки Жанкина
работа, значит прекратить все это не составит особого труда, достаточно будет
поговорить с ней. Не это меня пугало. Уж слишком много неясностей в гибели
моего мужа. Ведь кто-то действительно его убил. А главное — мое алиби, я до сих
пор не смогла найти объяснение происходящему. Куда, к примеру, исчезло из
контейнера мое платье? Что-то подсказывало мне: исчезло не просто так.
Вернувшись домой, я попыталась приготовить себе ужин, но
ограничилась хлопьями и стаканом молока. Я уже собиралась лечь спать, когда
услышала автомобильный сигнал, весьма настойчивый. Возле ворот стояла машина
Владимира Павловича, а сам он, по всей видимости, вознамерился попасть во двор.
Я, нажав кнопку, открыла ворота и стала ждать гостя в кухне, оставив входную
дверь незапертой.
— Где ты? — крикнул Владмир Павлович, входя в
дом. — Я один и пунктуален, как английская королева.
— Ты пришел с голубем мира подмышкой? — спросила
я, появляясь из кухни.
— Я пришел выслушать, что такого ты хочешь мне
предложить.
— Разве вчера мы обо всем не поговорили? —
удивилась я.
В лице Владмира Павловича читалось недоумение, оно все
росло, постепенно переходя в раздражение.
— В чем дело, черт возьми? — спросил он. —
Встретиться сегодня было твоей идеей. Встретиться и обсудить наши дела. Просьба
приехать попозже, так как вечером ты занята, и одному, так как говорить
предполагалось без свидетелей.
— А ты ничего не выдумываешь? — нахмурилась я, еще
не зная, дурака валяет Владимир Павлович или на самом деле произошла какая-то
путаница.
Лицо его было абсолютно серьезным, более того,
встревоженным.
— Ты разговаривала сегодня с моей секретаршей?
