– Может, и не он. Я же только по куртке и шапке судила… От лица-то ничего не осталось… да и ростом… этот… пониже Федора… я не знаю! Может же человек ошибиться! Если бы у него были какие-нибудь приметы, шрамы, татуировки… А так… Я же его голышом никогда не видела, у нас с ним просто дружба была…
– Как вы думаете, Таня, кто мог воспользоваться его курткой?
– Не знаю… Может, он ее знакомому отдал? Правда, я не в курсе…
– Вам что-нибудь известно о романе Федора Белова с Зоей Семеновой?
– С Зоей? А кто это? Нет, мне ничего не известно о его романах.
– Какие странные отношения вас связывали… Говорите, что вы дружили, что не были близки, и – в то же самое время – именно вы забили тревогу после, когда он исчез. Почему так?
– Да потому, что все его романы были несерьезными и девушки тоже – так… для коллекции. Я понимала, что никогда не понравлюсь ему как женщина, потому что он любил ярких девушек… Словом, у меня не было шансов.
– Скажите, Таня, Федор был такой же, как все?
– Не знаю… Все люди разные, – уклончиво ответила она.
– Он ничего вам о себе не рассказывал?
– Не знаю… Что вы имеете в виду?
– Ну… об операции какой-нибудь, например? Может, у него было по шесть пальцев на руках?
– Он был обыкновенный. Как все!
– Скажите, Таня, он мог уехать в Сургут, не предупредив вас?
– Думаю, да. Он никогда не дорожил нашими отношениями.
– Вы пытались ему дозвониться?
– Конечно! Но все было бесполезно. Я потому и забеспокоилась, что слишком уж долго он не давал о себе знать… Я и звонила, и приходила к нему домой, звонила в дверь… Но он исчез. Ну, я и написала заявление о пропаже человека! А вы бы что на моем месте сделали?
– Думаю, вы поступили правильно.
Седова не покидало смутное ощущение, что его водят за нос. Вроде и на вопросы его Татьяна Тихонова отвечала старательно, вполне логично, да только все равно в каждом ее ответе сквозила какая-то недосказанность, фальшь.
– Так, значит, это не он?! – вдруг догадалась она. – Кто-то другой – в его куртке?
– Скорее всего, так. Мы приглашали других его знакомых…
– Кого?
– Быть может, вы знаете Алика Семенова и его отца?
– Нет, не знаю… И что? Его не опознали?
– Вот именно – не опознали. Это не Федор, по их словам.
– Даже не знаю, что вам сказать.
Игорь вдруг понял, чего ему не хватало в манерах и поведении Татьяны. Любви! Она, получается, опознала человека, которого, судя по всему, любила, – но почему-то не очень сильно расстроилась, узнав о его смерти: не рыдала, не устраивала истерик. А вот задумчивость ее как будто возросла. Словно любое новое событие вынуждало ее тщательно обдумывать дальнейшие шаги.
– Вы любили его?
– Любила, да что толку-то, если он не обращал на меня внимания?!
Расставаясь с девушкой, Седов повел себя так, чтобы у Татьяны осталось впечатление полной законченности их разговора, своеобразной точки в их общении. Поблагодарил ее за то, что она, как могла, приняла участие в опознании тела (ничего, что в итоге все же не опознала), и даже отвез ее на своей машине домой. Вернее, на квартиру, которую Таня снимала вместе со своей коллегой по работе Олей Веретенниковой.
А на следующее утро Игорь разыскал супермаркет, где работали девушки, и приехал туда, чтобы поговорить уже с Олей Веретенниковой. Сделал он это втайне от Татьяны Тихоновой.
Оля, кутаясь в куртку, вышла, вызванная охранником, на крыльцо магазина, вероятно, в надежде встретить знакомого, и очень удивилась, увидев Седова.
– Это вы меня сюда вызвали? – спросила она с недоверием, увидев скучного на вид молодого человека во всем темном.
– Да. Моя фамилия Седов. Я следователь. Мне нужно задать вам несколько вопросов, связанных с вашей подругой Татьяной Тихоновой.
Ольга, рыжеволосая, с оранжевой помадой на губах – эдакая девушка-лисичка, – смерила Игоря долгим взглядом, словно пытаясь понять, о чем именно пойдет речь.
Седов пригласил Олю сесть в его служебную машину.
– Оля, как давно вы знакомы с Татьяной? – спросил он.
– Лет пять. Мы познакомились, когда работали в другом супермаркете, и решили снимать квартиру вместе, так удобнее и дешевле. По отдельности мы бы не потянули, а жить в коммуналке никому не хотелось.
– Но если так, значит, вы должны знать все о личной жизни вашей подруги?
– Да нет у нее никакой личной жизни! Был у нее один парень, она знала его еще с детства, но он был какой-то неблагополучный, что ли… Разыскал ее здесь, в Москве, прилип к ней как банный лист, постоянно денег просил. Вроде одалживал, но она знала, что он никогда их не вернет.
– Как его звали? Где он работал?
– Витя или Виталька, точно не помню… Да нигде он не работал. Вроде бы она его грузчиком на рынок устроила, но он там долго не продержался.
– Вы видели его? Как он выглядел?
– Невысокий такой, со светлыми волосами, нос картошкой. Некрасивый, нет. У меня вообще такое впечатление сложилось, что она его просто жалела.
– Где он жил?
– Таким, как он, порою везет! Таня говорила, что он жил в дворницкой где-то на улице Бахрушина.
– То есть какое-никакое, а жилье у него было?
– Ну да. Причем бесплатное! Может, я что-нибудь путаю, но вроде бы жилье это на него и записано было.
– Как часто они встречались?
– Да как только у него деньги заканчивались! Он мог раз в неделю объявиться или реже. Звонил ей, просил в долг, говорил, что вернет. Она ему давала пусть небольшие суммы, по пятьсот рублей, по триста, но все равно…
– Она до сих пор с ним встречается?
– Нет, он весной уехал куда-то, так мне Таня, во всяком случае, сказала. Он уехал, и она вздохнула с облегчением. Кажется, он куда-то на Север подался. В Сургут или в Тюмень, не помню.
– И больше он не звонил, не писал ей? По Интернету они тоже не общались?
– Таня вообще далека от Интернета… Мы купили с ней один старый комп на двоих, но она пока что только игрушки некоторые освоила.
– Значит, исчез он… весной… Фамилию Белов она при тебе не упоминала?
– Так его фамилия и была, по-моему, Белов. Виктор Белов или Белый… Беляков… Понимаете, если бы она встречалась с ним и рассказывала мне об этих свиданиях, но – нет. Она вообще девушка тихая, скромная. Очень домашняя. А еще она трусиха страшная. Познакомится с кем-нибудь, а на свидание потом боится идти.
– Но развлечения-то у нее хоть какие-нибудь имеются?
