– Логично, – вынужден был признать Мазур.
– Вот видишь. В чем в чем, а уж в сегодняшнем инциденте я
нисколечко не виновата. Будь я трезвой, как стеклышко, он все равно стал бы
милиции кричать про пистолет и угрозы...
– Умненькая ты у меня девочка.
– А ты сомневался? – Нина прищурилась не без торжества. –
Не нужно быть семи пядей во лбу... Это тебя через меня кто-то достать пытается,
тут и гадать нечего. А потому... Я, со своей стороны, товарищескую критику учту
и постараюсь исправиться, честно... Но вот за сегодняшнее ты меня не песочь. Я
тут ни при чем. Вообще, нужно какие-то меры принять... Кто-то на тебя заимел
зуб, может быть, он не остановится...
Мазур присел на широкий подлокотник кресла, взъерошил ей
волосы и сказал насколько мог убедительнее:
– А вот э т и м заморачиваться не стоит. Кто это все затеял,
я обязательно узнаю, и в самом скором времени, и тогда кому-то мало не
покажется... Что смотришь испуганно? Брось, ничегошеньки с тобой не
случится... – Он жестко усмехнулся. – По одной простой причине: будь
этот некто в силах, что-нибудь п а р ш и в о е давно бы случилось. А это, по
предварительным прикидкам, не более чем мелкий пакостник. На что-то серьезное у
него нет ни сил, ни возможностей. Успокойся. В крайнем случае мы к тебе хватких
мальчиков приставим... Гляди веселей.
– Но ты согласен, что я не виновата?
– Согласен, – сказал Мазур со вздохом.
– Надо ж было тебе со всем этим связаться...
– А ты что, намерена мораль читать? – с интересом
спросил Мазур. – Без «всего этого» мы бы, милая, так и вели скучную жизнь
классических бюджетников...
– Да нет, какая мораль... – сказала Нина. – Все
правильно – какое время на дворе, таков и приработок, с волками жить... и так
далее. Я – женщина современная, Кирилл. Прекрасно понимаю всю сложность
текущего момента и никакой морали читать не собираюсь, не такая я дура.
Просто... Мне что-то страшновато стало. Я думать не думала, что может
когда-нибудь получиться такой вот р и к о ш е т...
– Сказал же, не заморачивайся, – сердито бросил
Мазур. – Все будет в порядке. Завтра же разберемся, кому понадобилось
мелкие пакости устраивать и зачем...
Глава 4
Заботы и хлопоты
Кафе «Баллада», размещавшееся в стандартной пятиэтажке, вне
всякого сомнения, занимало место, где раньше, то бишь при канувшей в небытие
советской власти, был то ли магазинчик, то ли какая-нибудь пельменная, –
это было ясно с первого взгляда. Никак не походило, что бизнесменчик Муслим
переоборудовал несколько квартир первого этажа.
Мазур насторожился – показался одетый в штатское Дядя Гриць,
совершенно не вызывавший подозрений прохожий, опрятный и трезвехонький,
остановился у кромки тротуара, закурил и небрежно ткнул большим пальцем себе за
спину. Клиент, следовательно, пребывал в пределах досягаемости.
– Бьем, – сказал Мазур.
В задке фургончика на металлическом столике стоял сверкающий
ящичек, щедро украшенный кнопками, рычажками, светодиодными табло и прочими
архитектурными излишествами, а над ящичком торчала небольшая, но сложная,
напоминавшая наркотическую галлюцинацию антенна, направленная в боковое стекло.
Кентавр сноровисто перекинул парочку тумблеров, нажал парочку кнопок, в
завершение сдвинул вниз, до упора, рифленую клавишу в вертикальной прорези.
Судя по первым впечатлениям, ничего особенного не произошло – ничего не
взорвалось поблизости, не раздалось жутких электронных звуков. Всего-то-навсего
дернулась тонкая черная стрелочка да числа в окошечках изменились. И лампочка
красная загорелась.
Однако прибор был далеко не прост и уж никак не безобиден,
поскольку, будучи жутко засекреченным, вовсю использовался в радиоэлектронной
борьбе – нынешнее служебное положение Мазура обеспечивало ему свободный доступ
к массе игрушек и посерьезнее. Сейчас внутри, в означенном кафе, моментально
вырубились все электричество, проводные телефоны, а также тревожная
сигнализация, ради которой, собственно, все и было затеяно. Какое-то время
персонал кафе – о чем он еще и не подозревал – был абсолютно лишен возможности
вызвать помощь.
– Марш, – сказал Мазур.
Тот самый заслуженный уазик взревел мотором и помчался
прямехонько во двор, к служебному входу в кафе. Он тоже был с секретом,
поскольку числился на балансе и использовался не только Мазуром в личных целях.
Собственно, от ветерана остался только кузов – а вся прочая начинка была
гораздо современнее и качественнее. Номер, предусмотрительности ради, тоже был
ненастоящий, правда, на взгляд постороннего наблюдателя, неотличимый от
«правильного». Поскольку ему предстояло украшать машину не более четверти часа,
Мазур и его команда решили, циничной насмешки ради, немного пошутить. А потому
номер на уазике красовался несколько сюрреалистический: цОООру...
Фургончик плавно, без малейшего писка и визга тормозов
остановился в метре от желтой двери, распахнулась левая боковая дверца, и Мазур
с двумя сподвижниками ринулись внутрь – все трое в камуфляже и скрывающих лицо
масках, с короткими автоматами наперевес. Говоря по секрету, все три АКСУ были
не более чем макетами, которые в определенных магазинах может купить любой,
были б деньги, – но выглядели трещотки убедительно, как две капли воды
напоминая настоящие...
Они не бежали – просто достаточно быстро и целеустремленно
шагали по неширокому коридору, грохоча высокими ботинками с лихой наглостью
уверенных в себе людей. Наглость, как говаривал Мазур, – сестра таланта...
Слева, за широким проемом без двери, располагалась кухня,
откуда шибануло скопищем аппетитных запахов. У здоровенной электроплиты застыли
недоумевающие три повара – два несомненные славяне, один – стопроцентно
азиатского типа, то ли настоящий китаец, то ли работавший под такового киргиз («Баллада»
себя в рекламе позиционировала как заведение с натуральной китайской кухней).
Таращились на внезапно вырубившуюся плиту. Вся троица повернулась на
гром-гром-гром от шагающих сапог – и окаменела окончательно, как многие мирные
обыватели оцепенели бы на их месте.
Закамуфлированная троица, не сбиваясь с шага и не теряя
темпа, достигла двери, на которой красовалась пластиковая табличка, возвещавшая
всем, что именно здесь размещается «Сизов М.Г.». Вмиг определив, что
открывается она внутрь, Мазур от всей души наподдал по ней рифленой подошвой, и
она распахнулась, ясное дело с грохотом ударившись о стену.
Внутри и в самом деле, как следовало из агентурного
сообщения, обнаружился субъект, чьи анкетные данные стопроцентно совпадали с
информацией на табличке. Будучи без пиджака, висевшего на спинке стула, с
распущенным узлом галстука, г-н Сизов за секунду до бесцеремонного вторжения
грозных автоматчиков приобнимал за плечики молоденькое создание в коротеньком
белом халате и, судя по позе, как раз пытался использовать служебное положение
в личных целях. Классическая картинка из советского учебника политэкономии –
акула капитализма цинично эксплуатирует бесправный пролетариат. Правда,
создание, судя по явно циничной ухмылочке, вовсе не собиралось протестовать против
диктата капитала.
