— Сейчас нам будет… счастье, — прошептала Эле, накладывая стрелу на тетиву.
Четверка пиратов подошла к баррикаде. Из-за заграждения поднялся стражник:
— Господа…
Несмотря на сытую спокойную службу, рыночный страж кое-какую ловкость сохранил, от брошенного дротика успел спрятаться. С крыш полетели немногочисленные стрелы, и четверка пиратов отступила почти без потери. Лишь стрела Эле задела бок одного из разведчиков, да камень, выпущенный Мином, с треском разлетелся о шлем другого. Контуженый пират зашатался, но только быстрее побежал к своим.
— Кидай только по коленям или в лицо, — рявкнула Эле. — Точнее кидай, Минимум. Ты можешь.
— Камни плохие, — сердито сказал полукровка.
Эле не ответила, смотрела, как перестраиваются враги. Быстро выровнялась стена щитов, под ее прикрытием двигались трое или четверо лучников, деловито командовал бойцами «рогатый», С десяток пиратов, почти не скрываясь, нырнули в ворота на левой стороне улицы.
— В обход пошли, — обеспокоенно пробормотала Эле. — На нашего дока выйдут. А мы там и не разглядим ничего. Держитесь, низкорослая команда…
Стена щитов двинулась вперед.
— За командора! — взревел кто-то за спиной строя.
— Смерть крысам! — дружно и оглушительно заорали пираты и, устрашающе ударив в щиты, ускорили шаг.
Даша похолодела от ужаса. Было совершенно очевидно, что эту вооруженную стену не остановить. Такие слаженные движения девушка видела разве что на парадах в досмертном мире.
— Не слушайте, — рыкнула Эле. — Сейчас мы их, засранцев…
Она выпрямилась, мгновенно выпустила стрелу. Один из лучников на перекрестке сделал шаг назад и упал. Над головой Даши свистнула ответная стрела.
— Теперь без шуток! — крикнула Эле. — Вот дерьмо…
Время рассыпалось на мелкие обрывки. Даша помнила, как стояла на одном колене, прикрывая щитом хозяйку. Рядом, предупреждая и указывая цели, орал Утбурд. Полукровка метался по всей крыше, со свистом швыряя камни. В него стреляли, но попасть в маленькую, непредсказуемо прыгающую фигурку было невозможно. Падали пираты на улице. Эле стреляла и стреляла, уже выпрямившись во весь рост. На телеге и бревнах бились мечами и топорами. Хрустели древки копий. Костяк, согнувшись в три погибели, шнырял между сцепившихся фигур. Топтались и страшно рычали люди. Брызгала кровь от широких взмахов абордажного топора. Протяжно выл пират с выбитым глазом. Рука Даши онемела от тяжести щита. Девушка, почти не понимая, что делает, ловила треугольной поверхностью щита все, что летело в нее и Эле. Стрелы бывшей Перчатки без промаха валили пиратов, штурмующих баррикаду. Хрипели и ругались бородатые рты внизу…
Темноволосая лучница свирепствовала на правом фланге, и почти все пираты невольно разворачивали щиты навстречу безжалостным стрелам и хриплым проклятьям рослой бабы. С тыла пиратов валили «болты» охотничьего арбалета, сыпались, раня и сбивая с толку, камни засевших на крыше ополченцев. Но те из пиратов, что перебрались через баррикаду, показали, на что способны. Группа необученных и неопытных горожан таяла на глазах, их резали как овец. Один из пиратов, даже насаженный на копье, рыча громче бешеного хобия, полосовал мечом отшатывающихся ополченцев. Другой здоровяк в ржавой кольчуге, высоко вздымая огромный меч, с хохотом рубил несчастных каннутцев. Ополченцы падали, как скошенная трава…
Затылок здоровяка с «двуручником» нашла стрела Эле. На другом пирате повис Малыш, визжа, раз за разом вгонял под подбородок врага кинжал. Кто-то из горожан в упор разрядил трофейный арбалет в лицо врага и сам тут же рухнул под взмахом широкого тесака…
Мощный удар опрокинул Дашу на спину. В щит угодил брошенный с чудовищной силой корсек
[4]
. Девушка с ужасом увидела прямо перед глазами пронзившее щит насквозь длинное острие. Только то, что один из «рогов» оружия зацепил бронзовую бляху умбона, спасло Даше жизнь. Проклятый корсек никак не хотел выниматься из щита. Рядом, непрерывно изрыгая богохульства и жуткие ругательства, стреляла Эле. Сейчас, сейчас в лучницу попадут! Даша уперлась в древко гадостного корсека ногой. Застрявшее лезвие не поддавалось. Помог Утбурд. Тут же сунул освобожденное острие корсека в лицо какому-то прыткому пирату, вздумавшему полезть на склад. Даша вскочила на ноги, вскинула щит. По нему сейчас же щелкнула стрела. «Сядь!» — заорала Эле, натягивая лук. Даша не села, отбиваться стоя было куда удобнее. Только ставший совсем неподъемным щит так и норовил опуститься. Даша прикрыла лучницу от полетевшего от баррикады копья…
— Гаугуууууууууууууу!!! — пронзительно взвыл полукровка. Его лапка нырнула в заветный мешочек на поясе. Речных голышей там оставалось всего несколько штук, но разили они без промаха. Даша даже не удивилась, увидев глубокую вмятину в шлеме рослого пирата, так дьявольски умело работавшего топором. Изумило другое — пираты попятились. Когда они перебирались через баррикаду, Мин залепил камнем прямо в лицо оглянувшемуся пирату. Брызнули кровавые брызги, мечник упал, даже не вскрикнув.
Пираты не бежали, оставшиеся на ногах шесть-семь бойцов, лишь отгородились от горожан баррикадой. Прикрываясь щитами, ждали помощи. На перекрестке развернулась новая шеренга щитов. Резерв пиратов вел сам «рогатый» предводитель. Слышен был его холодный голос. Даша, опустившись на колени, смотрела, как он вынимает меч…
Но Эле смотрела совсем не туда, ее взгляд был прикован к забору, стоящему через улицу. Там, во дворе дома, звенело оружие, слышались крики. Мелькнула над ветхими досками забора алебарда. Кто-то предсмертно закричал.
— Обошли, — прохрипела Эле. — Теперь их в тесноте добьют. И не помочь отсюда.
Даша глянула назад. Отступившие от баррикады ополченцы забились во двор столярной мастерской. Растрепанные, окровавленные, с безнадежными лицами. Большая часть защитников перекрестка остались лежать у баррикады, перемешавшись с телами врагов. Но Костяк был на ногах. Вместо копья у него в руке был широкий меч, но, главное, он твердо стоял на ногах.
— Зажмут нас, — рычала Эле. — Уже зажали! Забор мешает.
— Да мы его сейчас… — бодро прогундосил Утбурд. Пригнувшись, он в несколько шагов разбежался и прыгнул прямо на лежащие за баррикадой тела. Покатился по трупам, споткнулся о раненого горожанина. Несмотря на нелепую фигуру, двигался коренастый «деловой» ловко. Метнувшись через улочку, с разгона врезался в забор. Доски заскрипели. Из-за баррикады высунулся один из пиратов, взмахнул дротиком. Полукровка мгновенно засадил ему голышом в плечо. Пират заорал, выронил дротик, но тут стрела Эле, вонзившаяся в ребра, заставила его захрипеть.
Утбурд вобрал голову в плечи, ударился о забор, — на этот раз целый пролет не устоял, накренился. Даша увидела дворик, заваленный телами. У сарая отбивался Дуллитл. С боков доктора поддерживали двое горожан, кое-как отмахивающихся топорами. Но Дуллитл был великолепен. Даша, наконец, поняла, что такое настоящее фехтование. В левой руке рыжего эскулапа был обломок древка, которым доктор ловко парировал вражеские удары, в правой руке блистал тесак. Удивительно — орудие для рубки зелени жалило живую плоть куда беспощаднее змеи. На троих защитников наседало пятеро пиратов, — нет, уже четверо, один из разбойников отшатнулся в сторону, сжимая левой рукой кисть правой, лишившейся пальцев. Меткая стрела Эле настигла еще одного. Остальные пираты пытались развернуться лицом к новому противнику. Присевший за рассыпавшимся забором Утбурд запустил в них доской. Через улицу метнулись Костяк и Малыш, за ними «деловой», имя которого Даша так и не вспомнила. Но от перекрестка фронт баррикады уже атаковали пираты Флота.
